Искусство мыслить рационально. Шорткаты в математике и в жизни - Маркус Дю Сотой

Одна из возможностей обыграть рынок появляется, когда удается разглядеть в биржевых курсах некую скрытую информацию. Иногда это позволяет получить преимущество. Например, букмекер, принимающий ставки на исход скачек, в которых участвуют три лошади, позаботится, чтобы вы не могли остаться в выигрыше, просто поставив на всех трех. Но представьте себе, что вы каким-то образом знаете, что одна из этих лошадей никак не может победить. Тогда можно распределить ставки между оставшимися двумя так, чтобы выиграть при любом исходе.

К этому, по сути, и сводилась идея, которую предложил в 1967 году в книге «Обыграй рынок» (Beat the Market) Эд Торп. Как я уже говорил в предыдущей главе, Торп решил задачу обеспечения преимущества в игре в блэкджек методом подсчета карт. Он даже использовал специальное устройство для анализа вращения рулеточного колеса, что позволяло ему делать рациональные ставки, пока его не выгнали из казино, обвинив в шулерстве[116]. Но после этого у него появилась идея, которая привела к возникновению концепции хедж-фондов. Ключевой в ней была ставка на две финансовые лошади, которая должна быть успешной вне зависимости от того, какая из них окажется первой.

Торп обнаружил, что некоторые финансовые инструменты – так называемые варранты – бывают переоцененными, приблизительно так же, как бывают переоцененными ставки в казино, что дает преимущество заведению. К сожалению, поскольку в казино нельзя поставить на собственный проигрыш, игрок не может извлечь из этой информации никакой выгоды. Но из переоценки варрантов, как понял Торп, можно извлечь выгоду, если использовать так называемую продажу без покрытия, или короткую продажу («шорт»). Можно взять дорогостоящие варранты, принадлежащие кому-то другому, в долг, пообещав их владельцу впоследствии вернуть их с процентами. Полученные таким образом варранты можно продать, а когда подойдет срок возврата, снова купить их и вернуть исходному владельцу. Суть в том, что завышенная цена варрантов обычно означает, что впоследствии они будут стоить меньше, чем в тот момент, когда вы их продаете, и это позволяет получить прибыль.

Проблема только в том, что так бывает не всегда. Со временем варранты могут и подорожать – точно так же, как ставка в казино может выиграть, несмотря на преимущество заведения. И если цена варрантов возрастет, вас ожидают крупные убытки. Но на этот случай есть хитроумная страховка – «хедж». Варрант – это одна из разновидностей опциона, то есть права на покупку определенных акций. Если цена варранта растет, причина этого – рост курса базисных акций, к которым он привязан. Поэтому, если одновременно с продажей взятых в долг варрантов купить некоторое количество соответствующих акций, то даже в случае провала сделки с варрантами – то есть если вам так не повезло, что их цена выросла, – можно получить доход с подорожавших акций. Это не гарантированный способ заработать, но Торп осознал, что в большинстве случаев можно получать прибыль независимо от того, растут цены или снижаются.

Главное – подобрать для этой эквилибристики такие цены, которые выгодны именно вам, – подобно тому, как ставящий на двух лошадей, зная, что третья никак не может победить, распределяет между ними свои ставки. Речь идет об извлечении выгоды из имеющейся информации. Так действуют казино, но хедж-фонды тоже нашли этот хитроумный шорткат, позволяющий зарабатывать на фондовых рынках.

Но математика – не единственный шорткат, имеющийся в распоряжении инвестора. Моя приятельница Хелен Родригес, ставшая чрезвычайно успешным финансовым аналитиком, готовилась к карьере в этой области, изучая не математику, а историю. Оказывается, навыки историка открыли перед ней шорткат, которым Хелен то и дело пользуется, чтобы понять, недооценена или переоценена та или иная компания.

Хелен специализируется на высокодоходных облигациях (их называют также бросовыми или мусорными), которые широко используются при покупке и финансировании компаний. Покупая облигацию, вы одалживаете компании некоторую сумму в обмен на обещание ее возврата с определенными процентами по истечении срока погашения облигации. У бросовых облигаций выше риск непогашения, но в связи с этим они приносят и более высокие доходы.

«Вот тебе первый шорткат: мы используем рейтинг кредитоспособности компаний, положение в котором определяется готовностью и способностью каждой компании возвращать кредиты, – говорит Хелен. – Компании, кредиты которым связаны с наименьшим риском, получают самый высокий рейтинг ААА; те, по кредитам которым вероятность выплаты процентов или даже основного капитала мала, – самый низкий рейтинг С. Облигации считаются высокодоходными, если кредитный рейтинг компании ниже уровня ВВВ–. Если у компании низкий рейтинг, в нее имеет смысл инвестировать только под более высокие проценты. Поэтому такие облигации и называются высокодоходными».

В новостях часто говорят, что какое-нибудь агентство вроде Moody’s – одна из корпораций, которые выпускают такие оценки, – снизило кредитный рейтинг той или иной страны или того или иного банка. Эти рейтинги – попытка спроецировать многомерный корпоративный мир во всей его сложности и запутанности на одномерную прямую, на одном конце которой стоит рейтинг С, а на другом – ААА.

Хелен заглядывает в прошлое, используя свой исторический инструментарий, и изучает историю конкретных компаний, которым присваивают тот или иной кредитный рейтинг, пытаясь понять, не может ли стоимость их облигаций быть завышенной или заниженной. Иногда такие попытки получения новой информации помогают приобрести преимущество. Выявление аспектов истории компании, оставленных без внимания другими, но способными дать новую информацию о ценности облигаций, – настоящее искусство. И такая способность яснее видеть общую картину часто встречается у историков.

«Я следила за 2500 немецкими косметическими магазинами; их облигации все время держались выше номинальной стоимости, и я думала: “Это пустая трата времени”, – говорит она. – Потом у них был неудачный квартал, и они утверждали, что убытки были вызваны терактами в Германии. Следующий квартал опять был плохим; компания по-прежнему винила во всем терроризм, и я подумала: “Тут что-то не так”. Но облигации все еще торговались выше номинала. Тогда я провела кое-какие исследования и обнаружила, что азиатские компании выходят на европейский рынок и продают через интернет ту же косметику, которая была на пике моды с полгода назад, по половинной цене. Это так называемый серый рынок. Пара компаний-возмутителей спокойствия, занимавшихся этим делом, совершенно убивали германский рынок косметики. Поэтому мы продали по 103, а в течение следующего года облигации упали до 40. Никто не осознал, на что способен серый рынок».

Прием, который использовала Хелен, похож на то, что делал Эд Торп. Она взяла облигации в кредит и продала их по 103, но впоследствии смогла вернуть облигации изначальному владельцу, у которого она их взяла, купив их по 40, что принесло ей огромную прибыль. Она сумела извлечь выгоду из предчувствия скорого краха этих облигаций. Часто бывает нужно разглядеть истинную стоимость компании сквозь дымовую завесу ее хвастовства.