Смешная девчонка - Ник Хорнби

В зале воцарилось задумчивое, уважительное молчание.

– Ну все, что ли? – подал голос Клайв. – Можно идти?

На сей раз никто его не удерживал.

В финале последнего эпизода, согласно сценарию, Барбаре и Джиму требовалось заплакать. Впервые увидев соответствующую сценическую ремарку, Клайв ужаснулся, но вскоре оказалось, что слезы даются ему легко. Впоследствии никто над ним даже не подшучивал. Сценарий заканчивался репликой: «Береги себя, любимый», которую Барбара произнесла ярко выраженным ланкаширским говорком, вернувшим зрителей к началу первого сезона. С этими словами она обняла Джима и долго не отпускала, потому что заключительные титры должны были пройти на фоне объятий. В эти минуты Софи расплакалась всерьез и вынуждена была зарыться лицом в пиджак Клайва. Она внушала себе, что плачет из-за их разрыва, но причина крылась в другом. Причиной всех ее поступков была работа. Клайва она никогда по-настоящему не любила, а в сериал влюбилась с первого дня.

Когда зрители разошлись, она вернулась в студию и, пока рабочие сцены разбирали декорации, присела на диван в гостиной Барбары. Ей вдруг стало неловко, как будто она играла актрису, которой под занавес успешного телевизионного проекта захотелось сделать какой-нибудь символический сентиментальный жест. Но в действительности ей очень хотелось совершить что-нибудь особенное, а не просто переодеться, снять грим и отправиться в китайский ресторан.

Ее отыскал Деннис.

– Ужинать поедем?

– Поедем. Сейчас. Присядь на минутку.

На сцене оставался только этот диван; Софи видела, что Деннису неловко задерживать рабочих, но она посчитала, что имеет право на такую малость. Никогда и ничем она не обременяла постановочную бригаду.

– Не могу отделаться от мысли, что мы предали Барбару, – выдавил Деннис.

– Это как?

– Она ничего для себя не требовала, правда? А мы отняли у нее все. Развод – это удар для целой страны.

– Эк ты загнул, Деннис, – протянула Софи и рассмеялась, но Деннис, похоже, не шутил.

Обзор телепередач:

«Барбара (и Джим)»

Возможно, кто-то уже год или два не смотрит ситком «Барбара (и Джим)», при всем обаянии заглавных персонажей и злободневности сценариев; к сожалению, свежесть – это по определению не то качество, которое неподвластно времени. То, что прежде казалось уместным или же комично неуместным, примелькалось и даже слегка устарело в сравнении с лучшими образцами современного ситкома: ну сколько нужно протечек в ванной, чтобы зритель понял, что шоу слегка подмокло? По контрасту, ситком «До смерти», демонстрирующий смелость, эмоциональную обнаженность и конфронтацию взглядов, ушел далеко вперед по пути своего жанра и в некотором смысле затмил конкурентов.

И все же вчера вечером лебединая песнь сериала «Барбара (и Джим)» напомнила нам, за что мы в свое время его полюбили, причем напомнила с определенной долей иронии, учитывая сюжет заключительного эпизода. Союз Барбары и Джима распался; как ни печально, каждый из них отныне пойдет своим путем. Такое решение они приняли как зрелые, трогательные и ответственные люди, признав, что любви больше нет, а потому им лучше расстаться, нежели сохранять видимость брака ради маленького сына. Нетрудно понять, что такой сюжет оставляет очень мало места для юмора, и хотя публика в студии послушно смеялась, когда ей бросали очередную косточку, эпизод как таковой не мог считаться комедией. Зато нам показали продуманный и на удивление щемящий портрет несложившейся современной семьи. Вероятно, церковь и отдельные закосневшие в своих убеждениях политики будут сетовать, что этот печальный финал не остановит катастрофические темпы роста разводов; напротив, такое дружеское расставание в глазах некоторых даже сделает развод вполне привлекательным. Но давайте отдадим должное авторам: они смело высветили проблему и предложили решения, которые, как ни печально, пригодятся многим парам.

Нам будет не хватать Барбары и Джима. Особенно Барбары в исполнении восхитительной и (невзирая на последствия материнства) сохранившей прелестные формы Софи Строу. Есть надежда, что где-нибудь найдется телевизионный продюсер, который не даст пропасть ее дарованию. А мы тем временем поднимем бокалы за этот ситком. Он, подобно гостю, слегка подзадержался там, где его хорошо принимали. Но Би‑би‑си, да и вся страна без него были бы тусклее. Некоторое время этот сериал рассказывал нам, как мы живем. И вчера вечером, когда его свеча угасала, он вновь обрел голос.

«Таймс», 16 ноября 1967 г.

21

Но тема разводов и расставаний этим не исчерпывалась.

Через неделю после прощания с «Барбарой (и Джимом)» Деннис попросил Тони и Билла заехать к нему на Би‑би‑си. Они устроились у него в кабинете, потрепались о том о сем, вспомнили добрые старые времена, взялись за кофе – и тут прибежала Софи, запыхавшаяся и виноватая.

– Простите за опоздание. Не думайте, что я отлыниваю, я совсем не отлыниваю, – зачастила она. – Ничуть не отлыниваю.

– Тебе никто слова не сказал, – заметил Деннис.

– Ой, в самом деле, – спохватилась Софи. – Ладно, сажусь и умолкаю.

Деннис снисходительно улыбнулся.

– «Просто Барбара», – выговорил он и выжидающе посмотрел на сценаристов.

Ответом ему были вопросительные, непонимающие взгляды.

– Кажется, они не въехали, – сказала Софи.

– Полагаю, это не ошибка понимания, – начал Билл, – а сбой коммуникации. Деннис напомнил нам имя героини старого ситкома, добавив к нему слово «просто». Тут сам Бертран Рассел ногу сломит{76}.

– Ну извините, – сказал Деннис. – Мы с Софи хотели просить вас написать новый сериал под названием «Просто Барбара» – о жизни нашей девушки после развода.

– А что, – взбодрился Тони, – интересно.

– Ты серьезно? – спросил Билл.

– Конечно, – сказал Тони.

Его интересовало любое предложение работы. Сейчас они домучивали «Красных под кроватью»; сценарий для Энтони Ньюли тоже продвигался еле-еле – им недавно сказали, что это должен быть мюзикл для взрослых. А Билл, не принимая в расчет жизненные обстоятельства Тони, каждую неделю отклонял новые заказы.

– Какие проблемы, Билл? В чем они тебе видятся? – спросил Деннис. – Мы их живо раскидаем. Давай разберемся.