Черная невеста - Екатерина Анифер

я на наблюдавшего за моими манипуляциями Люцифэ.

— Да. Пошли. Нужно заняться твоими повреждениями, пока не закончилось действие блокиратора.

С моими ссадинами, ожогами и повреждённой левой рукой Люцифэ проводился до позднего утра: отпаивал чем-то, обрабатывал повреждённые участки, натирал, заставлял дважды купаться в реке. И всё равно остался недоволен результатом. Я же была настолько вымотанной, что мечтала лишь об одном — добраться до лежака и наконец-то выспаться. Когда Люцифэ закончил свою экзекуцию, я мгновенно провалилась в сон и уже не чувствовала того, как Часовщик через какое-то время пристроился рядом, обнял меня и, притянув к себе поближе, уткнулся лицом мне в шею.

Глава 25

Дарк

Кожу будто обожгло огнём. Чувствительность вернулась буквально за минуту, а с нею и боль. Стало просто невыносимо лежать в кольце обжигающих рук на жалящей земле. Я рванулась на свободу, но Люцифэ не разжал объятий.

— Отпусти!

— Т-ш-ш! — попытался успокоить меня Часовщик. — Потерпи немного. Меня тоже не раз задела первая тень, но я же терпел. Ты ничем не хуже меня, ты выдержишь. Единственное, чем я могу тебе помочь — это нанести ещё раз мазь на пострадавшие участки тела. Она чуть приглушит боль.

Мазь на тело? Точно!

— Люцифэ, ты гений!

Высвободившись из кольца рук Люцифэ, я достала из браслета мазь Безрака и открутила крышку. По поляне поплыл едва уловимый запах мёда и корицы, от которого лично мне сразу захотелось есть. Часовщик потянул носом и заинтересованно спросил:

— Откуда это у тебя?

— Подарили. Нанеси, пожалуйста, на спину, а то я не везде достаю.

— Подарили, — со странными нотками потянул Люцифэ. — А кто?

— Безрак.

— Безрак, Безрак, Безрак… — Часовщик уставился в одну точку и монотонным голосом повторял это имя, будто книгу листал в поисках нужного абзаца. Наконец его взгляд сфокусировался. — Ага, тот который занимался с тобой в начале прошлого курса. И как это я не обратил на него внимания? — Люцифэ прикрыл глаза и помрачнел, потом тихо заговорил: — А ты знаешь, что через четыре-пять сианов ты начнёшь полноценно раскрываться, как источник?

— Ну и что с того? — не поняла я подоплеки его последнего вопроса. — И займись, пожалуйста, моей спиной, а то мне больно так далеко заводить руки назад.

— Да, хорошо. — Люцифэ будто очнулся. Помолчав немного, он продолжил: — Помнишь, этот Безрак сказал тебе постараться не умереть на протяжении какого-то периода времени?

— Ну да, — отозвалась я, начиная подозревать что-то неладное.

— Так вот. Скоро ты начнёшь формироваться в постоянно действующий источник.

— Ну так что? — всё ещё не понимая, поинтересовалась я.

— Ты так спокойно относишься к тому, что тебя будут использовать? — удивился Часовщик и тут же обнял меня, с силой притянув к себе. Я только охнула от боли. — Не отпущу! Перебьётся твой Безрак. Мы закончим Академию и будем сами выбирать себе жизнь, не подчиняясь ничьей указке.

— Для начала нужно её закончить, потом отработать на благо Города не один десяток сианов, а уже после этого мы сможем выбирать себе жизнь, — пробурчала я. — Люцифэ, что на тебя нашло? И отпусти меня, а то я сейчас взвою в полный голос.

— Прости. Просто и Безрак, и Риока, и Марианна захотят забрать тебя. Я их не знаю, но они мне уже не нравятся.

— Тогда почему они не сделали этого раньше? — задалась я резонным вопросом. Люцифэ растерялся.

— Не знаю. Наверно, хотели, чтобы ты привыкла к местной атмосфере, особенностям…

«Шикарственно, — отозвался в голове голос уже долго молчавшей шизы. — Этот Безрак собирался в наглую использовать тебя, когда доберётся в следующий раз. Как говорится, собственный активный источник ещё никому не мешал. Однако, что этому белобрысому от тебя надо? Не может же он просто от вдруг проснувшегося бескорыстия за тебя в последнее время так активно цепляться».

А ведь голос в чём-то прав. Со вчерашнего дня поведение Люцифэ стало совершенно другим. Он будто убрал разделяющую нас стенку. Но почему он это сделал? Да ещё столь внезапно?

— Ляг, я обработаю ноги, — попросил Часовщик.

Почему-то именно сейчас, впервые за всё время общения с ним, я устыдилась своей наготы. А ведь Люцифэ парень. Я сама видела, когда он купался. Правда, купался — это громко сказано: Часовщик до сих пор побаивается реки, несмотря на то, что довольно много занятий мы отрабатываем именно в воде. Почему-то ещё вчера меня совершенно не смущало, что Люцифэ обращался со мной, как с большой куклой, натирая мазями, вертя так и эдак, а сейчас…

Отстранившись, я смущённо пробормотала:

— Спасибо. Я сама.

— Ты чего? — удивился Часовщик.

— Живот и ноги я в состоянии сама обработать. Спасибо.

— Да не за что, — похоже, от моего отказа парень немного растерялся.

Быстро закончив с мазью, я оперативно оделась и подсела к костру, который разводил Часовщик.

— Что случилось? — поинтересовался он, не поднимая головы.

— Ничего, просто меня задели твои слова, будто Безрак собирается меня использовать.

— А он и будет. Я читал, как некоторые пользовались источниками, особенно теми, которые не умеют ещё себя контролировать и тем самым становятся беззащитными. Я тебя им не отдам.

— А тебе-то что от меня нужно? — тихо спросила я.

— Дарк, ты… — Люцифэ с болью посмотрел на меня, потом отвернулся. Плечи его поникли. — Так вот какого ты обо мне мнения! Но это не правда. Я просто впервые в жизни привязался к кому-то. И это очень больно, когда в ответ сталкиваешься с подобным непониманием.

Я смутилась. Похоже, я была неправа, начав подозревать всех направо и налево. Я хотела уже начать извиняться, но Люцифэ вновь заговорил:

— Я никогда ещё не испытывал ничего подобного и впервые ощутил, какое же это счастье: ухаживать за кем-то, защищать, помогать во всём, просто разговаривать. Я настолько привык к собственному одиночеству, отчужденности других и тому, что именно обо мне беспокоятся, что не нуждался ни в чём подобном ранее. А сейчас я будто прозрел, и для меня открылся совершенно новый мир. Теперь я понимаю, что имел в виду наставник, описывая данное состояние. Я буду учить тебя, защищать, пока ты не станешь взрослой. А потом, когда моя опека тебе больше не понадобится, у меня будет ребёнок. Точь-в-точь такой как ты.

Люцифэ отстранённо посмотрел на меня, и на его лице возникла мечтательная улыбка. Я же невольно сглотнула. Какой ещё ребёнок?!?

Голос хрюкнул и заржал, ни единым словом не прокомментировав свой смех. А Люцифэ тем временем продолжил:

— Это долгий и сложным процесс. Нужно учесть очень много параметров. Если заняться подготовкой сианов через пять,