Разрушитель божественных замыслов - Владимир Сухинин

— Как же так? — удивленно и растерянно подумал он. Лежа, не в силах преодолеть недвижимость, он видел, как вошли еще крысы. Они подошли к нему и запищали, потом один щелкнул хвостом и его кончик устремился к его глазам. А потом наступила резкая боль и его поглотила темнота.

Прокс впервые наблюдал загонную охоту крысанов, когда на сканере появились красные отметины, он предупредил СтопТыПервого о приближении противника и приказал приготовиться к обороне. Но Крысаны поступили по-своему. Векам отработанный механизм сработал сразу, как только появились враги. Но врагами они были в мыслях Алеша, для крысанов это была пища. Инстинкты сработали мгновенно и среди нападавших колпаки каким-то образом выделили главных и самых сильных. Они атаковали их ментально, а остальных стали окружать и загонять в тупики. Кто пытался сопротивляться, убивали просто ударом хвоста метко в глаз, щелчок и молниеносный выпад, после которого жертва падала на землю. В течение получаса крысаны собрали два десятка исхудалых оборванцев, испугано смотрящих на необычных охотников и столько же было убитыми.

— Хорошее место, начальника, мы остаемся. Приводи остальных. С тобой пойдет СтопТыМладший и передаст весть король. — Алеш удивленно поглядел на колпака, тот дал имена другим колпакам, и это говорило, что считать крысанов безмозглыми не стоит, пусть они живут стаей, как крысы, но интеллект у них явно присутствовал.

Хотел, как лучше, а получилось, как всегда

Наконец, после нескольких суматошных и напряженных дней, я вновь оказался в своем фургоне. Над степью разлился спокойный вечер, стрекотали кузнечики, потрескивали сучья в костре, за которым собрались трое моих толи подданных, толи родственников. Я растянулся на кошме и с удовольствием расслабил все мышцы. Тело Ирридара было привыкшим спать в любой обстановке, не испытывая дискомфорта. Попона на подстилку, седло под голову и укрыться плащом. Вот и все, что ему нужно было. Появляться сейчас среди сидящих за костром на ночь глядя, я не хотел. Начнутся расспросы, как все прошло, кому долги отдавал, как исчез. Как появился, и все в том же духе. За костром велись негромкие разговоры. Не особо прислушиваясь, я стал засыпать, удовлетворенный проделанной работой. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. Теперь у меня добавилось два десятка миллионов на счету, пять из них я перевел на вновь открытый счет поселенцев. На планете появились мои первые подданные и графство Швырник, ранее числящееся только на бумаге, обрело свое физическое воплощение. Соседи тоже были довольны, у планеты появился статус государства и договор о дружбе и сотрудничестве между колонией и княжеством обрел новое содержание. Суровую охраняли объединенные ВКС в составе одного фрегата и эскадрильи тяжелых рейдеров. Несокрушимая сила для пиратов.

Появился дополнительный грузовой корабль, еще один перерабатывающий комплекс, и поставки редкоземельных металлов с планеты возросли втрое. В общем, если что случиться, удрать и спрятаться, мне было куда.

Разговоры тем временем за костром, с ни о чем, перешли в беседу обо мне.

— Почему он тебя называет Фомой? — спросила Гаринда бывшего шамана, который подбрасывал дрова в костер.

— Учитель дал мне полное имя и сделал гаржиком, а почему Фомой, я не знаю. Он сказал: «Главная ошибка ученика, это не верить своему учителю, будешь Фомой».

— Так ты ему поверил или нет? — эльфару тоже стало интересно послушать историю орка, и он вступил в разговор.

Орк пошмыгал носом, помолчал, но потом подумав, что никакую тайну он не выдает, ответил: — Я с ним тогда только познакомился, мало его знал и не смог поверить в его слова. С тех пор я Фома.

— Ага, — удовлетворенно проговорила орчанка, которая в сердце своем ревновала Фому к нехейцу. Так как тот был предан человеку, как прирученный варг и у них были общие тайны. — Значит, он тебя обругал и дал кличку.

— Учитель никогда не ругает, — ответил шаман, — он или убивает, или учит.

— Да, у нашего лорда есть такое качество, — согласился эльфар и посмотрел на орчанку. Та, услышав слова орка, сидела с приоткрытым ртом, думая о чем-то своем. На ее лице пробежала гамма чувств от страха, до вновь воцарившегося спокойствия и она кивнула согласно каким-то мыслям или принятому решению.

— Ты много о нем знаешь, — продолжала она начатый разговор, — расскажи мне о человеке. В ее голосе слышались просительные нотки, орк и эльфар посмотрели на нее уже с интересом. Фома немного подумал и ответил:

— Спрашивай, что смогу, отвечу.

— Как ты стал учеником? — Ганга задавала вопрос, не задумываясь, видно было что этот и другие вопросы, связанные с ее женихом, донимали девушку давно и сильно.

— Он захватил нас в плен, вылечил, а мне предложил стать его учеником. — Фома ответил на вопрос орчанки и тем самым породил новые вопросы. Как пленил, почему лечил?

— А как он вас взял в плен и почему потом лечил?

— Нас возглавлял десятник Грыз, вот он предложил свою службу учителю, я тоже с ними был. Если бы я отказался, учитель меня бы просто убил. Я видел это в его глазах. — Фома вроде бы и отвечал на вопросы, но ясности это не приносило, а еще больше запутывало и усложняло понимание хумана и его поведения.

Что за десятник? Почему орк предложил свою службу человеку, а не принял бой и смерть? Это все было странно и необычно и распаляло ее любопытство еще больше. Что за существо ее будущий жених? Внешне выглядевший обычным хуманом, пусть симпатичным, но обыкновенным. Поступал сумасбродно и даже глупо, на ее взгляд, и часто, как она считала, неосмотрительно.

— Он что, в самом деле, неуязвимый такой? — задала она вопрос с другой стороны. Как всякая женщина, желающая получить, то, что хочет, она пошла не на пролом, а в обход, желая по недомолвкам, неосторожно сказуемому слову, вызнать для себя нужную информацию и создать для себя же определенную картину.

— Неуязвимый, — согласился Фома и замолчал. Вытягивать из него информацию было сложно, но ей на помощь пришел эльфар.

— А что ты говорил и потом подтвердил это сам Ирридар, про яйцо которое нужно было защищать.

Фома надолго задумался, а я, лежа в повозке, клял себя всеми возможными ругательствами за свой длинный язык. Но, как выйти из создавшегося положения, не знал. Беда будет, если эта информация распространиться и начнут охотиться за моими личными принадлежностями. Запретить обсуждать эту тему — еще больше распалить любопытство, и оно все равно вырвется. Слово не воробей, вылетит, не поймаешь. Но сколько я ни думал, ничего толкового мне в голову не пришло. Пришлось успокоиться мыслью — «не можешь запретить чего-то, возглавь это». Надо продумать, как правильно подать, в нужном для меня ключе интересующую их информацию.

— Нас хотели в жертву принести и заколоть. — тем временем продолжал говорить молодой шаман, подбирая слова, чтобы не сказать лишнего.

— Ведьмы стали бить ножом учителя, чтобы вырезать его сердце, но не смогли. Нож отскакивал и отскакивал от его груди. Тогда учитель и крикнул, что его просто так не убьешь, что его смерть в яйце.