Над пылающей бездной - Беар Гриллс

Каммлер не спустил бы ему с рук его слабо прикрытый сарказм, однако лучшего оперативника, чем Джоунз, найти было почти невозможно и он ему был очень нужен.

– Ты находишься на месте. Как, по-твоему, что там произошло?

– Все очень просто. Джегера и его женщины в этом автомобиле не было. Иначе части их тел сейчас были бы разметаны по африканскому бушу. Но это не так.

– Ты проверил – все автомобили Катави-Лодж на месте?

– Исчезла одна из «тойот». Кениг говорит, ее нашли в каком-то провинциальном аэропорту. Один из его парней завтра пригонит ее обратно.

– Значит, Джегер угнал автомобиль и улизнул от нас.

– Молодчина, Эйнштейн, – одними губами произнес Джоунз.

Он надеялся, Каммлер этого не услышал. Парень напомнил себе, что необходимо быть очень осторожным. В настоящий момент старик был его единственным работодателем, и за то, что он здесь находился, ему платили большие бабки. И пока что он не хотел лишиться этой работы.

Он положил глаз на истинный райский уголок. Домик на берегу озера в Венгрии – стране, где живут здравомыслящие люди, ненавидящие цветных иностранцев почти так же сильно, как и он. Джоунз рассчитывал подработать у Каммлера денег достаточно для того, чтобы осуществить эту мечту.

Еще важнее было то, что Джегер не погиб, а значит, Джоунзу по-прежнему могло посчастливиться убить его. Да еще была эта женщина. Он просто мечтал поиздеваться над ней прямо на глазах у Джегера.

– Итак, значит, Джегер жив, – провозгласил Каммлер. – Необходимо обратить это нам на пользу. Давай повысим ставки в психологической войне. Нанесем ему удар фотографиями его семьи. Накрутим его и заманим в ловушку. А поиздевавшись над ним вволю, мы его прикончим.

– Отличная идея, – проворчал Джоунз. – Я только хотел попросить: предоставьте эту последнюю часть плана мне.

– Продолжайте работать, мистер Джоунз, и, быть может, вы эту возможность получите. – Каммлер сделал паузу. – Скажи мне, как ты смотришь на то, чтобы съездить в гости к его семье? Я держу их на острове неподалеку от того места, где ты сейчас находишься. Мы можем доставить тебя туда на самолете. Как, полагаешь, твой друг Джегер отреагирует на симпатичную фотографию – ты с его женой и ребенком? «Привет от старого друга!» Что-нибудь в этом роде.

Джоунз угрюмо ухмыльнулся.

– Великолепная идея. Это его прикончит.

– Еще одно. На острове у меня действует компания по экспорту обезьян. Там находится сверхсекретная лаборатория по исследованию довольно скверных болезней приматов. В ряд мест – лаборатории, разрабатывающие средства против этих возбудителей инфекции, – доступ строго воспрещен.

Джоунз пожал плечами.

– Да хоть замораживайте части тел африканских младенцев, мне-то что. Вы меня только туда отвезите.

– Местоположение этого предприятия глубоко засекречено, – добавил Каммлер. – Борьба с потенциальными конкурентами. Я хотел бы, чтобы ты тоже сохранил эту информацию в тайне.

– Вас понял, – подтвердил Джоунз. – Мне не терпится поскорее начать наш маленький спектакль. Так что просто отвезите меня к его семье, где бы она ни находилась.

За долгие годы Найроби заслужило прозвище Найроббери[39], и на то были веские основания. В этом суматошном месте царило беззаконие и могло произойти все что угодно.

Джегер, Нарова и Дейл углубились в хаос, который представлял собой центр города. Он был до отказа набит автомобилями и потрепанными матату – аляповато раскрашенными микроавтобусами-такси, – которые шли сплошным потоком и беспрерывно сигналили, соседствуя на дороге с людьми, толкающими неуклюжие тележки. Каким-то образом, несмотря на отчаянную давку, эта беспорядочная масса людей и машин продолжала двигаться.

Но с большим трудом.

Джегер провел довольно много времени в этом городе, потому что он был транзитным пунктом британских военных на пути в тренировочные лагеря для подготовки к боевым действиям в условиях пустынь, гор и джунглей. Тем не менее Джегер никогда даже ногой не ступал в перенаселенные трущобы Найроби. Это объяснялось тем, что любой иностранец – мзунгу, – по собственной глупости забредший в этот запретный город, немедленно исчезал. Там, в гетто, у человека с белой кожей не было ни единого шанса.

Асфальт сменился ухабистой грунтовой дорогой, и за автомобилем вытянулся хвост густой пыли. Окружающий пейзаж тоже стал совершенно иным. Офисные здания из стекла и бетона исчезли. Вместо них по обеим сторонам дороги виднелись шаткие деревянные лачуги и лотки. На пыльной обочине сидели на корточках люди, предлагая проезжим свой товар – кроваво-красную в лучах ослепительного солнца кучку помидоров, красновато-коричневый лук, горы сушеной рыбы с мерцающей золотистой чешуей, несметное количество ношеной пыльной обуви – потрепанной и со стоптанными каблуками, но все равно выставленной на продажу.

Перед Джегером расстилался вид – огромная неглубокая долина, заполненная удушающим дымом костров, на которых готовили пищу, и тлеющих куч мусора. Хижины из дерева и пластика громоздились друг на друга и расползались во все стороны, создавая немыслимый хаос, среди которого змеились узкие улочки. То тут, то там внимание Уилла привлекали вспышки яркого цвета – выстиранное белье сушилось на веревках прямо в том зловонном, ядовитом дыму. Это зрелище завораживало, но в то же время Джегеру было не по себе.

Как здесь живут люди? – задавался он вопросом.

Как они умудряются выживать среди этой немыслимой нищеты?

Их автомобиль обогнал мужчину, который бежал, увлекая за собой тележку. Обеими руками он крепко сжимал деревянные ручки, за долгие годы отполированные до блеска. Он был бос и одет в поношенные шорты и футболку. Джегер взглянул в его блестящее от пота лицо. Когда их глаза встретились, он ощутил разделяющую их пропасть. Возчик был одним из тех, кем кишели эти трущобы, питающие неутолимый голод города. Уилл в этом мире являлся чужаком, и он об этом знал. Это была не его территория, однако она почему-то неудержимо влекла его к себе, как влечет мотылька огонек свечи.

Любимой местностью Джегера всегда были джунгли. Их древняя, дикая, первобытная энергия приводила его в восторг. А это место было воплощением городских джунглей. Если ты сумел выжить здесь, среди банд, наркотиков, халуп и запрещенного напитка чанга’a, ты наверняка сумел бы выжить где угодно.

Джегер ошеломленно смотрел на раскинувшуюся перед ним разруху, ощущая жесткий и грубый пульс этого места. Казалось, гетто бросает ему вызов. В любом новом и враждебном окружении необходимо было учиться у тех, кто знал правила и умел здесь выживать, и ему следовало сделать то же самое. Здесь существовали неписаные правила и негласная иерархия. Гетто жило по своим собственным законам, защищая своих обитателей, что и заставляло чужаков обходить эту часть города стороной.