Случайный билет в детство - Владислав Стрелков

– Сначала подходящее дерево искали, потом валили, затем рубили, а теперь, чтобы не тащить, скатываем и сами едем.

– Ясно.

– Поехали, – говорю, – есть охота.

Бревна все же тащить пришлось, за двадцать метров до лагеря уклон более пологим стал, и ивняк с шиповником обходить пришлось. Бросили эти дрова в общую кучу и осмотрелись. На поляне почти ровно стояли две большие палатки и три поменьше. Это для всех ребят. Чуть дальше пять маленьких, в них взрослые обосновались. Сами ребята занимались кто чем – в бадминтон играли, в карты, тайком от взрослых. Самая большая компания в волейбол играла, одна команда на одном берегу, вторая на другом. Весело! Даже если мяч высоко пролетит, не беда, все равно обратно с горы скатится. Вот только если в реку попадет, так лови его в быстрине, но именно это было более интересным.

– Что так долго, – спросил меня Григорьев, внезапно вышедший из-за палаток.

Я рассказал то же самое, что и встреченным на полгоры ребятам. Так же упомянул, что там ещё дрова остались, но только за ними пусть другие в гору лезут.

– Хорошо, – кивнул Витя, – идите ешьте, вам кашу оставили.

А сам к палаткам отправился, где все взрослые вокруг расстеленного покрывала сидели, держа железные кружки. Чайника или котелка рядом не стоит, ясно, что вино пьют, только вид делают – чаепитие у них, даже на кружки для вида дуют, конспираторы.

Мы уселись на камни и из котелка кашу принялись есть.

– Ишь, ты, – мотнул головой в сторону взрослых Савин, – типа чаек пьют.

Расулов и Переходников только кивнули.

– Ничего, у нас тоже имеется.

– Что имеется? – повернулись мы к Олегу.

Тот осмотрелся (нет ли кого поблизости) и прошептал:

– У меня коньяк есть. В рюкзаке, в свитере бутылка завернута.

– Ого! Откуда?

– Где взял?

– Дома, где же ещё? Не в магазине же.

– Ну, ты даешь! – качаю головой я. – Совсем страх потерял! Батя тебя точно убьет.

– С кем поведешься, – парирует Олег, – а отец и не знает про этот коньяк. Недавно юбилей у отца был. Много гостей пришло. Таких вот бутылок на столе стояло достаточно, и у дивана с десяток. Когда танцевать стали, видно задели их, вот одна под диван и закатилась. Отец думал – выпили все, вот и не хватился. Пустые бутылки поутру считал и ворчал. А я за теннисным шариком полез, вижу – бутылка. Спрятал, так, на всякий случай. Вот и пригодится сегодня!

– Коньяк – это хорошо.

– Пробовал?

Последний раз я пил его, когда в самолете сюда летел. Хороший, кстати, коньяк был. Но на вопрос Олега невозмутимо головой помотал.

На лица Расулова, Переходникова и Савина смотреть смешно. Заерзали, кашу мигом проглотили, а глаза блестят, так охота коньячку, как взрослым! Как говорится – если нет возможности пьянку предотвратить, то надо её возглавить. То есть не дать напиться друзьям – и самому, кстати.

– Ладно, как стемнеет – будем брать, то есть пить. Но сразу предупреждаю – по чуть-чуть, только чтобы не окосеть.

– Ага, все равно спать ляжем потом.

– Серега, бей! – И я выстреливаю мячом в соперников.

Мы играли в волейбол навылет. По три игрока в команде, этакий пляжно-горный вариант игры. Вместо сетки савинскую веревку натянули, поставив по краям вырубленные жерди. Площадку обозначили камушками. Ильяс, я и Олег играем против Ульского, Кигаева и Переходникова. Остальные команды ждут своей очереди.

– Серега, лупи! – орет Савин, поднимая над веревкой-сеткой мяч.

– Серега, мочи! – орут болельщики.

Бац! – действительно намочил. Мяч сбил с ног Ульского и срикошетил в речку.

– Лови его! – Теперь мы несемся всей толпой вдоль берега. Мяч прыгает, болтаясь в потоке и натыкаясь на валуны.

– Зараза! – орет Женька, окунувшись в холодную воду. Мяч он упускает.

– А-ха-ха… – смеётся Морозова, остановившись рядом с ним. Переходников злобно зыркает и пригоршней воды на неё ух!

Весело и с визгом начинаются водные процедуры!

Солнце склонилось ближе к вершинам, но по-прежнему палило как будто тут не горы, а Сахара какая-то. Легкий ветерок совсем не приносил облегчения, его только и хватало, чтобы траву на склонах чуть пошевелить. Однако нам это не мешало носиться с мячом, изредка макаясь в речку.

Наконец волейбол надоел, верней надоело кое-кому проигрывать. Даже цыкать на Савина начали, за то, что он ходил, скандируя: «Мы чемпионы! Мы чемпионы! Мы всех победили».

Девчонки предложили играть в вышибалы, да сами, естественно, первыми повылетали и теперь болели за свои команды. А мне надоело быть целью «номер один» и, в конце концов, я позволил себя наконец вышибить. Ополоснув лицо в речке, присел рядом с ребятами.

– Смотрите, – зашептал Олег и показал на крайнюю палатку, – они опять собрались.

Действительно, взрослые опять делали вид что «чаёк» пьют.

– Видно, винца много взяли.

Мы переглянулись.

– Может, и нам по капле? – предложил Ильяс.

– Не помешает, – добавляет Савин.

– Как рекомендует газета «Неделя», – усмехаюсь я, – в разделе – для дома и семьи…

– Точно! – кивает Женька.

Подошли к сложенным в центре лагеря рюкзакам. Савин взял свой и спросил:

– Куда пойдем?

Мы одновременно покосились на взрослых. Сидят, пьют, но по сторонам поглядывают. Если мы сейчас всей компанией в лес двинем – заметят. Тем более поведение у нас заговорщицкое сразу стало. Особенно у Переходникова. Поэтому лучше где-нибудь рядом на грудь принять.

– Давай в палатку, – говорю я, – в крайнюю.

Отошли к противоположному краю палаточного ряда. Из-за огромного валуна крайняя палатка стояла немного наискось, выходом в сторону. Только мы собрались войти, как из неё голоса прозвучали.

– Там Раевская и Смольнякова, – сразу определил Савин. – И ещё кто-то. Вот черт, что делать будем?

– Сейчас уладим, – хмыкнул Расулов, подобрал с земли сухую веточку и обошел палатку.

– Девчонки, – услышали мы его вкрадчивый голос, – смотрите, я змею поймал!

Булыжники, что держали колышки, дружно звякнули, а мы только-только успели посторониться, как девчонки с визгом вылетели из палатки. И чего так вопить-то! Подумаешь, змея, а точней веточка простая. А они даже разбираться не стали, так стартанули, что палатка чудом осталась на месте.

– И делов-то! – довольно сказал Ильяс, появившись из-за угла. Он откинул входной клапан. Савин воровато огляделся и нырнул внутрь.