О чем молчат подростки... - Алан Брайн

почему-то то был занят, то не отвечал.

-Кажется, теперь мне придётся тащить этот тяжеленный рюкзак одной.

Делаю всё по-старому. Накидываю его на своё плечо и медленными, никуда не спешащими шагами начинаю идти до своего дома.

Наконец, оказавшись около входной двери, на моём лице появилась улыбка и некая надежда на то, что мама меня ждёт.

Открываю дверь и вместо того, чтобы увидеть маму, вижу ничего.. Прохожу на кухню. Ни записки, ничего.. Как будто в этом доме никто и не живёт вовсе. Вновь набираю её номер. На третий гудок трубка снимается.

-«Что такое, Реджина?»

-Привет, я просто хотела спросить где ты?

-«Ты что, уже приехала домой?»

-Да.

-«Я в адвокатской конторе. Буду примерно через два часа.»

-Ты всё по поводу развода?..

-«Да.. Ой, вернулся мой адвокат, я не могу говорить..»

Мама сбрасывает.

-Пока..

Мои слова остаются сказанными в никуда. Тяжело выдыхаю и, рухнув на диван, не от чего начинаю плакать, как маленький ребёнок. Что со мной? Почему у меня льются слёзы? Неужели мне настолько обидно, что я плачу сама не понимая почему?

Вытираю слёзы и постепенно успокаиваюсь. Поднимаюсь в свою комнату и ужасаюсь. В ней всё перевёрнуто. Книги валяются на полу, некоторая одежда из шкафа валяется рядом с книгами. Моя постель превратилась в гору мятого белья. В комнате царит хаос.

-Что тут происходило?

Подхожу к столу. На нём абсолютно всё стоит не на своих местах и даже, если внимательно присмотреться, нет некоторых предметов.

Я до сих пор не понимаю, что происходило тут во время моего отсутствия. Неужели мама искала личный дневник или что-то поинтереснее? Раньше то она всегда знала, где его можно найти, а сейчас.. сейчас он постоянно со мной.

Я настолько устала, что у меня нет сил даже дойти до ванны и элементарно принять душ. Ещё как на зло разыгрался аппетит..

Собираюсь с силами, беру чистые вещи и, перешагивая через груды барахла, выхожу из комнаты.

Прошло примерно пять часов с того момента как мне позвонил Абрамс и попросил встречи со мной. Мы договорились о том, что он заедет за мной, тем более что за время отсутствия в городе я невольно начала скучать по нему. По его голосу, улыбке и просто взгляду. Понимаю, что это звучит как-то аморально, что семнадцатилетняя девочка встречается с взрослым мужчиной, тем более у которого есть бывшая жена и дети, и уж тем более, который является её преподавателем, но почему-то мне на это совершенно наплевать.

Кручусь около зеркала в надежде на то, что моё отражение в нём скажет мне: «ты сегодня обворожительна», но пока что оно говорит мне: «сними это, ты выглядишь уродливо!» Времени с каждой минутой остаётся всё меньше, а я до сих пор без понятия, что на мне сегодня будет. Решаю рискнуть и пробираюсь в мамин шкаф.

-Ого, да у неё тут целая коллекция этих платьев, бери не хочу!! И почему она говорила мне, что у неё ничего нет?

Быстро пробегаю взглядом по каждому фасону и останавливаюсь на платье в стиле бохо. Это маленькое чуть розовое платье с коротким рукавом и длиной чуть закрывающее колено. Отличный вариант для тех, кто не любит заморачиваться. Снимаю его с вешалки и как сумасшедшая бегу обратно в свою комнату. Переодеваюсь и смотрю в зеркало, предварительно встав на носочки.

Времени для того чтобы выбирать что-то новое из одежды у меня нет, поэтому я решаю сделать акцент на лицо. Крашу веки, ресницы, и последним завершающим штрихом идёт матовая розовая помада. Надеваю туфли. Слышу, как к моему дому подъехала машина, а затем раздаётся три гудка.

-Это он.. – сказала я так, как будто за мной приехала моя смерть.

Надеваю пальто, беру сумочку и выхожу.

-Добрый вечер, мадемуазель, – говорит он.

-Привет..

-Прошу!

Абрамс открывает дверцу машины. Я усаживаюсь в тёплый салон, в котором играет какая-то непонятная музыка.

-Знаешь куда мы сейчас поедем?

-Понятия не имею.

-В кафе, к одному моему очень хорошему другу. Он владелец этого заведения, поэтому, думаю, что ему не составит труда отдать нам VIP комнату по старой дружбе.

-А если не получится?

Гейл переводит взгляд на меня.

-Я постараюсь..

Его права рука касается моих ладоней. Впервые я испытываю себя как-то неловко, и мне хочется убежать.

Мы подъехали к кафе, которое на первый взгляд показалось мне достаточно приличным. Да-да, при входе в него написано буквально следующее: «наш уровень обслуживания ничуть не уступает уровню обслуживания в ресторане..»

-Гейл! Как я рад тебя тут видеть! В прошлый раз ты был тут с Марго! – хозяин кафе переводит взгляд на меня. – Это что, Александра?

-Нет, это моя…

-..коллега, – прерываю я Абрамса.

-По работе, Дюк, по работе..

-Ох, простите, вы так молодо выглядите. Даже не могу поверить в то, что такая юная девушка уже работает учителем.

-Мне двадцать пять и я на стажировке.

-Ну, что ж, проходите на второй этаж, дорогие.

-Пойдём.

Абрамс прижимает меня к себе и, отойдя от этого странного типа по имени Дюк, он начинает посмеиваться.

-Надо же, до чего может привести подростковая фантазия.

-А что мне ему надо было ответить? Что я твоя ученица, и ты меня соблазняешь?

-Это не правда.

Мы заходим в комнату. Она отделана в тёмно-фиолетовом цвете. Посередине стоит стол и мягкие диваны. В углу этой комнатки располагается старый телевизор и аквариум.

-Давно я тут не был.

-Ну, конечно, Дюк запомнил тебя тут в последний раз только тогда, когда ты был с мисс Викинсон, – съязвила я.

-Ты ревнуешь?

-Ничуть нет..

Сажусь на диван, Гейл садится напротив меня. Я пристально смотрю ему в глаза.

-Сколько тебе лет?

-Когда как. Иногда я чувствую себя на тридцать, иногда на тринадцать, а иногда и вовсе на шестьдесят пять. Но больше всего предпочитаю оставаться в своём семнадцатилетнем возрасте. В нём проще и легче прикидываться чокнутой и сумасшедшей.

Абрамс смеётся.

-Поверить не могу в то, что я сейчас сижу тут с тобой, такой юной и совершенно неопытной в жизни девушкой.

-Считаешь себя старым?

-Нет, опытным.

К нам врывается официант, это заставляет Абрамса подорваться от неожиданности.

-Ваше меню, – говорит парень с бейджиком «Мотти».

-Спасибо. Так, на чём мы остановились?

-Ты старый.

-Я?! – возмутимо произносит он. – Я .. я.. с виду такой. На самом деле, главным остаётся тот факт, что у человека внутри. А внутри, дорогая Джина, я ещё молод.