Квест Академия. Том 1 и 2 - Марина Ефиминюк

Только они заставляют расти и продвигаться по жизни. Ты знаешь, что мое место не унаследовать. Ты обязан его заработать!

– И да, мы не конкуренты, а друзья. – Илай словно не слышал отца. – Им наплевать, в чьей семье я родился, но не наплевать на меня. Поэтому я предпочел молча встать и уйти из-за стола…

Внезапно меня словно дернули за веревку. Легким одуванчиковым зонтиком я перенеслась обратно, в помывочную кабинку, но в тело не вернулась. В страшной панике смотрела, как завернутая в полотенце и с мокрыми волосами валяюсь на плиточном полу. Лицо белое, глаза раскрытые, пустые – ни дать ни взять покойница. И в голове ни одной мысли, как пробудиться.

В купальню кто-то зашел, взвизгнула от страха девушка… Мгновением позже я поняла, что утыкаюсь носом в мокрый ледяной пол и вообще-то мне очень холодно! Пошевелилась и обнаружила, что когда свалилась, то ударилась разнесчастным травмированным плечом, но боль не печалила, а радовала. Чувствовать все, что происходило с телом, пусть даже подозрительный скрип в суставах, было страсть как приятно.

– Эй, ты в порядке! Ведьма… Аниса, ты чего валяешься? – забормотала девушка, из суеверного страха боясь ко мне приблизиться.

– Заснула, – соврала я, поднимаясь на нетвердые ноги. – Мылась, мылась и заснула. Бывает же.

Оказавшись в комнате, первым делом хлебнула из бутылочки валерьяновой настойки, чтобы успокоить нервы, и вытащила из сумки книгу, врученную Армасом. Потом все-таки натянула теплую пижаму, уселась на кровать и начала читать…

Если верить сочинениям по ментальной магии, раздвоению сознания нормальные люди учились долгие годы, целенаправленно и по собственному желанию. Другими словами, мало кто внезапно вылетал из тела через раззявленный рот, случайно подслушивал чужие разговоры, а потом паниковал, глядя на себя, распластанного на полу в женской купальне.

В шестой главе автор уверял, что стихийное умение раздваивать сознание, если не тренировать в поте лица и каждый день на пять минут не подлетать к потолку, затухало само по себе. Паниковать вообще не стоило. Подумаешь, вылетела из собственного тела. Самое главное – научиться воссоединяться с физической оболочкой! Боль, громкие звуки, чужие прикосновения – все помогало вернуться.

Другими словами, люди вокруг должны понимать, что происходит, и немедленно незадачливого путешественника будить. Дурная новость, мягко говоря! Наверное, следовало разволноваться, но настойка валерьянового корня уже прилично меня успокоила. Я просто сладко зевнула и заснула с ленивой мыслью, что без ста капель сиропа подорожника или всезнающего Армаса вряд ли разберусь с проблемой…

На следующий день стало очевидным, что злосчастный ужин у ректора кое-что изменил: у всех появилось ощущение полного уныния. Учитывая, что до финального испытания оставалось рукой подать, терять присутствие духа не следовало и ссориться тоже было глупо. Жаль, никто этого не понимал.

Впервые за долгое время за нашим столом появились свободные места, и никто не толкался локтями. Флемм пересел к приятелям по историческому клубу, Илай за целый день не появился, а его верные «почтовые голуби» упорхнули в городскую таверну. Ужинали мы втроем.

Вокруг Бади замельтешила очередная бумажная птичка, на сей раз золотистого цвета. Он отмахивался от надоеды, но она махала крыльями и мешала работать вилкой, с каждой минутой бестолкового полета становясь все настойчивее. Наконец у непробиваемого парня сдали нервы. Он поймал прилипчивую птичку, как муху, и, не разворачивая, сунул в карман.

Невольно я заметила двух девчонок из группы поддержки Аманды, некоторое время назад пытавшихся зажать меня в туалете. Они сверкали новыми заколками в волосах и с откровенным разочарованием таращились на здоровяка, без колебаний проигнорировавшего любовное послание.

– Тебе пишет сама Аманда или ее перевоспитанные подруги? – поинтересовалась я.

– Перевоспитанные, – неожиданно признался Джер и указал вилкой в Тильду, готовую разразиться градом язвительных комментариев: – Ешь!

– Да что ты мне все время рот затыкаешь? – обиделась она.

– Шумная очень, – отозвался Бади.

Демоны меня дери, если это был не полноценный спор! Только я приготовилась с азартом слушать многословную подругу и односложно отвечающего молчуна, как над головой запорхала бумажная птичка.

С подпрыгнувшим сердцем я решила, будто написал Илай, но, когда записка послушно легла в ладонь и, демонстрируя прекрасные манеры отправителя, начала сама собой разворачиваться, стало очевидным, что она от Армаса. Я пыталась зайти к нему перед занятиями, но помощник с неприкрытой радостью в голосе объявил, что магистра нет в академии.

«Если появились вопросы, я в кабинете».

Чернильные строки стремительно побледнели и исчезли, намекая на большой скандальный секрет.

– Мне надо к Армасу, – объявила я друзьям, поднимаясь из-за стола.

– Ведьма, с таким стремлением к знаниям стоит называть тебя Ботаником, – съехидничала Тильда.

– Ведьма мне больше нравится, – парировала я, – сразу хочется соответствовать.

Время приближалось к семи вечера, в решетчатые окна заглядывала сизая темнота. Занятия уже закончились, в коридорах учебного корпуса и в преподавательской башне приглушили огни. При моем появлении в пустой приемной плотоядная мухоловка, словно хищница перед нападением, резко повернула десяток головок и с подозрением проследила за перемещениями «слабой жертвы». Хорошо, что она не выпрыгивала из горшка, как мой чудной кустик, сегодня гонявшийся за плавающими в солнечных лучах пылинками. Не прав магистр Ранор, заявляющий, будто рейнсверские растения не обладают сознанием! Мухоловка точно считала себя драконом или, на худой конец, скиффолсом. Кем считал себя кустик, оставалось загадкой, но то, что он страдал бытовым пьянством, было неоспоримым фактом.

Я тихонечко постучалась и заглянула в окутанный полумраком кабинет. Рабочий стол пустовал.

– Магистр?

– Аниса, – позвал он из глубины комнаты, – проходи.

С книгой в руках Армас стоял возле открытого шкафа. Меня магистр встретил коротким кивком, словно не писал полчаса назад никакой записки.

– Я хочу знать, как вернуться в тело без чужой помощи.

– Садись, – предложил магистр, указав на кресло.

Армас неторопливо приблизился, бросил поверх бумаг книгу и присел на краешек стола. Я испытывала неловкость и не могла выкинуть из головы абсурдную мысль, что он не просто преподаватель по высшей магии, а по-настоящему привлекательный мужчина, не сводящий с меня странного гипнотического взгляда. Хотя высшая магия, безусловно, сексуальна сама по себе, во всех проявлениях. Не понимаю, почему Илай предпочитает стихийную.

– Проще не возвращаться, а не выходить из тела, – заговорил Армас, не догадываясь, как далеко мои мысли ушли от урока ментальной магии. – Перемещение несложно распознать, признаки всегда есть. Если почувствуешь приближение, то можно сжать большой палец, ущипнуть себя, уколоть булавкой.

– Ущипнуть? – Я поерзала в кресле.

– Показать?

Вкрадчивым жестом он протянул руку. Я разглядывала короткую линию жизни, едва достигающую середины открытой ладони, и всеми фибрами души противилась прикосновению.

– Не бойся. Я не кусаюсь. – На его губах