Возвращение к вершинам - Артем Каменистый

Одна из немолодых аборигенок оказалась хромой. Но не из-за воспалений натруженных ступней, дело в чем-то другом. В чем, Рогов не знал, но с ногой у нее беда, без палки волочит жалким образом.

В общем, отряд теперь двигался со смехотворной скоростью. Плюс приходилось часто делать привалы: пополнение быстро уставало. Оценив темпы продвижения, Рогов хотел даже скорректировать направление, чтобы не удлинять путь ради возвращения к разоренному поселку. Можно просто послать туда пару немедлительных ребят, пусть приведут оставшихся. Но почти сразу отбросил такую идею: слишком опасно дробить силы, места тут недружественные. Один гарнизон хайтов разгромлен, но кто знает, сколько их здесь еще бродит.

Ваксов Рогов уже не опасался. Точнее, конечно, опасался, но так… между делом, беря в расчет как досадную, но некритичную помеху. Мелочь, о которой не стоит забывать, но и не надо сильно много о ней думать.

Последняя победа убедительно доказала, что, будь у него столь сильный и слаженный отряд во время снятия блокады с поселка, там бы хорошо если один из десяти волосатых сумел уйти.

Это не хайты, это ерунда. Даже то, что пленные ваксы разбежались по округе и могут сообщить своим племенам о прохождении оравы людей, — вообще не напрягает. Быстро собираться толпами они не умеют, даже полсотни — по местным меркам сильнейшая армия, которую надо готовить заранее. Но, допустим, каким-то образом приготовятся оперативно, и что дальше? Пятьдесят дикарей могли до смерти напугать несколько месяцев назад, в самом начале здешней эпопеи. Могли здорово озадачить экспедиции, сопровождавшие Сфена, людей в них ходило всего ничего, оружие слабое. Могли легко разорить первый поселок, да и второй, напади на него в самом начале, пока не оброс укреплениями.

Но сейчас не пугают и не озадачивают.

На ходу попытался пообщаться с Кэт. Хотел узнать, что ей удалось выведать у аборигенов. Но девушка упорно отмалчивалась, что Рогова не удивило — такое на нее частенько находит, странноватый человек. Помолчит-помолчит час-другой, ну или день и больше, а потом сама скажет.

Или не скажет.

В любом случае аборигены не остались сами по себе, ушли вместе с освободителями. На вид они ничем не отличаются от землян. Не такие, конечно, образованные, язык беден словами, но при этом сложный, с запутанной грамматикой, учить его муторно, но все равно — свои люди. Возможно, потомки тех, кто когда-то попал в этот мир при таком же непонятном катаклизме. Со временем растеряли былые знания, одичали малость, расплодились по планете и теперь населяют обширные территории, располагающиеся где-то восточнее, за землями ваксов. Но с непреодолимыми культурными различиями пока что столкнуться не пришлось. Они, может, местами странноватые, иногда смешные, но в целом понятные. Уже возникли устойчивые пары — хозяйственных туземок оценили пришельцы. На взгляд Рогова, красавиц среди них нет, но милая мордашка далеко не всегда решает.

А вот среди освобожденных из клетки одна очень даже ничего. Ее подстричь по моде, приодеть, грамотно накрасить — и хоть на подиум.

Правда, ступни слегка подвели. Точнее — их размер. Как говорят, «сорок пятый растоптанный». Крестьянская тяжелая жизнь, вечно босиком, такую можно без обуви гонять по горам — не сляжет от воспаленных ран и потертостей, подошвы будто камень.

Резко увеличившийся отряд так и норовил растянуться до бесконечности, а бороться с этим сложно. Идут ведь не по широкой дороге, а узкими тропками. При неожиданном столкновении с крупными силами противника это может навредить, потому Рогову пришлось организовать сразу три дозора. Тыловой прикрывал хвост, два передовых двигались впереди в пределах прямой видимости друг от дружки. При обнаружении противника от них не требовалось вступать в бой, надо лишь как можно быстрее отойти и предупредить об угрозе основные силы.

Из-за смехотворной скорости движения добраться засветло до разоренного поселка не успели. Хорошо если половину вчерашнего пути проделали, скорее меньше. Еще и дождь зарядил, и, похоже, надолго.

Ночевку устроили в не слишком удобном месте. Тут имелась проточная вода, но слишком открыто с двух сторон, костры могут заметить издали, а Рогов всегда старался этого избегать. Но ничего лучше поблизости не подвернулось, а сумерки сгущались, такую ораву по темноте не поводишь, местность не для подобных прогулок.

Но и без огня нельзя, дождь хоть и мелкий, но сырость разводит. Костры разжигали только среди кустов, а густые скопления тут негусто растут. В итоге народ разбился на десятки кучек, рассыпавшихся на площади около гектара, лагерь получился непомерно большим.

Вряд ли даже густые кусты надежно укроют пламя, но это хоть что-то.

Рогова напрягало то, что поселок местных землян хайты атаковали именно ночью. Причем не сразу после вечерних сумерек, дело уже чуть ли не к рассвету шло. То есть эти враги умеют действовать в темноте. Насколько эффективно — уже другой вопрос.

Рогов, опасаясь, что даже дождливая ночь — для хайтов не препятствие черным планам, расставил побольше часовых. Это плохо: уставшим бойцам нужен достойный отдых, — но иначе опасно. Чтобы страдать наряду со всеми, поставил себя старшим на самые трудные часы — перед рассветом. В это время спать хочется особенно сильно, пусть подчиненные видят, что командир себя не жалеет.

Уважение само по себе не возникает, его взращивать надо.

Проснулся от едва ощутимого прикосновения к плечу, чуть приподнялся, раскидывая в стороны колючий еловый лапник. Одеяло пришлось отдать спасенным: среди них много женщин и детей, так что выкручивался по-лесному.

Разбудил Палач — подошло время сдавать вахту.

— Что-нибудь видели? — сонно спросил Рогов.

— Обвал где-то недалеко прогремел.

— Какой обвал? — Спросонья голова работала с трудом.

— Не знаю какой. Слышали, как камни катились. Большие камни.

— А… понял.

— Наверное, из-за дождя: вода делает камни слабее. Больше ничего не слышали. А этот дед только что угомонился, тебе теперь хорошо будет. Не знаю, как он выспится, всю ночь бегал, странный очень.

— Что за дед? — удивился Рогов.

— Ну этот, из местных. Который говорит по-своему.

— Туземец?

— Да, туземец, так.

По-русски Палач говорил получше некоторых, но отдельные слова и фразы усвоил плохо и иногда путался в построении предложений.

— Никакой он не дед.

— Ну наши так его назвали. Не знаем имя.

— Чего это он всю ночь бегал?

— Лопотал что-то по-своему. Я ничего не понимаю. Твои сказали, что костры ему не нравятся. Тушить даже кидался. Говорил вроде, что нельзя тут огонь жечь. Может, оттого волновался, что хайты рядом. И на небо показывал все время. Ткнет пальцем и «хайты, хайты, Хайтана» повторяет. Много раз повторял такое, всем сильно надоел. Скажешь ему, чтобы молчал, а он опять в небо тычет пальцем и кричит. Странный какой-то.