Дневник убийцы - Джон Г. Мэтьюз

Джеймсон дал Лоуренсу время дописать эту фразу и в очередной раз вздохнул.

– Несколько иронично, учитывая тот метод, которым Лангдейл убивал юных девушек. Остается только догадываться, сделал ли Дав это нарочно. Кроме того, все это характерно для стиля Потрошителя в прошлом – как длина использованного лезвия, так и удар снизу вверх, чтобы поразить больше одного органа одновременно. Как мне кажется, он специально продемонстрировал свой почерк, чтобы мы сразу его узнали.

Ардженти повел бровью.

– Каким образом?

– Например, если б вы не заметили его на противоположной стороне дороги, то это был бы единственный способ доказать, что сработал именно он. – Джеймсон указал на труп, снимая резиновые перчатки. – Но я допускаю, что через какое-то время мы еще получили бы от него письмо.

Джозеф грустно кивнул. Перед тем как вскрыть тело Лангдейла и определить характер повреждений внутренних органов, Финли десять минут изучал поверхностные раны.

Из-за жара близко горевших газовых ламп запах от трупа стал почти невыносим. Но, несмотря на зловоние тела Уильяма, Ардженти заметил, что за многие годы вскрытий странным образом привык к ним. Вспоминая многочисленные жертвы Потрошителя и Лангдейла, он теперь благодарил господа, что на столе лежит не Ориана.

Джеймсон заметил, как он побледнел.

– Думаю, нам всем нужен свежий воздух. Полагаю, самое время вернуться на Малберри-стрит, чтобы сделать последние записи по этому делу, – сказал он.

По дороге следователи в основном молчали. Лоуренс тоже помалкивал и лишь под конец прервал их печальные раздумья, сообщив, что они приехали.

У них был шприц Лангдейла, завернутый в тряпочку, но Финли захотел сравнить его параметры с записями в делах на Малберри-стрит.

– Многие думают, что все шприцы имеют стандартный размер, – заметил он, просматривая первые несколько дел. – В самом деле, в большинстве случаев используются иглы калибром от семнадцатого до двадцать второго. Но в разных местах толщина кожи требует калибра игл от седьмого до тридцать третьего.

Джеймсон развернул тряпочку со шприцем Лангдейла и положил его на стол. Он уже два раза рассматривал его в лупу, а теперь изучил его более досконально.

– Из моих записей вы можете заметить, почему я думал, что использовалась более толстая и длинная игла, – сказал он.

Ардженти отыскал нужный параграф и, ведя пальцем по строчкам, стал читать:

– Чтобы точно поразить аорту, особенно при движении намеченной жертвы во время столкновения…

– Думаю, калибр был важен, чтобы быстро ввести нужный объем воздуха. Поначалу я думал, что калибр был десять или двенадцать, а длина иглы – от ста двадцати до ста пятидесяти миллиметров. Что совпадает с отверстиями на жертвах, – снова вздохнул Джеймсон, завершив исследование. – Перед нами шприц, произведенный «Би-Ди Эрасто», одиннадцатого калибра и с длиной иглы приблизительно сто сорок миллиметров.

– Стало быть, вернее будет заключить, что шприц, использованный для того, чтобы вызвать воздушную эмболию… – начал Джозеф, но внезапно его внимание привлек один из его помощников, Джереми Линч, заглянувший в дверь. Он быстро кивнул Линчу и продолжил: – того же размера и длины, что и шприц, который изъят у Уильяма Лангдейла?

– Да, именно так, – подтвердил Финли. – Без вопросов.

Ардженти посмотрел на Джереми и раздраженно спросил:

– В чем дело? Я думал, что вы все еще следите за пивоварней Тирни.

– В том-то и дело. Никаких признаков Брогана, – ответил Линч. – Но там появился кое-кто еще. Думаю, вы должны об этом знать.

* * *

Ардженти нашел Билла Гриффина, рывшегося в бумагах, перед тем как уйти для завершения своего дела. Руководя отделом борьбы с проституцией и азартными играми, он в основном работал по ночам.

– Зачем вы встречались с Майклом Тирни? – потребовал ответа Джозеф, пристально и почти в упор глядя на Гриффина.

– Я с ним не встречался, – заявил Билл.

– Встречались. Вас видели. – Опасения Ардженти начали сбываться. – Еще раз спрашиваю, зачем вы там были?

– Я… Мне надо было срочно поговорить с ним по расследованию, – произнес Гриффин спустя секунду. – Или вы не знаете, как пристально приходится следить за ним после бегства Брогана?

Джозеф не сводил с него глаз.

– Вы знаете правила работы в полиции. Любая встреча с преступником или подозреваемым должна происходить в присутствии сослуживца, а записи всего происходящего там – протоколироваться. – Говоря это, он вспомнил, как сам нарушал это правило, когда предупредил Тирни, чтобы тот оставил в покое Софию и Фаджиани. Но он сильно подозревал, что визит Гриффина имел тайную цель. – С кем же вы навещали Тирни?

Молчание.

– И где записи беседы?

Снова молчание. Ардженти покачал головой.

– Кроме того, зачем было навещать его сегодня ночью?

Лицо Гриффина побагровело, и его коллега вдруг понял, какая информация так срочно потребовалась Тирни и Брогану.

– Вы узнали новый адрес Элли Каллен и рассказали ему – так? – грозно спросил Джозеф. Взгляд Гриффина лишь слегка дрогнул, но этого было достаточно. Крепко схватив его рукой за горло, Ардженти сорвался почти на крик: – Ты ему сказал, сказал?!

– Не будьте смешным, – залепетал Билл, но его забегавшие глаза выдали правду.

Ардженти почувствовал, как стоящий за его спиной Джеймсон приблизился на шаг, встревожившись тем, как повернулось дело.

– Хватит! – поторопил Финли своего друга. – У нас мало времени.

Джозеф кивнул. От Гриффина было мало толку, и он резко толкнул его. Тот отступил на пару ярдов, чуть не упав, и Ардженти с Джеймсоном выбежали из комнаты.

По дороге на встречу с Джедом Маккэйбом, думая об адресе, по которому им предстояло явиться, Том Броган решил прихватить кое-что в бильярдной. Кроме того, он решил немного опоздать, потому что не хотел ждать на перекрестке Деланси и Лэдлоу, где его в любое время мог кто-нибудь заметить.

Вряд ли их можно было узнать: черная одежда, как у сортировщиков сажи; лица, покрытые копотью, трудно разглядеть. Броган слышал, что на самом деле одежда сортировщиков была серой, но за несколько дней работы становилась совершенно черной.

Маккэйб ждал его восемь минут. Встретившись, они быстро направились по нужному адресу на Лэдлоу-стрит. В записке было написано: комната тридцать восемь, третий этаж.

Бандиты осторожно подошли к дому. Тирни предупредил, что его охраняют двое полицейских, но они не знали, где находятся эти двое – снаружи здания, внутри или возле двери.

Они обождали минуту ярдах в тридцати на противоположной стороне улицы, присматриваясь к дому, но не заметили снаружи никаких охранников ни в форме, ни в штатском. Тогда, перейдя улицу, они вошли в фойе.