Миг возмездия - Эрик Фрэнк Рассел

может жить в этом мире, то наступит время дальних путешествий. Он будет осторожно осматривать все вокруг и в конце концов найдет космопорт. Может быть, ему улыбнется удача, и он сумеет похитить заправленный топливом вражеский корабль и улететь отсюда.

Конечно, это пустые мечты, шанс на успех — один из тысячи… скорее из десяти тысяч… но может же ему выпасть счастливый билет! Да, остается только найти свой шанс и заставить его сработать! Но, даже если он и сумеет захватить подходящий корабль, все равно остается много проблем. Ни одно судно не сможет долететь отсюда до ригелианского сектора без дозаправки горючим и смены дюз. Значит, посередине пути ему нужно будет увести еще один корабль. С другой стороны, то, что сделано один раз, всегда можно повторить… Впрочем, у него так мало шансов увидеть родную Землю, что сейчас не стоит об этом и думать; лучше довериться судьбе, помня старую поговорку: «Пока живешь — надейся».

Незадолго до сумерек у него над головой пролетел реактивный самолет, напомнив, что на планете существует разумная и довольно активная жизнь. До сих пор абсолютная тишина и полное отсутствие птиц и насекомых делали ее похожей на курорт для заблудившихся пилотов. Укрывшись под нависающим карнизом пещеры, он проследил, как небольшое пятнышко пересекло небо и исчезло где-то на юге. Чуть позже он лег спать.

Рано утром над ним один за другим пролетели восемь вертолетов. Двигаясь цепью на расстоянии ста ярдов, они проплыли футах в пятидесяти от верхушек деревьев. Было совершенно непонятно, что пытались разглядеть пилоты под густыми ветвями, но поиск, несомненно, продолжался.

«Трудитесь, трудитесь», — подумал Лиминг, лениво наблюдая за проплывавшими над его убежищем машинами. Очевидно, они получили приказ осмотреть местность, хотя вряд ли им удастся заметить что-нибудь интересное. Наверняка пилоты радовались временной свободе, и отпускали шуточки по поводу того ненормального, который отправил их сюда. Можно спорить на что угодно, что сам он никогда в жизни не видел леса с вертолета, однако благодаря своему чину имел полное право судить, каким именно способом нужно искать блох в собачьей шерсти. Мысли пачкают мозги — это справедливо в любой части космоса. Лиминг считал, что войны не заканчиваются победой умников, они завершаются победой той стороны, где дураков больше. А кроме того, войны продолжаются довольно долго, так как дурость обеих сторон примерно одинакова.

К концу четвертого дня у него челюсти сводило от зевоты. Ничего не скажешь, всю жизнь мечтал отсиживаться в пещере. Придется браться за дело. Нужно скорее встряхнуться и для начала перепрятать запас продовольствия. Он чувствовал, что пора начинать переброску тайника в новую пещеру, подальше к югу.

На рассвете он двинулся в путь и как можно быстрее зашагал на север. От быстрой ходьбы он так воспрянул духом, что еле удержался от желания засвистеть на ходу. Его марш-бросок и так наделал достаточно шума, нет смысла и дальше привлекать внимание патрулей, которые, быть может, уже ищут его по лесу.

Приближаясь к месту посадки, он пошел медленнее. Здесь, как нигде, нужно быть начеку — кто знает, сколько вражеских патрулей находится неподалеку. Когда до тайника было уже рукой подать, он крался, перебегая от дерева к дереву, при этом все время останавливаясь, чтобы осмотреться и прислушаться.

Лиминг убедился, что тайник в целости и сохранности, и у него стало легче на душе. Все припасы были на месте, в полной неприкосновенности.

Кажется, враг не появлялся ни здесь, ни даже в радиусе пятидесяти миль. Приободрившись, он решил подойти к опушке леса и еще раз осмотреть место взрыва. Интересно, хватило ли у них ума собрать обломки корабля, чтобы выяснить их происхождение. Конечно, толку от такой информации немного, но Лиминга мучило любопытство, а кажущаяся безопасность притупила его бдительность.

Медленно и осторожно, словно кошка, подкрадывающаяся к птичке, он добрался до окраины леса и оказался ярдах в двухстах от места, где он ожидал увидеть воронку. Проскользнув под прикрытием деревьев еще дальше, он замер и, забыв обо всем на свете, устремил взгляд на останки корабля. Вокруг по-прежнему валялись искореженные обломки металла, так что невозможно было сказать, исчезло что-нибудь или нет.

Оглядевшись по сторонам, Лиминг с удивлением обнаружил, что в четверти мили от него, у края леса, выстроились в ряд три вертолета. Машины были явно пусты, и вокруг никого не было видно, но экипаж находился где-то неподалеку. Волосы у него зашевелились, и он попятился назад в лес. Но не успел сделать и пары шагов, как за спиной раздался шорох листьев, в позвоночник ему уперлось что-то твердое и хриплый гортанный голос произнес:

— Смудж!

Досадуя на собственную глупость, Лиминг обернулся. Перед ним стоял гуманоид, на голову ниже его самого, зато раза в два толще. Мощный, приземистый, в униформе мышиного цвета, в железной каске, сжимая в руках некий опасный предмет, напоминающий ружье. Кожа незнакомца была покрыта чешуйками, как у ящерицы; над лишенными век глазами выступали роговые наросты. Он смотрел на Лиминга холодным немигающим взглядом кобры.

— Смудж! — повторил толстяк, подтолкнув его ружьем.

Подняв руки, Лиминг попытался улыбнуться и быстро сказал на космоарго:

— Не нужно. Я друг, я свой.

Никакого эффекта. То ли собеседник не понимал космоарго, то ли понял, что ему нагло врут. Во всяком случае, выражение крокодильей физиономии не изменилось, и в глазах ничего не мелькнуло. Он пронзительно свистнул. Лиминг заметил, что при этом губы его не шевельнулись, — казалось, звук идет прямо из горла.

На его зов из соседнего леса выскочило еще десятка два солдат. Земля дрожала под ногами, пока они, неуклюже переваливаясь, спешили на помощь. Столпившись вокруг Лиминга, они без всякого любопытства смотрели на него. Затем послышалось что-то похожее на тот странный разговор, в котором он принимал участие во время полета.

— Позвольте мне проинформировать гуся!

— Молчи, не видишь, сколько ног у порося?

— Я свой, я друг, — снова произнес Лиминг с подобающим случаю достоинством.

Это заявление заставило собеседников сразу умолкнуть. Они все как один смотрели на него змеиными взглядами, а самый большой из них осведомился:

— Шпиц шприц?

— Я разведчик Сообщества, прилетел к вам издалека, — уговаривал их Лиминг, как будто клялся на невидимой Библии, — я требую немедленного освобождения.

Его речь снова не произвела впечатления. Никто не улыбнулся, не бросился к нему с поцелуями. Стало ясно, что они ни слова не знают на космоарго. Совсем темный народ, и к тому же