Возьми меня за руку - М. Дж. Форд

– Я рада, – сказала Джо.

Бен снова отхлебнул вина.

– Честно говоря, жалею, что не сделал этого раньше.

Джо склонила голову набок. И мы все жалеем.

Она повернулась к нему спиной, соскользнула с табурета, прошла под стеклянными потолочными панелями оранжереи к дверям, ведущим во внутренний дворик. В этой кухне ей было до клаустрофобии тесно, но чернота за окнами лишь отражала клаустрофобию обратно. Повернув тугую ручку, Джо раздвинула двери, впуская порыв прохладного ветра. Продолжался слабый дождь, влага сеялась на клумбы.

По отражению в стекле было видно, что Бен тоже встал с табурета.

– Джо, я знаю, я все просрал. Но я в этом раскаиваюсь.

– Знаю. Ты говорил. Уже сто раз.

– И сейчас я говорю серьезно. Ну, то есть… я всегда говорил серьезно. Просто, похоже, сейчас я по-настоящему все понимаю. Я… я много о себе понял за эти несколько месяцев. Даже не думал, что можно столько о себе узнать, что во мне столько всего есть… не знаю, понятно ли я говорю. Господи, у меня даже не получается нормально выразиться…

Джо повернулась к нему. Он стоял, обхватив ладонями щеки, словно, нажимая на челюсть, можно заставить рот сформировать слова и вытолкнуть их наружу.

И она подошла к нему. Не могла удержаться. Положила руки ему на плечи. Бен не плакал, но на его лице было написано такое отчаяние, что Джо притянула его к себе. Почувствовала, как он склоняет голову к ее голове.

– Ничего страшного, Бен, – проговорила она.

– …Этот человек. Я его даже не могу узнать теперь, этого человека. Эгоист. Высокомерный неудачник. Если бы я мог отправиться в прошлое, схватить его за шкирку и как следует встряхнуть, чтоб он начал получше соображать…

– Ты не можешь это сделать, – напомнила она. – Мы не можем.

Она ощутила, как по его телу проходит дрожь. Он обвил ее руками, и его голова чуть приподнялась.

– Не можем? Точно? – спросил он.

Она лишь запрокинула голову. Она знала, что дело в выпивке, но она давно не чувствовала такую близость с кем-либо. Она так устала бороться. Сражаться с работой, с квартирным хозяином, с обязанностями и ожиданиями – и просто с нудной рутиной ее чертовой жизни. Губы Бена приблизились к ее губам. Между ногами у нее возник жар предвкушения. Потому что это можно было бы сделать. Очень легко. Кровать была рядом, на втором этаже.

Джо отстранилась.

– Нет, – произнесла она. – Мы не можем.

– Почему?

– Потому что я напилась. И ты тоже. Нам обоим надо двигаться дальше.

Он в отчаянии смотрел на нее.

– Я пытаюсь, – сказал он. – Пытаюсь. Но не могу перестать о тебе думать. О том, как нам было хорошо. И о том, как тот человек, которым я тогда был, все испортил.

Он потянулся к ней, и она отступила еще на шаг.

– Бен, все кончено, – сказала она.

– Этого не может быть.

Даже сейчас она все еще хотела его.

– Бен, не надо.

Он как будто ее не слышал. Глаза у него были совершенно безумные.

– Я теперь другой. Я уже не тот человек.

– И я тоже другая, – ответила она, стряхивая с себя его ладонь.

Казалось, Бена это обидело. Он не стал снова протягивать к ней руку.

– Нельзя просто взять и разлюбить человека, даже если он сделал что-то ужасное.

В голове у Джо мелькнула мысль о Стивене Каррутерсе, о бедной Салли, которая упорно отказывалась видеть, что ее муж сделал с их сыном. Может, Бен и прав. Может, в каком-то неподвластном ей уголке сердца она все-таки продолжает его любить – отчаянно, безнадежно.

Но это не значит, что она непременно должна быть с ним.

– Тебе нужно уйти, – сказала она.

И вот вам, пожалуйста: черты его лица окаменели, несчастный взгляд исчез, словно сдернули маску. Вот он – прежний Бен.

– Нет, – ответил он. – Не уйду, пока ты меня не выслушаешь.

– Больше не о чем говорить. Это мой дом, и ты должен уйти.

Он покачал головой:

– Это дом твоего брата, и ты меня выслушаешь. Ты хотя бы это должна для меня сделать.

Тут она сорвалась – и толкнула его в грудь:

– Ах, я тебе должна? Ничего я тебе не должна.

Он попытался преградить ей путь, и на лице у него появилось выражение, которое она видела и прежде – но лишь в допросной. Рот слегка приоткрыт, взгляд нетерпеливый, отстраненный, холодный. Лицо человека, которому не дают достичь желаемого. И непонимание, как такое может быть. От этого Джо разозлилась еще больше. Он не переменился. Он не мог перемениться. Точно так же, как не мог вернуться в прошлое и сделать другую ставку или выбрать другие акции.

Впервые за все время этого разговора она ощутила себя физически уязвимой. Готовой к схватке.

Он не шевельнулся. Она снова толкнула его, и на сей раз он поймал ее за руку, развернул, обхватил, крепко прижался к ней всем телом.

– Внимание, акт насилия, – шепнул он ей на ухо.

– Тебе пора повзрослеть, – ответила она и, приподняв ногу, заехала ему ботинком по голени. Бен взвыл и тут же выпустил ее. Джо спокойно направилась к двери кухни.

– Не надо! – крикнул он. – Вернись!

Джо хотела уже выругаться, но тут увидела, что у подножья лестницы стоит Уильям в пижаме. О господи, он наверняка нас слышал.

– Старина Билли! – окликнула она его. – Ты почему встал?

– Там на улице тот клоун, – сказал мальчик.

Бен встал рядом с Джо, и она отстранилась.

– Я справлюсь, – холодно произнесла она. – Ты можешь идти.

– Что там случилось, приятель? – спросил Бен, ероша Уиллу волосы.

– Я же сказала, я сама справлюсь! – Она тут же пожалела, что повысила голос.

– Он тут рядом, – сказал Уилл. – Он за мной следит.

– У него ночные кошмары, – нетерпеливо пояснила Джо. – Пойдем, я тебя уложу. – Она подхватила Уилла на руки и сердито глянула на Бена через плечо мальчика: – А дядя Бен пойдет и проследит, чтобы клоун ушел, хорошо? А потом ему пора будет домой.

Уилл что-то пробормотал, согревая дыханием ее щеку.

Неся мальчика наверх, Джо гадала: чувствует ли он, как у нее колотится сердце? Она не знала, что сделает, если спустившись обнаружит, что Бен все еще здесь. Вызовет полицию?

Войдя в комнату Уилла, она поднесла его к окну. Занавески были слегка раздвинуты. Джо выглянула в эту щель:

– Видишь, никого нет.

Уилл нехотя оторвал лицо от ее шеи и тоже посмотрел в окно.