Сезон свинцовых дождей - Владимир Колычев

«Ну так что, мы с тобой договорились?» – спросил авторитет.

«Я не знаю», – промямлил Стыкин.

Ответ Движку явно не понравился. И чтобы подхлестнуть жертву, он набросился на Натку. Сорвал с нее простынь, схватил за волосы, перевернул на живот. Натка пыталась сопротивляться, но два «быка» быстро распяли ее, развели ноги. Движок стал расстегивать штаны...

Эльдар отстраненно наблюдал за этой картиной. Натка ему больше не нужна. Она – чужая. И ему все равно, что с ней вытворяют. Сама во всем виновата...

«Я все сделаю, что скажешь! – выл Стыкин.

Но его уже никто не слушал. Движок уже забрался на Натку и останавливаться не собирался. Его «быки» с интересом наблюдали за сценой... Надо сказать, что Эльдару тоже было интересно. Представлять было интересно, как он будет рвать Натку на куски.

Натку он оставил на закуску. Сначала отправился к Стыкину. Ехать пришлось к нему домой, потому как директор на работу сегодня не вышел.

Виктор Максимович жил в частном секторе. Двухэтажный дом не самой свежей постройки, кирпичный забор. Во дворе – собака, а в доме – охранник. Но для Эльдара путь был всегда открыт.

Стыкин лежал на диване перед телевизором. Увидел Эльдара, с трудом поднялся. На лице ни единого синяка – знал Движок, куда бить. Зато потроха все отбиты.

– Что, хреново после вчерашнего? – хищно усмехнулся Эльдар.

– Да, перебрал малость, – кивнул Стыкин.

– Что, водку жрал?

– Да нет, коньяк...

– Опохмелиться не желаешь?

– Да можно чуть-чуть...

Стыкин хотел коньяка, но получил «пивка». Эльдар кулаком рубанул его по правой почке. Мужика скрутило от боли и бросило на пол.

– За что? – простонал он.

– А за то, что с моей женой спал... Молчи, урод! Я все знаю!.. И то, что Движок на тебя наехал, тоже знаю!

Стыкин оцепенело смотрел на Эльдара. В глазах застыл животный ужас. И на душе примерно такая же смута, как у кабанчика под ножом забойщика. Жуть, как страшно умирать...

– Я же с тобой как с родным. – Эльдар изо всех сил давил на него взглядом – усиливал смуту. – Всего-то на пять процентов ставку поднял. При твоих-то наварах двадцать процентов – это ж смех... А ты, падла, за моей спиной!

Эльдар легко завел себя. И в приступе бешенства приставил к голове жертвы пистолет.

– А-а... Я больше не буду... – заскулил Стыкин.

Снова детский сад, снова лужа в штанах.

– Не будешь... – кивнул Эльдар. – Потому что я тебе, гаду, башку счас разнесу!.. Или не надо?

– Не надо!

– Тогда номер секретного счета, ну!

Стыкин повел себя мудро. Сдал все банковские реквизиты, номер счета и пароль доступа к нему.

– Сколько там!

– Два с половиной миллиона... – простонал банкрот.

– Ничего, ты еще эти бабки отобьешь, – ухмыльнулся Эльдар. – Даже при тех сорока процентах, которые ты будешь мне отстегивать... Мне! А не своему Движку!.. Ну чего, молчишь, падла? Говори, что тебе не нужна моя «крыша», ну!

Стыкин молчал. И правильно делал. Эльдар хоть и решил подарить ему жизнь, но палец так и чесался нажать на спусковой крючок.

После разговора со Стыкиным Эльдар отправился к себе. В это время Натка должна быть уже дома.

Так и есть, она была дома. Но такое ощущение, что она не возвратилась с работы, а напротив, только собирается туда ехать. Только видок у нее совсем не деловой. Волосы растрепаны, лицо бледное, в глазах чувство, близкое к панике. И дорожная сумка под ногами.

Она увидела Эльдара, задрожала как осиновый лист.

– Куда собралась? – криво усмехнулся он.

– Да вот... – начала и запнулась она.

– Что, голова со страху не варит? Не знаешь, что соврать?

– Я... Я не вру...

– Ага, святая невинность, бля... За границу собралась, да? От меня подальше? Ни хрена не получится, дорогая! Ушел твой поезд. А ты осталась. И твой гребарь тоже здесь остался. Без секретного счета...

– Какой гребарь? Какой секретный счет? – еще сильней побледнела Натка.

– А-а, да, извини, у тебя же два гребаря. Сначала Стыкин тебя вспахал, потом Движок, да?

– Эльдар, я не хотела! Он сам!.. Он меня изнасиловал!

– Тебе повезло, тварина, что этот урод тебя взлохматил! А то бы я тебя, гниду, прямо на месте!

Эльдар вцепился Натке в шею и стал душить. Отпустил он ее в самый последний момент. На пол она падала без сознания, но живой. Эльдар привел ее в чувство. И снова ударил. Ладонью – по лицу. Из разбитой губы брызнула кровь.

– Знаешь, что это такое? – спросил он. – Это тебя Движок избил. Сначала избил суку, а затем отымел... Короче, сейчас в ментовку едем. Заяву на Движка подашь... Смотри, если не в ту сторону дернешься, я твоего братца на куски порву! – предупредил он.

– Кузю?! За что?

– За то, что тебя, суку, предупредил!

Эльдар понимал, почему Натка хотела слинять от него. Наверняка Кузя ей позвонил, сказал, что нужно сваливать от греха подальше. И Джеку заодно нужно будет зубы посчитать – только он один знал, что Натка наставила Эльдару рога. Только он мог Кузе маякнуть... Но с этим он разберется позже. Сейчас главное – разобраться с Движком...

Эльдар созвонился с прикормленным начальником уголовного розыска Октябрьского РОВД. Как на заказ, майор Баранов был еще на рабочем месте. Эльдар договорился о встрече и немедленно отправился к нему. Пусть заявление у Натки примет, а заодно надо будет обсудить с ним план действий на ближайшее будущее.

После ментовки была встреча с Движком. Эльдар знал, где вечерами тусуется этот авторитет, и в сопровождении своих пацанов направился прямо к нему. Кузю он тоже взял с собой. Пусть видит, что Эльдар за его сестру горой.

Движок зависал в кабаке на территории контролируемого им района. В окружении особо приближенных к нему пацанов и блядей жрал водку и слушал «Мурку». Появление Эльдара застало его врасплох.

Эльдар с трудом удержался от искушения с ходу всадить ему пулю в лоб.

– А-а, Мастак! – вальяжно и с ехидной насмешкой на губах поднял руку Движок.

– А-а, покойник! – тем же ответил ему Эльдар. – Последняя в жизни пьянка, да?

– Не понял! – вскинулся Движок.

– То, что ты не въезжающий, я знаю и без тебя...

– Ну как это не въезжающий? – мерзко ухмыльнулся Движок. – По самые помидоры въехал. Клевый у тебя бабец. Станок у нее не хилый!.. Это тебе за моих пацанов, которых ты похоронил!.. Думаешь, я не знаю, что ты с ними сделал?