Гладиатор Гора - Джон Норман

— Встань, остриженная рабыня, — приказал девушке Кеннет.

Она быстро поднялась.

— Запомни, — сказал он, — ты больше не домашняя рабыня госпожи. Ты теперь конюшенная девка.

Она стояла прямо и красиво. Вид Тафрис в коротких лохмотьях конюшенной девицы с ошейником на горле вызывал желание изнасиловать ее.

— Неплохо, — прокомментировал Кеннет.

Девушка задрожала. Ее маленькие руки все еще были закованы наручниками за спиной.

— Совсем неплохо, — сказал Кеннет.

Барус снова оказался рядом.

— Ух ты, — сказал он. — Она не так плоха, остриженная.

— Да, — произнес Кеннет.

— Она будет приятным добавлением к тем рабыням, что есть на конюшне, — продолжал Барус.

— Думаю, да.

— Мне скоро пора ехать, — заметил Борто.

Барус подошел к расстегнутому, покрытому эмалью ошейнику, лежащему на дне повозки. Снял с него второй ключ, отпирающий наручники. Потом Барус подошел к Тафрис и освободил ее руки, а расстегнутые наручники с ключом бросил на дно повозки.

Борто поднял задний полог повозки и повесил наручники на специальные крючки.

— Желаю вам всего хорошего, — сказал Борто двум свободным людям.

— Желаем и тебе всего хорошего, — по очереди ответили ему Кеннет и Барус.

Борто поднялся на повозку и, щелкнув кнутом, погнал двух тарларионов, управляя ими с помощью поводьев. Он запел.

Я смотрел, как удаляется повозка и ее колеса оставляют след в мягкой пыли конюшенного двора. В повозке, скрюченная, связанная по рукам и ногам, сидела Телиция, животное, предназначенное на продажу. Я отвернулся и взглянул на Тафрис.

— Выпяти бедро! — командовал ей Кеннет. — Поставь ногу так! — И он пнул ей по правой голени. — Втяни живот! Положи руки на бедра! Подними голову!

Тафрис быстро постигла, что больше не является домашней рабыней. Теперь она девушка на конюшнях. Мужчины здесь главные.

— Наклонись, — руководил Кеннет, — больше!

Ноги Тафрис подогнулись, и она ткнулась головой ему в бок. Кеннет отступил на шаг от нее. Я видел, ему доставляет удовольствие, что Тафрис находится в его власти.

Она не смела поднять голову.

— Барус покажет тебе твое жилище и объяснит обязанности, — сказал Кеннет.

— Да, господин, — ответила она.

Барус запустил руки в ее волосы, крепко сжав их.

Тафрис сморщилась от боли, но не двигала головой, зная, что находится в обычном положении, в котором ведут рабыню. Она пыталась посмотреть на Кеннета, но рука Баруса не позволила ей этого. Она должна была смотреть только на пыль под своими ногами. Барус повернулся и повел ее.

— Последи, чтобы новая девушка хорошо работала, — велел Кеннет.

— Надо почистить южные конюшни, — ответил Барус.

— Выгрести и отчистить! — приказал Кеннет.

Барус ухмыльнулся.

— Затем надо натаскать воды и залить поилки в конюшнях, с шестой по десятую.

— Да, — согласился Барус, повернулся и пошел прочь, волоча за собой Тафрис.

Вода достается из колодцев и переливается в большие деревянные бочки. Я не завидовал красавице Тафрис.

Кеннет обернулся ко мне.

— Ты умеешь читать? — спросил он.

— Нет, господин, — ответил я. — Не по-гориански.

Рабы в основном остаются неграмотными. Это делает их беспомощными и дает хозяевам возможность сильнее контролировать их. А потом, зачем рабу знать грамоту?

— Я не думаю, что наша маленькая подружка Тафрис попала в немилость к госпоже, — сказал Кеннет.

— Как, господин? — удивился я.

— Этого не произошло, — настаивал он.

— Но ее послали на конюшни!

— И она узнает, что это такое — быть конюшенной девкой, — строго проговорил Кеннет.

Я улыбнулся, не сомневаясь, что Кеннет говорит правду.

— Можно мне поинтересоваться содержанием записки, которая сопровождала ее?

Я догадался, что если бы я умел, Кеннет с удовольствием дал бы мне ее прочитать.

— Там написано, что ее необходимо исключить из использования рабами на конюшне, что ее не надо давать им для любовных игр.

— Интересно, — заметил я.

— Далее говорится, что при определенных условиях ей следует предоставлять свободу для наблюдений и передвижений. А также раз в неделю ее под каким-либо предлогом следует отправлять в дом.

— При каких условиях она сможет получать свободу передвижения и наблюдения? — поинтересовался я.

— В условиях, подходящих для сбора информации об определенном рабе, его местонахождении и занятиях.

— Обо мне? — спросил я.

— Да, — усмехаясь, ответил Кеннет.

Я промолчал.

— У нашей очаровательной Тафрис, кажется, есть дело на конюшне, — добавил Кеннет.

Я продолжал молчать.

— Кажется, госпожа не забыла своего бывшего шелкового раба.

Я ничего не сказал.

— Тафрис — шпионка, — прямо сказал Кеннет. — Хозяйка послала ее следить за тобой.

— Понимаю.

— Опасайся ее, — предупредил он.

— Спасибо за совет, — ответил я.

Я пошатнулся и растянулся на песке, чувствуя во рту кровь. От удара ногой я зарычал. Он кинулся на меня.

Я слышал крики толпы на ярусах. Перекатившись на бок, я ушел от удара и с трудом поднялся. Я ловил ртом воздух, пытаясь отбросить противника от себя. Он ударил меня в живот головой, отшвырнув к стене, и снова нагнул голову. Соединив руки, я выбросил их вперед, попав ему под подбородок, и мой соперник отшатнулся назад.

Я сплюнул кровь на песок. Он снова кинулся на меня, схватил и прижал к низкой ограде.

— В бой! В бой! — раздавались крики.

— Джейсон! — неслось из толпы.

— Кейбар! — кричали зрители.

— Сделай его! — слышал я.

— Отойди от стены! — кричал Кеннет.

Раб Кейбар из конюшен Шанду, держа руки вместе, молниеносно ударил меня слева, затем справа.

— Отойди от стены!

Я зарычал, получив удар в живот.

— Отойди от стены! — снова закричал Кеннет. Но ведь это не он, ублюдок, был прижат к ней!

Я крепко захватил Кейбара и не давал ему пошевелиться.

Он пытался сбросить меня. Судья, двигаясь вокруг нас, предупредил: