Жена Уорвика - Розалинда Лейкер

Элиот и Сара Синглтон первыми узнали, что Кейт жена Дэниэла. Они приехали к ним домой, чтобы поздравить их и преподнести свадебный подарок. Элиот знал, когда Дэниэл и Кейт поженились, а Сара, как и все, вообразила, что венчание состоялось во время их короткого отсутствия в Истхэмптоне. Несколько дней спустя Кейт увидела Гарри. Однажды утром он вошел на кухню, где она пекла яблочный пирог.

– Итак, мой брат наконец-то овладел вами, – резко выпалил он и напряженно сжал губы.

Она отложила в сторону нож, которым резала увядшие, пережившие зиму яблоки.

– Ни слова больше, иначе мы поссоримся.

– Я скажу вам одну важную вещь, только одну. После этого я замолчу надолго. Однажды, когда вы вспомните мои слова, знайте, что я их тоже не забыл. Настанет день, когда я завоюю вашу любовь. Дэниэл не любит вас и никогда не полюбит. Клодина вскружила ему голову, для него не существует других женщин. Он не беспокоится о вас. Я видел его лицо, когда Жасси прервала венчание. Если бы он мог избежать веревки, то пошел бы на убийство, чтобы избавиться от вас и вернуть свободу.

– Вы думаете, что рассказали мне о Дэниэле нечто такое, чего я не знала? – крикнула она, потеряв контроль.

В холле раздались поспешные шаги, и в кухню ворвалась Жасси с ручкой в руке: их эмоциональный разговор оторвал ее от письма.

– Что тут происходит? – требовательно спросила она брата. – Ты расстроил Кейт?

Гарри обиженно взглянул на сестру.

– До сих пор подслушиваешь у замочной скважины? – саркастически заметил он и вышел из дома.

Жасси вспыхнула.

– Я подслушала единственный раз в своей жизни, когда вернулась в гостиную сообщить тебе, что все уснули и ты можешь идти к себе. В тот момент Гарри говорил о священнике Аппледоре и твоем законном замужестве, что я и услышала. – Она покачала головой. – И я рада, что так поступила.

Кейт снова взяла нож и продолжила резать яблоки. Слова Гарри ранили ее сильнее, чем могло ранить острое лезвие. Чуть позже ее немного утешил ликующий Дэниэл, который пришел ей первой сообщить, что с утренней почтой он получил стопку хвалебных восторженных писем от заинтересованных бизнесменов, которые прочитали сообщение о реконструкции Истхэмптона в известной финансовой газете. Итак, детище Дэниэла выпустили в свет. Пришла пора переходить к активным действиям. Рискованное предприятие боксера не обанкротилось, как предсказывали многие, а открыло великолепные возможности для капиталовложений.

На следующий день в Истхэмптон устремился поток посетителей. Из Лондона и с севера приезжали бизнесмены с проницательными глазами и крупными счетами в банках. Всего за сутки соревнование за аренду и страхование имущества превратило перспективный курорт в национально известный. Наконец на счет Истхэмптона начали поступать деньги, с помощью которых Дэниэл смог очень быстро погасить свои громадные долги и ожидал скорый рост прибыли. Земля, которую он покупал за бесценок, за одну ночь астрономически скакнула в цене. Несколько крупных компаний по строительству гостиниц стали предъявлять права на территорию «Бегущего зайца», которую Дэниэл специально оставил нетронутой, надеясь на подобный исход.

На этой стадии Гарри оказал неоценимую помощь. Он собирал информацию о компаниях и давал мудрые, продуманные советы, что вдвойне укрепило позиции Дэниэла. В конечном итоге Дэниэл отстоял свой процент прибыли при строительстве. Это означало, что он может рассчитывать на внушительный доход из этого источника так же, как и из своего собственного заведения «Отель Уорвик». Когда громадная сумма денег попала на его счет, Дэниэл снова с удовольствием начал посматривать на зеленый холм, зная, что совсем скоро он сможет приступить к строительству собственного дома.

Во время всей этой суматохи он усиленно готовился к двум предстоящим боям. Дэниэлу необходимо было восстановить свою репутацию в боксерском мире, поскольку после победы над ним Кэрри Рейда пошел слух, что его карьера пережила пик успеха и пошла на спад. Чтобы сохранить престиж и поддержку влиятельных членов фэнси, чье совместное решение могло снова вернуть его на путь чемпионства, ему предстояло в минимальное количество раундов выиграть поединки и показать, что он не потерял ни крупинки своего мастерства.

Джим тренировал его так строго, как никогда, но Дэниэл не хотел сострадания и не ждал его. Они оба знали, что стояло на кону. Дэниэл боксировал, бегал, прыгал до тех пор, пока не натренировал каждый мускул и не отточил свои рефлексы. В результате первый бой он выиграл на восьмом раунде, а второй – на шестом. Фэнси едва могли поверить своим глазам. Деньги потекли рекой, это увеличило призовой фонд Дэниэла. В результате поединки, которые устраивались для него с известными боксерами, которых их покровители отозвали после его нокаутов, снова появились в списках. Казалось, жизнь начала налаживаться, и ничто уже не могло помешать его грандиозному успеху.

Теплым апрельским днем Клодина обвенчалась с Лионелом в частной часовне Рэдклифф-Холла. Это была самая богатая свадьба в округе. Многие гости, не знающие о вражде между истхэмптонским дельцом и хозяином Холла остановились в новом отеле Дэниэла, выходящем на море с противоположной стороны от «Бегущего зайца». Рядом копали фундамент для будущего отеля «Георг IV» – великолепного здания с колоннадами и арками, названного так в честь властвующего короля.

Клодина надеялась, что члены королевской фамилии почтят своим присутствием ее свадьбу, и не ошиблась. Одна из сестер его величества приехала, одетая очень неброско, что внутренне одобрила Клодина, поскольку хотела в этот знаменательный день превосходить всех своим внешним видом. Ее свадебное платье и кружевную вуаль в несколько ярдов длиной, украшенную крошечными жемчужинами и серебряной нитью, привезли из Парижа. Если бы она не уделяла столько внимания своему свадебному наряду и приданому, то сошла бы с ума.

Ненависть к Дэниэлу боролась в ней со страстным желанием, которое она не могла подавить. Она не видела его с того злополучного дня, когда убежала из церкви Святого Кутберта. До нее доходили сплетни, что у Дэниэла Уорвика появилась жена, молодая женщина, которая жила у них в доме и считалась дальней родственницей, поскольку носила то же имя. Прикрываясь веерами, дамы хихикали, что, без сомнения, он превратил Кейт Уорвик в честную женщину. Клодина, в которой бушевали ревность и злоба, едва сдерживалась, чтобы не закричать на них и не прекратить разговоры о Дэниэле, чье имя она не хотела больше слышать.

После свадебного обеда Клодина и Лионел покинули Рздклифф-Холл, осыпаемые рисом и лепестками роз. Они уезжали в Париж на почтовом пароходе, отправляющемся из Дувра. Все гости провожали их у ворот, а наиболее молодые и активные еще долго бежали по обе стороны открытого ландо, пока лошади не набрали скорость. Жених и невеста весело махали руками самым стойким, которые тоже отстали и остались стоять посреди улицы, тяжело дыша. Продолжая смеяться, Клодина повернулась на сиденье рядом с Лионелом, и внезапно вся ее радость исчезла. С противоположной стороны к ним приближался превосходный новый фаэтон, в котором ехал Дэниэл со своей женой. Клодина не могла оторвать от него взгляда. Лионел что-то говорил ей, но она не слышала и не видела ничего, кроме Дэниэла. Расстояние между ними стремительно уменьшалось.