Потентиллум. Книга первая. Четверка и белый вар - Игнат Скриптор

— Это не обычный огонь. Кто-то создал его очень сильным заклятием черной магии. Мы с профессором Ястребовым долго не могли подобрать контрзаклятие, а водой или пеной этот огонь и вовсе не остановить.

— Ясно,… — удрученно выдохнул Антон.

— Недавно вы, пусть случайно, побывали в особом отделе, — спокойным тоном сказал профессор. — В этой связи, — он сверлил Антона чистыми серыми глазами, не мигая, — Есть ли что-то, о чем вы хотели-бы меня спросить, а может что-то рассказать?

— Нет, профессор, — после короткой паузы Антон покачал головой, — Ничего…

— Хорошо, — улыбнулся директор. Он встал и похлопал Антона по плечу, — Набирайтесь сил…

Антон не получил при пожаре серьезных травм, но сильно отравился едким дымом. Доктор Шниперсон отпустил его из лазарета только утром следующего дня, разрешив не посещать все пятничные занятия. Яков Семенович сказал, что слабость и головные боли могут сохраниться еще на несколько дней, и вручил Антону банку с золотистыми овальными пилюлями — для общего укрепления организма.

Весь день, пока ребята были на занятиях, Антон обдумывал сложившуюся ситуацию и пытался вспомнить рецепт вара. Книга утрачена,… записывал в новую тетрадь,… вырвал лист…

Антон вдруг резко вскочил с кровати, но тут же пожалел об этом. Стены комнаты поплыли перед глазами, сильная боль пронзила голову, и он свалился обратно. Когда боль стала менее острой, Антон снова решил подняться. На этот раз без резких движений он добрался до ящика со своими тетрадями.

Вот она, большая тетрадь, куда он переписывал рецепт. Антон с надеждой раскрыл её и, наклонив страницу к окну, глянул сбоку. Есть! Он быстро достал набор препаратов для занятий по основам колдовских варов. Перебрав несколько склянок, Антон открыл одну с этикеткой «Берёзовый уголь. Помол № 3», насыпал немного на ладонь и хорошенько растер. Сдунув лишнее, он осторожно прижал черную руку к чистому листу и медленно провел слева направо. Вот! На потемневшем фоне проявились светлые буквы! Антон склонился над тетрадью — текст вполне можно было прочесть. Испачкав углем всю страницу, он снова получил большую часть рецепта. Остальное, к большому сожалению, прочесть не удалось — на тонкой обложке тетради, лежащей на твердом столе, оттиска не осталось. На другую сторону листа Антон переписал из «Контрзаклятий черной магии» всего четыре предложения. Он помнил их почти дословно, но только одно вызывало сомнения: когда и сколько добавить семян Верумии. Семена добавлялись в два этапа — за три часа и за час до готовности вара. Но когда, сколько Антон сомневался: то ли сначала тридцать восемь грамм, а потом восемьдесят три то ли наоборот. Вполне возможно, что ошибка может быть фатальной — Антон вспомнил предупреждение из книги набранное крупными красными буквами…

И все же! Настроение Антона заметно улучшилось, даже головная боль почти прекратилась. Заглянув в карточку с расписанием, он сообразил, что ребята на латыни, которая скоро закончится. Антон не в силах усидеть на месте отправился в Западный учебный корпус, навстречу друзьям.

— Как? — выдохнула Даша, с восторгом глядя на лист. Ребята снова засели на скамье за можжевельником.

— Сяськи-масяськи, ахалах-махалай, — засмеялся Антон. Он быстро рассказал ребятам, как восстановил рецепт.

— Дашь, держи крепче, — нахмурился Саша, — А то ветром унесет!

— Я сделал еще две копии, но все равно держи крепко. Не стоит листкам с такими рецептами летать, где не попадя.

— Ну что, надо начинать готовить вар? — Вася взял листок у Даши, — Что там надо в первую очередь?

— Хоть в первую, хоть во вторую, хоть в третью, — Антон серьезно посмотрел на друзей. — Если хоть что-то одно не найдем — все без толку.

Глава 29 Верумия восхитительная

В воскресенье после обеда ребята снова заняли скамью за можжевельниками. Они уже собрали почти все ингредиенты для вара, которые ждали своего часа на дне сундука Антона. Вдруг ребята притихли — до них донеслись обрывки чьего-то разговора:

— … Знаете, ведь я уже несколько лет мечтала о чем-то стоящем. И тут такая удача! — скрипел до боли знакомый голос за кустами, — Подруга этим летом была в Индии и раздобыла фунт семян Верумии восхитительной! И представьте, половину прислала мне!

— Быть не может! — восторженно вскричал второй женский голос, — Они же на вес золота!

— Вероника Станиславовна, я все проверила — это точно они! Весной подготовим их к посеву, конечно в оранжерею…

Антон осторожно выглянул из-за кустов и увидел профессора Астролябову идущую под ручку с профессором Зыбь. Оживленно болтая, они неспешно прошли мимо можжевельников и удалились вглубь парка.

Даша округлила глаза и затараторила, понизив голос:

— Поникушина Ира у нас в гостиной как-то рассказывала, что ей однажды сестра рассказывала историю, как одна её однокурсница,… ой, ладно, короче. У Астролябовой в кабинете есть специальный шкаф, где она хранит особо ценные семена, коренья,… ну и прочую дрянь. Она очень гордится своей коллекцией.

— Думаю, семена Верумии уже заняли в нем почетное, если не главное место,… — задумчиво проговорил Вася.

— Остается только взять их, — скептически ухмыльнулся Антон, — Делов-то!

Вася снова посмотрел в рецепт:

— Сто двадцать один грамм,… Тоха, а фунт — это сколько?

Остаток воскресенья ребята обдумывали, как же пробраться в кабинет профессора Астролябовой и не быть пойманным, считай отчисленным. То, что семена из её кабинета придется стянуть, сомнений не вызывало ни у кого из четверки. Но как?

— Профессору Бонса, к большому сожалению, нездоровиться, — сообщила студентам Ядвига Брониславовна, войдя в кабинет, — Поэтому вместо практики по географии колдовского мира сегодня займемся историей колдовства.

Профессор, расположившись за столом, принялась проверять по списку присутствующих:

— Абросимов — есть, — кивнула она, увидев взлетевшую руку Ефима, — Вторыгин — есть, — профессор поставила галочку, видя глубокий кивок Антона, — Вторыгин,… Вторыгин. А не вы ли юноша отличились в минувшую среду в библиотеке?

— Да, это он, — подтвердила Даша. Уши Антона при этом стали малиново-красными.

— Не стоит смущаться, — улыбнулась Ядвига Брониславовна, — Это делает вам честь. Так, хорошо. Данилов Виктор…Дроздова Елена… Ольга… — она быстро продвигалась по списку. — Да, что вы хотели? — окончив перекличку, профессор заметила поднятую руку Даши.

— Я хотела попросить вас, не расскажите ли про пожар в тысяча девятьсот пятьдесят первом году, в библиотеке. Мы видели мемориальную табличку. Вермис — это родственник Генриха Артуровича?

— Сказать по правде, я думала, чем же занять сегодняшнюю внеплановую пару. Что ж можно и этим, — профессор поднялась из-за стола и, сложив пальцы домиком, посмотрела в потолок. — Вначале несколько слов надо сказать о выдающемся хранителе книг Школы Вальтере Рейн Вермисе. Это был незаурядный человек. Обладая поистине энциклопедическими знаниями, он мог ответить на любой