Кот в тупике - Ширли Руссо Мерфи

— Но я же не знала! Я только пыталась не расстраивать Грили. Мне не хотелось, чтобы он закатил скандал, вот я и разрешила взять кота. А эту куклу я вообще не видела. Кстати, и кот поначалу показался мне вполне домашним – кот как кот, совершенно обычный. — Она внимательно взглянула на Дульси: – А ведь это не так, да?

Прежде чем ответить, Дульси долго смотрела на хозяйку.

— Да, — тихо сказала она. — Он не обычный. Но он и не такой, как мы. Не такой, как Серый Джо. Он настоящее чудовище. — Решительным ударом лапы она сбросила деревянного человечка на пол. — Азраил верит во всякие штучки, связанные с вуду, — прошипела она с отвращением. — Верит в черную магию. Сказал, что сегодня как раз подходящий день расквитаться с теми, кто плохо с ним обращался. — Она продолжила уже спокойнее: – Похоже, он хотел, чтобы Мэйвити стало хуже – только потому, что она недолюбливала его и жаловалась на его дурные манеры. — Дульси взглянула на Вильму, словно требуя от нее ответа. — А иначе зачем ему было приносить сюда эту кошмарную куклу, если не для того, чтобы помучить и напугать Мэйвити? А может, и испробовать на ней какое-нибудь колдовство. Может, эта штука все-таки действует? — спросила она, с дрожью глядя на черную как смоль фигурку, валявшуюся на синем линолеуме.

Вильма схватила куклу и быстро зашагала через холл. Дульси побежала за ней. Вильма сунула деревянного уродца под нос Грили.

— Что все это значит? Что ты задумал?

— Да это же просто примитивная кукла, народные промыслы, так сказать, — засмеялся Грили. — В такие индейские детишки играют. Ее кот принес.

— Кукла вуду, — сказала Вильма.

— Вуду? — он посмотрел на нее так, словно сомневался в ее здравом рассудке, а затем расхохотался, обдав ее облаком паров рома. — Детская игрушка. Такой ерунды в лавке у мисс Сью Марбл полно – все эти гватемальские покрывала, панамские безделушки. Это все раскрашенные подделки, ничего там подлинного нет. Даже эти якобы золотые человечки и прочие птички и ящерки ничего не стоят, это не настоящее золото. Сью мне их показывала.

Внезапно он зарделся и отвел глаза.

— Вы, я смотрю, уже подружились, — удивилась Вильма, позабыв про свой гнев.

— Эта милая дама просто не смогла бы раздобыть ничего стоящего, — сказал, оправдываясь, Грили.

Щеки его горели, он не отваживался поднять глаза. Наблюдая это странное замешательство, Вильма не могла удержаться от улыбки.

Он что, пытался ухаживать за Сью Марбл? Но откуда такое смущение? Его волнение озадачивало ее и тревожило. Он решил приударить за Сью из-за ее денег? Это было бы весьма прискорбно.

Бросив куклу в корзину для бумаг, она вынесла корзину на кухню, чтобы выкинуть ее содержимое в мешок для мусора. При этом она продолжала размышлять над странным поведением Грили и прислушиваться, не хлопнет ли пластиковая дверка, обозначив тайное возвращение его маленького злобного приятеля.

— «Кошачьим ходом» мы называем рассмотрение всех улик и следственных действий в обратном порядке, — объяснял Макс Харпер Чарли, вскрывая банку пива. — Так порой можно реконструировать картину преступления.

Пятеро друзей сидели вокруг кованого стола в обновленном патио свежевыкрашенного дома Клайда. Лунный свет серебрил цветочные клумбы, которые мягко подсвечивались маленькими лампочками, спрятанными среди высоких нильских лилий. Эти лилии Вильма высадил; как фон для низкорослых растений, которые пестрым ковром покрывали газон. Мощеные дорожки были хорошенько отмыты сильной струей воды из шланга и теперь тускло поблескивали, придавая дворику изысканно-элегантный вид. Ощущение уюта довершала новая садовая мебель с коваными узорами в виде стеблей и листьев плюща – стол под зонтиком, скамейки и кресла.

Харпер с любопытством взглянул на Чарли.

— Где ты слышала это выражение – «кошачий ход»?

— Точно сказать не могу, наверное, вычитала где-нибудь.

— Разве это не цэрэушный термин? — поинтересовалась Вильма.

— Кажется, мне попадалось такое в одном романтическом детективе, — предположила Мэйвити. — Они там использовали это выражение, когда ЦРУ пыталось замять какое-то дело.

Мэйвити, похоже, полностью оправилась от последствий травмы. Ее память восстановилась, и она смогла отчетливо описать все события, связанные со смертью Винтропа Джергена.

Когда правда об этом человеке стала известна и ей, она проявила недюжинную стойкость. Ее прежнее обожание сменилось гневом, а затем спокойной рассудительностью. Теперь все надежды она возлагала на Макса Харпера, рассчитывая, что он поможет ей восстановить сбережения.

Однако ее до глубины души огорчало то, что Дора и Ральф приехали в Молена-Пойнт не только чтобы поймать Камминга, но и чтобы уберечь ее саму от потери денег. Выходило, что Дора умерла, пытаясь помочь ей.

Этим вечером Мэйвити была одета не в свою обычную белую униформу, а в новый нежно-голубой брючный костюмчик, который сосватала ей Вильма. Этот цвет был ей очень к лицу, а вкупе с восстановившимся здоровьем перемена гардероба казалась символом начала новой жизни.

Из всей компании, похоже, лишь Макс Харпер ощущал волнение Чарли. Он сидел, вытянув длинные ноги и прихлебывая пиво, и с интересом наблюдал за девушкой. Она явно была напряжена: ее худые руки находились в постоянном движении – разглаживали и одергивали юбку. Он размышлял над причинами ее беспокойства и прокручивал в уме последние детали дела Слудеров и Джергена, одновременно следя за разговором и ощущая присутствие иных гостей, которые устроились на брусчатке возле стола; это привносило в его чувства некий дискомфорт.

На первый взгляд могло показаться, что кошки отрешенно уписывают рыбу со своей тарелочки. Однако внимательный наблюдатель по движениям хвостов и ушей заметил бы, что они настороженно следят за каждым словом. Когда из уст Харпера прозвучали слова о «кошачьем ходе», обе пары мохнатых ушей развернулись в его сторону, а кончик хвоста Дульси описал гневную дугу и лишь потом затих.

Он знал, что у него уже просто бзик в отношении кошек, и некоторые из его безумных идей временами заставляли сомневаться в здравии собственного рассудка. Наверняка зверьки просто реагировали на слово «кошка», которое им хорошо знакомо, поскольку они часто слышат его от своих хозяев в простых житейских ситуациях. «Пора кормить кошку». «Надо выпустить кошку погулять». Обычный условный рефлекс, характерный для всех животных.

И все-таки он продолжал наблюдать за ними.

Внутренний голос твердил ему, что моментальная реакция этих кошек выходит далеко за рамки условного рефлекса.

Кошки на него даже не взглянули. Казалось, они и не подозревают о его заинтересованности. Они выглядели столь же безучастными, как любое другое животное.

Вот только любое другое животное не было бы столь безучастным.

Собака или лошадь, если вы на них будете пристально смотреть, обычно отвечают вам взглядом. Пристальный взгляд несет в себе угрозу, а на противника необходимо посмотреть, чтобы оценить его силы и степень этой угрозы. Поэтому одно из правил обращения со злой собакой состоит в том, чтобы ни в коем случае не сверлить ее взглядом. Кошки также не переносят внимательного наблюдения. Разумеется, наделенные превосходным боковым зрением, эти двое отлично знали о его интересе, и тем не менее ни разу не посмотрели в его сторону. Похоже, они его намеренно игнорировали.