Только моя - Элизабет Лоуэлл

По телу Джессики пробежал трепет, и ее зубки сомкнулись довольно энергично на его напряженном плече. Он почувствовал жар во всем теле. Захватив пальцами маковку ее груди, он легонько и нежно покрутил ее. Джессика ахнула и вонзила ногти в его грудь.

Почувствовав еле заметный подъем его сосков, она после некоторого колебания прочертила круги около этих узелков, которые так неожиданно проявили себя.

— Да, у нас обоих есть груди, — сказал Вулф с невольной улыбкой, несмотря на желание, которое сводило его мышцы. — Только твои удивительно мягкие, шелковистые и красивые.

— Мне больше нравятся твои.

Тонкие пальцы скользили по груди Вулфа, перебирая черные завитки, очерчивая круги возле чувствительных сосков. Затем она нагнула голову, накрыв его волной благоухающих волос. Прежде чем она успела коснуться его губами, он заметил кончик ее языка. Она с любопытством котенка пробовала на вкус его сосок. Он провел пальцами по ее волосам, прижал ее к себе.

— Помнишь, как я целовал тебя? — спросил он почти строго.

— Да.

— Тебе понравилось?

Ее смех был таким же осязаемо чувственным, как и тепло ее языка.

— Я понимаю так: ты хочешь, чтобы я поцеловала тебя таким же образом.

— Если только ты хочешь сама.

В ответ Джессика изменила форму ласки. Она открыла губы, дразня и доставляя ему удовольствие, перемещая рот с места на место. Ее зубки легко покусывали Вулфа. Напряжение в его теле было ей и наградой, и приманкой. Она взяла сосок в рот и пососала его. В ответ Вулф издал приглушенный стон. Сердце его забилось сильнее, волна тепла распространилась по телу. Джессика поняла, что это доставило ему удовольствие.

Трепет пробежал по телу Джессики. Она не могла предположить, что ее прикосновения могут оказывать такое воздействие на могучее тело Вулфа. Как не предполагала и того, что прикосновения к нему возбудят и ее самое, вызовут приятные ощущения. Она поймала себя на том, что ей хочется трогать его повсюду и одновременно, наполнить им все свои чувства и ощущения, чтобы ничего, кроме Вулфа, не существовало в ее мире.

Что-то мурлыча, Джессика приложила сперва одну, затем другую щеку к груди Вулфа, лаская его, ощущая тепло его тела. Она поняла наконец, что именно этого хотела так давно, что не помнила, когда родилось желание.

А сейчас он лежал, отдаваясь прикосновениям ее руки, и у нее кружилась голова, когда она думала о его мужской красоте и силе.

Рука Джессики скользнула вниз по простыне, чтобы погладить ноги Вулфа. Помня, какой огонь зажгла его рука, двигаясь между ее ногами, она просунула пальцы под простыню, желая подарить ему такие же ощущения, которые она испытала сама. Однако, когда она попробовала прочертить пальцами линию от колена вверх, она обнаружила, что плотно сжатые ноги не пускали ее пальцы.

— Ты не хочешь, чтобы я потрогала тебя? — спросила Джессика.

Вулф не решился заговорить. Он просто раздвинул ноги и помолился о том, чтобы самоконтроль не подвел его и на сей раз.

Мужская плоть, которую обнаружила Джессика, была для нее совершенно незнакомой; мягкая раздвоенность легла ей на ладонь, все остальное было напряженным и настолько чувствительным, что дыхание Вулфа прервалось, когда она попробовала эту плоть исследовать. Она решила отступить. Вулф рукой накрыл ее руку, придержал ее ладонь на своем теле, по которому пробегала дрожь.

Внезапно Вулф осознал, что он сделал.

— Прости меня, — сказал он возбужденно. — Я не хотел тебя насильно заставлять делать то, что ты не хочешь.

Джессика нежно поцеловала упругую кожу его живота.

— Я очень хочу потрогать тебя. Просто не знаю как. Помнишь, ты учил меня в пятнадцать лет, как лучше защищаться? С твоих слов я знаю, как мужчина здесь уязвим.

— Что? А-а, — протянул Вулф, вспомнив. — Ты имеешь в виду тот дикий прием?

— Этот прием спас меня от лорда Гора.

— Как это понять?

— Он так прижал меня к стене, что я не могла ни дышать, ни стонать, ни кричать. Если бы я не ударила его коленом, он изнасиловал бы меня прямо на полу в зале

— Джесси…

Он приподнялся, чтобы видеть ее лицо. Он увидел полуприкрытую грудь, огненные отсветы зари на распущенных волосах и пленительный рот, который находился так близко от ноющей плоти, что при дыхании поток тепла проникал сквозь простыню. Он погладил рассыпавшиеся длинные волосы.

— У тебя дрожит рука, — прошептала она.

— Да, — согласился он глухо. — Ты продолжаешь удивлять меня. У тебя так мало оснований доверять мужчинам, однако ты в своей чувственности щедрее любой другой.

— Это только с тобой. Ты всегда относишься ко мне иначе, чем другие мужчины. Ты мой лорд Вулф, Дерево Стоящее Одиноко, Заклинатель Грома по поручению перепуганного эльфа.

Джессика коснулась губами его тела. Он положил пальць на ее губы. Она встрепенулась от воспоминаний.

— У тебя есть еще одно имя, — шепнула она.

— Я знаю. Виконтов дикарь.

— Нет! — В наказание она куснула кожу на его животе. — Никакой не дикарь. Для меня твое настоящее имя — Дарящий Мне Солнце.

Вулф подумал: сколько же раз Джессика будет удивлять его? И она тотчас же удивила его тем, что стянула простыню и поцеловала ту столь отличающуюся плоть, которую возбудила.

Поцелуй был легким, как прикосновение крыла бабочки, и в то же время он жег, как ничто другое. Затем Джессика подняла свои роскошные волосы и расположилась над его животом. Он чувствовал, как его ласкают шелковистые пряди.

— Научи, как трогать тебя, — прошептала Джессика, чуть поглаживая руками Вулфа. — Скажи мне, где ты наиболее чувствителен.

Неповинующимися губами он произнес ее имя. Это было все, что он мог сказать, пытаясь контролировать токи, которые подводили его к порогу экстаза. Несколько мгновений он боролся, не сознавая, что Джессика наблюдает за ним глазами, затуманенными дымкой страсти. Наконец он издал долгий, прерывистый вздох.

— Ты лишила меня возможности дышать, — признался Вулф.

— Я отдам тебе свое дыхание.

Джессика приблизила свое лицо к его лицу и выдохнула повторяя имя Вулфа, в его рот, после чего последовал долгий, горячий поцелуй. Он медленно накрыл ее руки и притянул их к своему ноющему телу. В предвкушении она поцеловала уголок его рта, бешено пульсирующую жилку на шее, мужественную выпуклость его груди. А в это время ее руки летали над его вздыбленной плотью, овевая ее теплом.

Когда Вулф смог наконец говорить, его голос зазвучал резко, мучительно, и она поняла, насколько он напряжен

— Потрогай меня здесь, где зарождается огонь, — сказал он, помещая маленькую ручку между своих ног

Джессика принялась нежно ласкать Вулфа, ощущая трепет в его теле. Он поднял ее руку повыше, помог ей обхватить плоть, затем направил трепещущую руку от основания вверх