Золотая лисица - Ксения Вавилова

Ниоба сгримасничала.

– Если тебе все еще интересно, чем я планирую заниматься, так знай: я хочу посвятить время друзьям, – чувствуя, как она напряглась, Зар добавил: – Я и так многое пропустил за эти два года. Когда спасем волчонка, за ней нужно будет приглядывать. Руд того и гляди сделает предложение Айналис, не хочу пропустить кислой мины Ника, когда он об этом узнает.

Улыбнувшись, она наконец подняла глаза, и Зар позволил сократить дистанцию между телами.

За полчаса до полуночи они затерялись в саду и, покинув освещенные тропинки, ускользнули в рощу. Оттуда через люк в катакомбы. Ниоба, ни секунды не тратя на смущение, отстегнула юбки и, свернув, перекинула через плечо. Узкие светлые брюки и ботинки куда лучше подходят для пробежки под землей.

– Это прозвучит несколько самоуверенно, но я должна знать, – на ходу спросила она. – Ты остаешься не из-за меня?

– Мир клином на вас не сошелся, мисс Верес, – держась легкой трусцы, с деланной веселостью отозвался он.

«Да, я остаюсь из-за тебя, противная и упрямая ты демоница! Всю душу мне извела и теперь заставляешь притворяться!»

– Правда? – голос ее прозвучал глухо и печально. – И правильно!

– Я тоже так считаю. Каждый вправе сам решать, на что тратить оставшееся ему время, – цитируя их ссору двухгодичной давности, отозвался Зар и закончил уже своими возражениями: – Даже если это идет вразрез с моралью и чувствами других людей.

Ниоба обиделась. Вот только театральные жесты в условиях кромешной темноты и постоянных развилок не самая лучшая идея. Ухватив за локоть, Зар не позволил подруге влететь в стену.

– Давай осторожнее, Лиса мне не простит, если ты впишешься в стену.

– Я не хочу смотреть, как вы чахнете рядом со мной, ожидая встречи с Луной! – сбивчиво выкрикнула девушка в гневе, неосознанно ускоряясь.

– Так это мы или ты собралась умирать? – она зашипела, Зар с деланным равнодушием пожал плечами. – Умирай сколько влезет, мы-то тут при чем.

Пыхтя от недовольства, она внезапно остановилась, и Зару пришлось резко тормозить и возвращаться.

– Что-то случилось? – шепнул он, вмиг обострив все чувства, выискивая опасность.

На деле он знал, где затаилась опасность, – прямо перед ним, гневно сверкая зелеными очами.

– Ладно, этот вопрос давно пора решить. Я против! – сказала и задохнулась от нахлынувших чувств.

– Хорошо, против чего голосуем?

Предчувствуя слезы, он осторожно приблизился.

– Не хочу, чтобы вы положили свои жизни на алтарь моих страданий, – голос начал дрожать.

– И кто из нас театрально выражается?

Получив чувствительный удар в плечо, Зар потер будущий синяк и, не сдержавшись, ответил громче и эмоциональнее, чем хотел:

– Хочешь умирать – пожалуйста, умирай. Не хочешь лежать в больнице – не лежи! У нас два медика, они придумают, как облегчить боль. Признаться честно, я и вовсе не понимаю всей этой драмы. Что плохого, если мы будем рядом? Помешает разыграть великомученицу?

Вместо ответа она отвернулась. Плечи затряслись. Спина ссутулилась. Зар, вздохнув, обошел ее и обнял.

– Ты объясни мне, чего ты хочешь, – гладя мягкие волосы, тихо попросил он. – Неужто я такой осел и не пойму. В прошлый раз Ник постарался, чтобы у нас не было возможности спокойно поговорить, но сейчас-то она есть.

Говорить Ниоба все равно не могла. Рыдания сотрясали хрупкое тело девушки, и Зару оставалось лишь прижимать ее к себе, гладить худые плечи и ждать. За годы учебы он привык, что тяжелые, долго мучающие ее темы без слез не обсуждаются. Зачем так затягивать, так долго вариться в переживаниях, чтобы потом не суметь их высказать без подобной разрядки, он не знал, но принимал как данность.

– Извини, – обретя слабый дрожащий голос, заговорила Ниоба, отнимая лицо от пиджака. Рубашка в этом месте промокла и липла к коже.

– Тебе не за что извиняться.

– Когда, – голос задрожал сильнее, – когда мама, – голос сорвался.

Дрожа, она перевела дыхание. По телу пробежал холодок от используемого рядом Таланта.

– Я помню, как болезнь сожрала маму. Как дни превратились в беспросветную агонию. Я не могла оставить ее, но и смотреть на это было невыносимо. Она храбрилась, улыбалась и шутила, но скоро боль отняла у нее и эту малость. Не хочу, чтобы вы пережили что-то подобное, когда придет мое время.

– Когда придет время, можешь уползти в лес умирать, как кошка, – грубовато отозвался он. – Только скажи, куда поползешь. Я тебя, конечно, люблю, но не хотелось бы проклясть несколько гектаров леса из-за твоей прихоти.

Хихикнув, Ниоба спрятала лицо у него на груди.

– А как бы ты поступил на моем месте? – глухо из-за одежды спросила она. – Едва ли завалился бы на порог и требовал внимания к своей персоне. Вот уж кто уполз бы в лес умирать, так это ты.

– Для начала, раз уж мне недолго осталось, дал волю эгоизму и исполнил все свои желания, – чуть разворачивая ее, Зар возобновил движение в сторону Золотого района.

– Это какие?

– Еще раз подрался бы с Ником…

– Словно тебе для этого нужен повод, – закатила она глаза.

– По-серьезному. Может, даже на дуэль бы вызвал за то, что он наговорил мне перед выпускным.

– А что он тебе наговорил?

Голоса разносились по темным коридорам, отражаясь от каменных стен и возвращаясь неясным эхом. Держа прохладную, еще влажную от слез руку Ниобы, он неосознанно улыбался, чувствуя себя достаточно могущественным, чтобы не только отыскать журнал Далтон, но и сдвинуть Северную гряду.

– То, во что поверить можно только по глупости. Что ты собираешься сбежать, едва получив диплом, наплевав на дружеские чувства, – Ниоба угрюмо замолчала. – Нет, ты так и поступила, но одно дело – разбить мое сердце, совсем другое – сердца всех своих друзей. До этого ты бы не опустилась.

– Нет, – шмыгая носом, отозвалась она. – Я и впрямь собиралась уехать, но не так поспешно. Ник сказал, что ты уже договорился с больницей, едва я получу диплом, там чуть ли не насильно займутся моим здоровьем.

Хохотнув, Зар полюбопытствовал:

– Интересно, как ты себе это представляла? Если бы мы узнали, что тебя там держат насильно, выкрали в ту же ночь.

– Не выкрали, вы ведь сами меня туда упекли, – буркнула она и, словно пытаясь избавиться от неприятной темы, передернула плечами. – Какие еще пункты есть в твоем эгоистичном списке?

– Послать к Каресту пару-тройку людей, начиная от Далтон и заканчивая мачехой.

Забавляясь перечислением, Зар так увлекся, что ляпнул:

– Женился бы на тебе.

Ниоба встала как вкопанная. В первый момент он решил, что от шока и радости, но, рассмотрев ее лицо, ощутил, как все внутри оборвалось еще до того, как она открыла рот.