Почему люди разные. Научный взгляд на человеческую индивидуальность - Дэвид Линден

Жители США каждые десять лет заполняют формуляр национальной переписи населения. В этом формуляре просят отметить один или несколько ответов на вопрос о расовой принадлежности. В последний раз варианты были такие:

Далее в инструкции поясняется, что “лица, которые идентифицируют себя как латиноамериканцы, могут принадлежать к любой расе”[389]. Если вы заполняете аналогичную форму в Великобритании, категории отличаются. В 1991 году там содержались такие варианты: белый, чернокожий карибец, чернокожий африканец, чернокожий другого происхождения, индиец, пакистанец, бангладешец, китаец и “другая этническая группа”. В переписи населения Бразилии необходимо выбрать одну расовую категорию из следующего списка: branca (белый), parda (коричневый, что означает смешанную расу), preta (черный), amarela (желтый, азиат) или indígena (коренное население). Такая терминология не отражает культурных различий границ между расами. Например, в США люди, которые считают себя чернокожими, имеют в среднем 80 % западноафриканской и 20 % европейской крови (конечно, это всего лишь средние показатели). В Бразилии большинство людей, относящие себя к preta, имеют почти полностью западноафриканское происхождение. Чернокожие – по собственному ощущению – жители США скорее назвали бы себя parda, если бы жили в Рио-де-Жанейро. Более того, жители Бразилии, имеющие почти полностью западноафриканское происхождение, с большей вероятностью будут идентифицировать себя как preta, если они бедны, и как parda, если они более зажиточные.

Ключевой момент здесь в том, что расовые категории – социальная и культурная конструкция. Они расплывчаты, изменчивы и варьируются от места к месту и от культуры к культуре, отражая местную историю и политику, в частности наследие колониальной эпохи. Не случайно, например, перепись населения Великобритании выделяет людей индийского происхождения, пакистанцев и выходцев из Бангладеш, отражая британскую колониальную историю в этой части мира, в то время как в США и Бразилии их объединяют в общую категорию азиатов. Некоторые из этих категорий указывают на современные нации, другие – на целые континенты. Если отойти от государственной переписи и перенестись на улицы, то люди по всему миру с готовностью составят расовые классификации, основанные на еще большем количестве критериев, таких как язык (испанский) или религия (ислам, иудаизм, индуизм и т. д.). И, что немаловажно, категории могут различаться даже в пределах одной страны или общины. Для правительства США и большинства людей на улице я белый. Но для сторонников теории превосходства белой расы в интернете – безусловно нет, из-за моего неподходящего еврейского происхождения. Во всем мире, в любом месте и в любой культуре расовые классификации, по сути – идеологические, экономические и политические. Любое научное исследование, связанное с расовой принадлежностью, должно принимать и учитывать этот факт.

Дело не в том, что расовых категорий не существует, как утверждают некоторые идеалисты. Скорее, дело в том, что расовые категории не имеют биологическую природу, это не таксономические группы внутри человеческого вида. И не аналог, как утверждают некоторые, целенаправленно созданных пород домашних кошек и собак[390] или, если уж на то пошло, одомашненных лис. Расы представляют собой сплав биологических человеческих различий и местных, меняющихся культурных представлений о том, какие именно различия важны.

Но хотя расы – не биологические категории, это не означает, что их не следует изучать. Ведь образование, деньги, социальный класс и репутация – не природные явления, но мы понимаем их важность в человеческой жизни. Антрополог Джонатан Маркс прекрасно объясняет последствия игнорирования расы, когда пишет:

■ ■ ■

Если действительно существуют генетические различия, которые соответствуют широким, определяемым культурой расовым группам и лежат в основе средних различий в признаках, значит, мы увидим их, анализируя большие массивы индивидуальных геномов. Эту задачу поставил себе Ричард Левонтин в 1972 году, задолго до того, как стал возможен анализ человеческой ДНК[392]. Он изучал различия в человеческих белках крови по всему миру и в результате объединил людей в семь изобретенных “рас”: африканцы, западные евразийцы, восточные азиаты, южные азиаты, коренные австралийцы, коренные американцы и жители Океании. Он обнаружил, что около 85 % вариаций типов белка можно отнести к изменчивости в пределах его семи рас, и только 15 % – к различиям между ними. Его вывод в этой работе часто цитируется: “Расы и популяции удивительно похожи друг на друга, и бо́льшая часть человеческой изменчивости объясняется различиями между индивидуумами. Поскольку такая расовая классификация в настоящее время не имеет ни генетического, ни таксономического значения, нет и оснований для того, чтобы к ней прибегать”[393].