Великая Миссия - Милослав Князев

– Значит, ненадолго, тогда сходить в гости действительно хорошая идея. Ты, кстати, не боишься, что светлые попытаются тебя убить?

– Нет, я ведь официальная «подруга» Избранной, если буду правильно себя вести, то ничего мне не грозит. За всю историю нашего существования очень немного темных побывало в гостях у светлых и вернулось оттуда живыми, как, впрочем, и наоборот. Так что будет интересный опыт.

О том, что я могу убить светлую, только за то, что по ее вине у меня на балу не будет приличного платья, я слегка преувеличила. Совсем чуть-чуть. Но ей на этот раз повезло, время еще есть и на то, чтоб ткань купить (тем более есть где, эльфийский лес рядом и товары в лавках провинциального городка встречаются такие, что не в любой столице найти можно), и на то, чтоб фасон придумать, и сами платья сшить. Это, конечно, если не идти к портным, а шить самой, причем исключительно с помощью магии.

Решила на всякий случай приготовить два комплекта платьев. Первый на торжественный обед и на бал, оба платья приличные, достойные и очень скромные. А второй комплект в расчете на эти же мероприятия, но смелые и вызывающе откровенные – до фотосессий у Ва’Дима я такие точно не решилась бы надеть на публичный выход, а сейчас вполне нормально воспринимаю, и что скажут по этому поводу другие, меня мало волнует. А вот какой из приготовленных пар воспользоваться – решу уже на месте, в зависимости от обстоятельств.

Дим. Попаданец

А вечером, после того как она наконец призналась в своей «избранности» и Великой Миссии, Эль не просто легла ко мне поближе и обняла, как это делала в последнее время, но и начала тереться об меня щеками, мурлыкать и обниматься более активно, чем обычно, обещая быть хорошей, белой и пушистой. Но и я должен пообещать, что в Первом лесу буду вести себя прилично.

– И что в твоем понимании означает «прилично»? – подозрительно спрашиваю я у нее.

– Ни меня, ни других эльфов, ни даже темную не называть ушастыми.

– Хорошо, – соглашаюсь я.

– И меня, и темную, и других эльфов называть только полными именами.

– Полными, это когда Эледриэль вместо Эль или когда Эледриэль, дочь Буриэли и Электреля, светлая эльфийка, племянница лорда Иранкюильского леса? – хитро спрашиваю я.

То, что я, оказывается, не только помню, но и могу без запинки выговорить ее полное имя, ушастую удивило, но с толку не сбило.

– Хватит и Эледриэль, – отвечает она.

– Тогда ладно, – соглашаюсь я, – но заранее предупреждаю, что далеко не любое эльфийское имя я могу с первого раза выговорить.

– Не прикидываться ни дурачком, ни глупым северным варваром, – продолжает перечислять Эль.

– А я очень даже запросто, и не прикидываясь, могу чего-нибудь учудить. Веришь?

– Верю, но постарайся этого не делать.

– Ладно, постараюсь.

– Не рассказывать анекдотов.

– Чем тебе мои анекдоты не нравятся?

– Они мне очень нравятся, – откровенно врет ушастая, – но Великая Миссия – это очень серьезное мероприятие.

– А у меня и серьезные анекдоты есть… Ладно-ладно, не буду.

– Не приставать к эльфийкам с предложением пофотографироваться в бикини.

– А вот тут, Эль, ты просто заранее ревнуешь. Все эльфийки любят фотографироваться!!!

Дим. Попаданец

Все лишние вещи, лошадей и ослика, которого Эль явно хотела взять с собой, но не решилась, мы оставили на хранение в гостинице, в которой останавливались. Вот теперь и идем налегке вчетвером плюс Дрейк. Неделя пути пешком – совсем немного, мы уже прошли куда больше, а на обратную дорогу, как пообещала Эль, нам всем, даже темной, новых, эльфийских, лошадей дадут, а эльфийские кони – это совсем не те, которые у нас сейчас, другая порода, уже только ради них одних стоит прогуляться.

Трое светлых эльфов, одетых в какие-то непонятные балахоны неопределенного цвета, появились перед нами, как будто из ниоткуда – только что их не было, а теперь стоят. Я сразу, на всякий случай, встал между ними и Ларой – знаю уже, как светлые с темными друг на друга реагируют. Странно, но Эль, похоже, собиралась сделать то же самое. Однако троица ни на кого, кроме самой светлой, внимания не обращала. Немного постояли, потом один из них заговорил на эльфийском, но это был какой-то неправильный эльфийский – я его не понимал, а только улавливал знакомое звучание слов. Когда вышедший вперед произнес свою речь, все трое как-то замысловато поклонились сникшей эльфийке, после чего сделали шаг назад и опять как бы растворились в воздухе. Магия, причем демонстративно-пренебрежительная, Эль, между прочим, тоже глаза отводить может, не так явно, как эти, но может.

Смотрю на застывшую Эль, а у нее слезы по щекам катятся, и на лице выражение обиды, досады и почти отчаяния. Что эта троица себе позволяет, как они вообще посмели мою ушастую обидеть? Пытаюсь ее расшевелить, но не получается, она словно где-то в другом месте. Может, поцеловать? Расшевелить, наверное, получится, но реакция может быть непредсказуемой. Обнимаю светлую и трусь о ее щеку своей. Помогает, Эль начинает постепенно возвращаться.

Эледриэль. Светлая эльфийка

Это несправедливо! Как они могли со мной так поступить? Я ведь не нарушила ни одной глупой традиции. Подумаешь, темную не только не убила, но еще и в команду пригласила, нет такого правила, которое бы это запрещало. И про гномов, кстати, тоже нет. И то, что свою ветвь эльфийского Древа Жизни человеку на герб отдала, тоже мое дело – за кого хочу, за того замуж и выхожу, хоть формально, хоть по-настоящему. Избранная я, в конце концов, или нет?

Когда меня в эльфийском посольстве приняли довольно прохладно, совсем не так, как должны принимать Избранную, я пускай и обиделась, но вполне осознавала причину. Слухи о том, что Избранная путешествует в компании человека, гнома и темной просто не могли не дойти до эльфов, на это и надеяться было бы глупо. А уж о том, что я отдала принадлежащую мне по праву ветвь Древа Жизни человеку и тем самым вышла за него замуж – эта новость магическим путем разнеслась по всем королевствам – людским и эльфийским. Но там, в посольстве, не было и намека на возможные последствия, и я не могла ожидать ничего подобного. Восприняла это как реакцию старого столичного сноба на глупую выходку девчонки из провинции. Завершила бы Великую Миссию, и ни один эльф не посмел бы меня ни в чем упрекнуть.

Теперь и не посмеют – ни мне что-либо в упрек сказать, ни обо мне. Запретить закончить Великую Миссию мне никто не может, и хотели бы, а не могут – так эти трое архимагов сами и сказали. Могу гордиться – ко мне теперь в качестве посыльных меньше чем архимагов не отправляют – то-то ни я, ни темная не почувствовали их присутствия. В Первый лес меня пропустят, потом я повторю клятву Древу Жизни, после чего будут большой пир и бал в нашу честь и Великая Миссия завершится. Сразу после этого меня объявят отверженной, по сути, уже объявили, а Миссия теперь всего лишь формальность. И ни один светлый эльф ни мне, ни обо мне не скажет больше ни слова. Меня для них просто не будет. Если бы могли, то объявили бы заодно и изгнанной, но не могут, правила не дают. Изгнанной Избранная может стать только в случае невыполнения Великой Миссии, а вот про отверженных там ничего не сказано. Не только я, но и против меня может быть использовано то, что никто не додумался запретить. Но я этим святошам еще отомщу! Непременно отомщу, они еще не знают, что я могу сделать, все предыдущее просто покажется невинной шуткой маленькой девочки.