E=mc2. Биография самого знаменитого уравнения в мире - Дэвид Боданис

Насколько близко подошла к решению этой проблемы Германия? В начале 1940-х Хартек считал, что для проверки его идеи относительно двуокиси углерода ему необходимо 300 кг урана. Он договорился с компанией «ИГ Фарбен» о поставке замороженной двуокиси углерода (сухого льда), выделенный армейской службой технического снабжения поезд должен был ускоренным порядком доставить ее в Гамбург, а Гейзенберг и компания «Ауэр» готовы были выделить необходимый уран. Однако в последний момент «Фарбен» объявила, что раньше первых чисел июня поставить сухой лед не сможет, поскольку он потребуется для поддержания свежести продуктов в жаркие летние месяцы.

Хартек пришел в отчаяние, а тут еще выяснилось, что и необходимые ему количества урана раньше конца июня от Гейзенберга не поступят. Компанию «Фарбен» ему сдвинуть с места так и не удалось. Хартек сумел собрать 200 кг урана, однако этого количества для получения доказательных результатов было недостаточно; Германии не удалось с легкостью вырваться вперед и построить реактор на сухом льде, который мог (как показали последующие опыты) почти наверняка дать ей еще в первые годы войны множество радиоактивного металла. Таким образом стоявшая тем летом жара — так часто проклинавшаяся Союзниками, поскольку она облегчила продвижение немецких танковых армий по Франции, — сыграла основную роль в предотвращении зла намного большего. Mark Walker, «German National Socialism and the quest for nuclear power 1939–1949»[111] (Cambridge: Cambridge University Press, 1989), p. 25 говорит кое-что об усилиях Хартека; см. также Bernstein, «Hitler's Uranium Club».

С. 85 …Эйзенхауэр попросил снабдить военные части…: Гроувз, совещавшийся с генералом Маршаллом 23 мая 1944 года, сказал ему, что «Немцы… обладают радиоактивными материалами; они способны производить их и использовать как оружие войны. Причем в попытках отразить вторжение сил Союзников на западное побережье Европы эти материалы могут использоваться без предварительного оповещения». Это совещание привело к началу производства портативных счетчиков Гейгера и к тому, что Эйзенхауэр получил группу специалистов, способных объяснить, как этими счетчиками пользоваться. И вскоре базировавшийся в Англии штаб Эйзенхауэра отдал приказ, согласно которому все офицеры сил вторжения, обнаружившие странное помутнение пленок, которые использовались для регистрации рентгеновских лучей, должны были немедленно докладывать об этом в штаб-квартиру — равно как и о частях, в которых было обнаружено эпидемическое заболевание «непонятной этиологии», характеризующееся выпадением волос и тошнотой. См. Leslie Groves, «Now It Can Be Told: The Story of the Manhattan Project» (London: Andre Deutsch, 1963), pp. 200–203.

С. 85 …Дьердь де Хевеши растворил их в концентрированной кислоте…: George de Hevesy, «Adventures in Radioisotope Research»[112] (London: Pergamon, 1962), p. 27.

С. 85 …никакие немецкие ныряльщики поднять их со дна озера не смогли бы…: Американские Великие Озера это относительно мелкие выемки, прорытые в земле ледниками, между тем, озеро Тинишё представляет собой заполненную водой горную долину с отвесными стенами, имеющую глубину более 300 метров. Это одно из самых глубоких в Европе озер.

С. 86 От норвежской группы в Лондон: Радиограмма, по памяти воспроизведенная Хаукелидом в его книге «Skis Against the Atom», p. 126. Я заменил «хардангерскую группу» на «норвежскую» и добавил «точка» между предложениями (как это сделал сам Хаукелид в радиограмме, приведенной на с. 78 его книги). Горное плато Хардангер было тем районом, в котором действовали его люди.

С. 86 «Прощаясь с часовым…»: Haukelid, «Skis Against the Atom», p. 132.

С. 88 Оборудование, доставленное из Берлина…: Относительно расположения пещеры: Boris Pash, «The Alsos Mission»[113] (New York: Award Books, 1969), p. 206ff; а также: David Cassidy, «Uncertainty: The Life and Science of Werner Heisenberg» (Freeman, 1992), p. 494. Об ожидании восхода солнца на Гельголанде: Werner Heisenberg, «Physics and Beyond: Encounters and Conversations»[114] (London: George Allen amp; Unwin, 1971), p. 61.

С. 88 …ученые Германии научились получать примерно половину того объема…: Они достигли (по воспоминаниям Гейзенберга) почти 700-процентного прироста количества нейтронов. Для поддержания устойчивой реакции им требовалось примерно в два раза больше урана и больше тяжелой воды. См. Cassidy, «Uncertainty’, p. 610.

С. 89 К августу уже было разрушено пятьдесят восемь [японских городов]: Бензин и напалм, который обрушивали на города Японии американские летчики, не создавали энергии, достаточной для таких разрушений. Подлинным ее источником было излучение, возникавшее при протекании термоядерной реакции на Солнце. Оно издавна падало на Землю и его энергия столетиями накапливалась в виде существующих в древесине химических связей. Японцы сами сосредотачивали эту энергию в одном месте — их города были по преимуществу деревянными. От американских зажигательных бомб требовалось только одно — ненадолго понизить барьер, который удерживал в древесине эту некогда термоядерную, а теперь ставшую химической энергию. Иными словами, достаточно было поджечь часть домов, а дальше пожар уже поддерживал себя сам.

С. 89 «Я сказал ему, что выступаю против этого по двум причинам…»: Harold Evans, «The American Century»[115] (London: Jonathan Cape, 1998), p. 325.

С. 90 Выписки из протокола заседания президентского «Временного комитета»…: Richard Rhodes, Making of the Atomic Bomb (New York: Simon amp; Schuster, 1986), pp. 650-51. Более детальные протоколы этого заседания приводятся в книге Martin J. Sherwin, «A World Destroyed: The Atomic Bomb and the Grand Alliance»[116] (New York: Knopf, 1975), см. в особенности pp. 302-3.

С. 90 …армия создает оружие для того, чтобы его использовать: Ученые многих стран хранят воспоминания о том, как им в резкой форме напоминали об их месте в иерархии власти. Андрей Сахаров — великий физик, обратившийся в диссидента, — описывает вечер того дня 1955 года, в который Советский Союз провел испытания мощной бомбы. Маршал Неделин устроил в тот вечер банкет, на котором присутствовали все причастные к этим испытаниям высшие руководители, И Сахаров, вспомнив увиденный им за несколько часов до того огненный шар, произнес тост:

Я… сказал примерно следующее: «Я предлагаю выпить за то, чтобы наши изделия взрывались так же успешно, как сегодня, над полигонами и никогда — над городами.» За столом наступило молчание, как будто я произнёс нечто неприличное. Все замерли. Неделин усмехнулся и, тоже поднявшись с бокалом в руке, сказал: «Разрешите рассказать одну притчу. Старик перед иконой с лампадкой, в одной рубахе, молится: «Направь и укрепи, направь и укрепи». А старуха лежит на печке и подаёт оттуда голос: «Ты, старый, молись только об укреплении, направить я и сама сумею!» Давайте выпьем за укрепление.»