Спасение - Питер Гамильтон

– Если я это сделаю…

– Когда, – поправил Юрий.

– Меня не выдадут, а?

– О да. Отношения доверительные, как у врача с пациентом. Я подписал присягу и все такое. Имя назови, тупица гребаный!

Борис вывел входящий файл на контактные линзы: Батист Девруа.

Юрий поднялся и, не сказав больше ни слова, направился к ближайшему из шести расположенных на мосту хабов.

– Аккаунт «Связи» для Конрада реактивировать? – спросил Борис.

– Да. Впусти его снова в сеть хабов, но пусть его перехватит тактическая группа. И сегодня же вышвырнет на Загреус.

– Принято.

– Потом дай мне полное досье на Батиста Девруа и установи конференц-связь с Алтеей. Я хочу знать, зачем туда направился фальшивый фургон Тарацци. Когда установишь связь, перешли файл прямо Джессике: пусть начинает проверку. О, и пусть мне подготовят еще одну тактическую группу, секретную. Как только установим местоположение Девруа. Его надо переправить в изолятор в Гластонбери. Я с ним там побеседую.

– Выполняется.

Нырнув в ближайший хаб, Юрий по кольцу дошел до главной развязки. От нее был частный доступ ко внутренней сети «Связи». Еще через пять порталов он вышел в женевской штаб-квартире корпорации. Волна зноя, похоже, накрыла всю Европу: на улицах Женевы было так же влажно и жарко, как на лондонских. За три минуты Юрий дошел до европейского торгово-обменного представительства оликсов на улице дю Монблан. В первые двадцать секунд прогулки ему на линзы выплеснулось досье по Девруа. По слухам, руководит командой Вудворд Макрос – бандой из южного Лондона, опять же по слухам занимающейся биосинтетическими наркотиками. И также по слухам, два года назад Девруа убил бойца соперничающей банды.

– Слишком много слухов, – обратился Юрий к Борису. – Есть у нас что-то конкретное?

– О его криминальной деятельности известно из файлов отдела лондонской полиции по расследованию бандгруппировок, – ответил Борис. – Юридически они не могут подтвердить его активность, нет доказательств. Собранная о нем информация получена от агентов и не будет принята в суде.

– Хреновы адвокаты, – буркнул себе под нос Юрий. – Места проживания имеются?

– У него есть квартира в Далвич-виллидж. Согласно аккаунту «Связи», он вышел из хаба на своей улице прошлой ночью в двадцать три сорок семь. Больше на сегодня аккаунт не использовал, из чего можно заключить, что он либо дома, на квартире, либо в радиусе пешей доступности от нее. Тактическая группа уже направляется в Далвич. Их Ген 7 Тьюринг обследует окрестности, и они, прежде чем войти в квартиру, прозвонят его альтэго, чтобы проверить местоположение.

– Хорошо, держи меня в курсе.

Европейское представительство Оликса по торговле и обмену располагалось в современном девятиэтажном строении из стекла и бетона, обращенном фасадом к фонтану Же д’О на озере. Помимо двух вооруженных часовых у дверей, представительство охраняли две одинаковые колонки, просканировавшие проходившего между ними Юрия. Полицейские махнули ему, разрешая идти.

Стефан Марсан ждал внутри: этот элегантный француз служил при оликсах консультантом по технологиям.

– Спасибо, что так быстро организовали встречу, – начал Юрий, пока они проходили камеру очистки от загрязнений.

– Рад служить, – отозвался Стефан, снова водружая на нос старомодные черные очки. – Оликсы болезненно воспринимают злоупотребления их технологиями.

Очистка оказалась не столь интенсивной, как ожидал Юрий. Комната с большими стеклянными дверями по обоим концам наполнилась туманом, в котором пришлось постоять две минуты, пока не погибли налипшие на одежду микробы – из тех, которыми полон городской воздух. В освещении преобладал ультрафиолет.

По ту сторону было на несколько градусов холоднее, чем снаружи. Представительство имело автономную систему жизнеобеспечения: чужой воздух не выпускался в атмосферу Женевы, и наоборот.

Лифт поднял их на пятый этаж. Как только двери отворились, их окутал сухой пряный воздух. Юрий с любопытством осматривался. Пятый этаж отличался от остальных, где в основном располагались помещения для людей. Здесь же перед ним открылся простор, накрытый голограммой чужого неба. В небе висели два газовых гиганта: один – окутанный подвижной изумрудной облачностью, а другой – больше похожий на лишившийся колец Сатурн. Вокруг обоих кружила свита лун, все разные: от покрытых ледяным океаном планетоидов до затянутых копотью континентов с сернистыми вулканами, от голых монопустынь до заросших дебрями джунглей.

– Это?.. – начал Юрий.

– Их родная планета? – закончил за него Стефан. – Non. Это сделано по картине Джима Бернса: они выкупили права на оригинал. Чем-то пейзаж их тронул.

Юрий покачал головой. Всякий раз, стоило подумать, что вы зацепили оликсов, мир разворачивался на девяносто градусов и выдергивал зацепку из рук.

По залу бродили несколько инопланетян. Основной объем тела оликсов составляли два толстых двухметровых диска, покрытых полупрозрачной кожей, сквозь которую виднелись пурпурные внутренние органы. Узкие изогнутые щели между ними были наполнены густой жидкостью, которая медленно пульсировала, разливаясь по телу и неизменно вызывая у Юрия легкую дурноту. Пять ног-обрубков торчали снизу, причем передняя толщиной вдвое превосходила остальные. Внутри каждой ноги явственно просматривались спирали мускулов, сгибающиеся и изгибающиеся вокруг темной хрящевой опоры. Широким копытам недоставало изящества гибких ног – этот образ почему-то всегда напоминал Юрию цокающего по тропинке осла.

Он присмотрелся к приближающемуся оликсу: да, каждый шаг давался ему с трудом, копыта тяжело топотали по мраморному полу. Этого следовало ожидать: каждое из странных созданий весило не менее ста пятидесяти кило. Над телом на толстом кольце малоподвижной шеи торчала широкая овальная голова. Нос тянулся вниз до окружности тела, на нем выступал золотистый добавочный глаз. Кожа от поперечника дисковидного тела спереди свисала фартуком прозрачной материи, всегда приводившей на ум Юрию неуютную мысль о набедренной повязке из медузы. Прозрачная плоть сформировала подобие человеческой ладони и протянулась к Юрию на конце короткого щупальца.

Сжав зубы, чтобы подавить знакомое по прошлым встречам отвращение, Юрий протянул руку в ответ. Плоть оликса обтекла его ладонь: на ощупь она походила на промасленный бархат, только что вынутый из холодильника. Пожимая руку, Юрий улыбнулся. Кто-то объяснил прибывшим на ковчеге оликсам правила человеческого этикета, и с тех пор чужаки соблюдали их при всяком общении с людьми. Про себя Юрий жалел, что им не попался первым какой-нибудь шутник, который бы обучил их вместо рукопожатий вулканскому салюту из «Звездного пути».

Борис доложил, что связь установлена.

– Рад встрече, директор Альстер, – произнес вокализатор оликса глуховатым женским голосом. Это тоже было попыткой понравиться. В разговоре с мужчинами они использовали женские голоса, и наоборот. Юрий удивился, почему никто не потрудился объяснить им правила политкорректности. «Выбрав себе пол, держитесь его, ребята». Человеческие гендерные и биологические мерки были неприменимы к пришельцам. Оликсы определяли себя по сознанию, которое неизменно распределялось по квинте: пяти телам, связанным посредством квантовой запутанности, действующей между нейронными структурами отдельных мозгов.