Войско грозного царя. Том 1 - Владимир Алексеевич Волков

Повсеместно рубили туры – передвижные башни из бревен. Ими окружили крепость, все ближе и ближе передвигая ко рву. Между башнями под руководством Выродкова ратные люди сооружали из бревен тын – забор из острых кольев. Перед тыном и турами рыли окопы. Однако первые попытки русских взять Казань штурмом были отбиты. Татары обрушили на русских стрельцов град ядер, пуль и стрел, бросали камни, бревна, обливали штурмующих кипящей водой и смолой. Татарское конное войско из ближайшего леса по сигналу из города (зеленое знамя, поднятое на одной из башен) нападало на московские войска с тыла. Одновременно с этой атакой из Казани выходили отряды татар и тоже устремлялись на русских, которые отбивали вылазки татар, но прорваться в крепость так и не смогли. Судьбу Казани решили военные инженеры – «розмыслы», предложившие ряд новых способов осадной борьбы. Выродков также не остался в стороне. В двух верстах от города по его чертежам была построена подвижная башня высотой в 6 саженей (13 м),[717] которую на бревнах-катках прикатили к крепости и поставили между Арскими и Царевыми воротами. Размещенные на ней 10 пушек и 50 пищалей обстреливали город «аки с небес», нанося защитникам Казани огромный урон. Не обошлось, по-видимому, без участия Выродкова и при сооружении подкопов, с помощью которых пороховыми минами были взорваны стены Казани. Отмечая заслуги государева дьяка, летописец назвал его «хитрец, градоздавец и делатель».

В дальнейшем Выродков продолжал строить крепости. В 1557 году, в самый канун Ливонской войны, царь поручил ему возвести город и порт в устье реки Наровы. Об этом сообщает краткая запись в РК: «…Велено быть на Наровском устье у моря поставити город, а воеводы были князь Дмитрей Семенович Шестунов да Петр Петров сын Головин, а город делал Иван Выротков».[718] Завершив это строительство, Иван Григорьевич отправляется в Галич – ставить крепость в этом городе.

Видимо, знания и опыт Выродкова стали определяющими при назначении его воеводой в Астрахань, где также велось большое крепостное строительство. Вскоре укрепления в устье Волги были возведены. Новый город поставили в 1558 году на западной оконечности острова Белого (Заячьего), у впадения в нее реки Кутума.[719]

В 1563 году, во время зимнего Полоцкого похода Ивана Грозного, Выродков командовал посошной ратью, обеспечивающей действие русской осадной артиллерии.[720] После взятия Полоцка Иван Григорьевич участвовал в сражении на реке Уле, когда было разгромлено войско князя Петра Ивановича Шуйского, но сумел спастись. А его байдана (доспех) стала литовским трофеем.[721] Вскоре после завоевания Полоцка, Выродков стал разрядным дьяком, но в начале опричной грозы по доносу некоего Митьки Нелидова «Турунтаева человека» (слуги князя И. И. Турунтая Пронского)[722] Выродков был казнен (6 июля 1568 года), как и некоторые другие заподозренные царем русские воеводы. Вскоре после расправы над ним и его близкими опричники убили и боярина Ивана Ивановича Турунтая Пронского (1569 год). Старого воеводу то ли утопили, то ли забили палками. Оба они (и Турунтай Пронский и Выродков), по-видимому, были сторонниками Владимира Андреевича Старицкого, за что и пострадали.

8. Князь Иван Петрович Шуйский

Князь Иван Петрович Шуйский (вторая половина 1550-х годов – 1587) – один из наиболее известных русских воевод последнего периода Ливонской войны. Родился он, как предполагают биографы, во второй половине 1550-х годов и был сыном воеводы Петра Ивановича Шуйского, взявшего в 1563 году Полоцк, но в 1564 году погибшего в сражении на реке Уле. При подготовке Полоцкого похода Иван Петрович получил свое первое служебное назначение. Молодой Шуйский попал в число довереннейших людей, которым приказали «за государем ездити» – выполнять своего рода адьютантсткие поручения.[723] То было время, полное ярких и примечательных событий, которые не могли обойти и нашего героя, чьи родичи всегда находились в числе самых видных государевых воевод. Под ударами Москвы рухнули Казанское и Астраханское ханства, признала власть царя Ивана IV Грозного Ногайская Орда, на восточных, южных, западных рубежах строились новые крепости, прикрывая границы, русские рати бились с крымцами, литовцами, ливонскими немцами и шведами. В такой кипучей обстановке быстро мужали молодые воеводы, их заслуги ценились по достоинству и щедро награждались.

Подобно другим выходцам из родовитых семейств, Иван Шуйский вскоре получил воеводские назначения в городах и полках, прикрывавших южные границы страны.[724] Ему довелось испить горькую чашу поражения 1571 года, когда крымской коннице удалось прорваться к Москве и сжечь ее. Помешать врагу командовавший Полком левой руки воевода Шуйский не смог. Но уже следующим летом 1572 года он участвовал в знаменитом сражении с татарами при Молодях. В этой кровопролитной битве крымская орда была наголову разбита войсками выдающегося полководца Михаила Ивановича Воротынского. В Молодинском сражении воевода Шуйский командовал Сторожевым полком русской рати,[725] первым приняв бой с подошедшей к Сенькину броду крымской армии. Остановить ее Иван Петрович не мог, но ненадолго задержал неприятеля и отошел на соединение с главными силами.[726] Затем, уже у Молодей, враг был разбит при деятельном участии полка князя Шуйского. Именно его воины пленили видного татарского полководца Дивей-мурзу («А Дивея взяли в Сторожевом полку у князя Ивана Шуйсково»).[727]

Уже спустя несколько месяцев после Молодинской победы, в конце 1572 – начале 1573 года, Иван Петрович участвовал в походе на ливонский город Пайду (Вейсенштейн). На этот раз он командовал Сторожевым полком русской рати. После взятия Пайды князь Шуйский с другими воеводами ходил «в войну под немецкие городы»,[728] участвовал в других военных кампаниях.

В опричнину Иван Петрович не попал, но в числе земских бояр оказался далеко не последним. Бывавшие тогда при дворе приезжие иноземцы именовали Шуйского «человеком с большими достоинствами и заслугами». Приметив распорядительного боярина и удачливого военачальника, царь Иван Грозный в 1575 году пожаловал его почетной должностью дворового воеводы.

Звездный час Ивана Петровича Шуйского наступил в 1580 году, когда тот стал псковским наместником. Вскоре воеводе пришлось вступить в прославившее его имя противоборство с одним из лучших европейских полководцев того времени – польским королем Стефаном Баторием. В 1581 году, во время третьего похода нового правителя Речи Посполитой на Русь, Псков был осажден. До этого сильным и жестким натиском король овладел Полоцком и Великими Луками. По преданию, узнав о скором приходе опасного врага, Шуйский дал Ивану Грозному клятву на кресте не сдавать город, пока жив, взяв такую же клятву со всех защитников Пскова. Готовясь встретить врага, воевода очень грамотно распределил бывшие в