Черный человек - Даша Пар

— Ладно. Думаю, с уроками можно закончить. Перейдём к домашнему заданию.

Он улыбнулся, поправляя прическу и наблюдая, как ученик встаёт, вытягиваясь по струнке.

— Ты всё сделал, как я приказал?

— Да, я связался с нужными людьми и всё сделал, — нервно сглотнув, ответил Максим.

Шрам на его лице утратил свет, превратившись в широкий прямоугольный след с рваными краями, как от ожога.

— Умничка, — похвалил его Чёрный человек. — Значит танцы назначаю на четверг. Будь готов, — назидательно качнув указательным пальцем, сказал он. — Если постараешься, и моя миссия пройдёт удачно, то потом я отдам тебе Элли ненадолго. Сможешь с ней развлечься также, как я только что развлёкся с тобой.

По лицу Максима прошла волна эмоций, от мрачной удовлетворённости до сожаления. Он ненавидел меня, но не был садистом, как Клаус, поэтому понимал, что не сможет повторить эту экзекуцию, а значит Учитель опять будет недоволен.

— Научишься, — разочарованно проговорил Клаус, разгадав мысли ученика. — Проваливай.

Максим исчез, растаял, как дымка от новой сигареты Чёрного человека.

— Не понимаю, как призраки могут следовать за тобой. Ты же полный отморозок.

Он зло посмотрел на меня, а затем совершенно спокойно приложил тлеющий конец сигареты к моей руке. Острая боль взорвала все эмоции внутри меня. Невыносимо! А он стоит и садистски улыбается.

— Не зли меня, Элли. Иначе худо будет.

— Кто здесь?

Наш закуток наполнился светом от маломощного фонарика. Он слепил глаза, поэтому Клаус прикрыл их рукой.

— Ещё одна! Девушка, вы в курсе, что это закрытая зона? Посторонним вход запрещён! — усатый пухлый мужчина в неопрятной форме подошёл к нам, недовольно щуря глаза. — И что вы сюда всё лезете, я вас спрашиваю? Голые стены и железные штыри, торчащие отовсюду. Романтики… — он грязно выругался и сплюнул на пол. Зыркнув в сторону Клауса и не дождавшись ответа, сурово проговорил:

— Ладно, пошли. Будем оформлять.

— Я никуда не пойду, — спокойно ответил Клаус. — Вали отсюда, мужик.

В ответ охранник выдал непечатную тираду, от которой мы оба поморщились.

— Слышь, либо сама пойдёшь, либо силой поволоку! Наркоманка, что ли? Ничего, в ментовке быстро образумят. Эх, дура, думал по-хорошему договоримся!

Махнув рукой, подошёл ближе к Клаусу, намереваясь схватить за плечо, но вместо этого замер на месте. Его лицо побагровело, пошло пятнами, глаза выпучились, подбородок ушёл назад, как будто ему не хватает воздуха. Он приподнялся над землёй, касаясь её только мысками, фонарик выпал из ослабевших пальцев, завертелся под ногами, то выхватывая из темноты мрачную довольную улыбку Клауса, то перепуганное лицо охранника.

— Что ты делаешь?! — закричала, подходя к его жертве. — Он же умирает!

— Отличное окончание дня, — мягко сказал Чёрный человек, наслаждаясь агонией мужчины. — Он такой теперь маленький. А раньше думал, что имеет власть. Детишки, что сюда шастают, всегда лебезили перед ним. Он чувствовал себя важной птицей, самоутверждаясь перед ними. Посмотри на него теперь!

— Прекрати. Останови это! — закричала не своим голосом, закрывая глаза и уши, чтобы не видеть и не слышать страдания несчастного.

— Легко.

И стало тихо. Открыв глаза, увидела перед собой мертвеца. Остекленевший испуганный взгляд, лужа, расползающаяся из-под тела во все стороны, несколько капель крови на лице, вот и всё, что осталось от человека.

— Ты монстр.

— Слишком громкое прозвище для такого как я. Настоящие монстры сами не убивают. Они убеждают других убивать во имя себя и своих целей.

— То есть, когда твои люди убивали медиумов, это было чисто так, без всяких задних мыслей и твоих указаний? А смерть твоего ученика? Максим же покончил с собой ради тебя, это не считается?

— Они это делают не ради меня, а ради общей цели. Я убил этого охранника, потому что он мне докучал. Мне нравится убивать, а тебе нравится страдать. Всё это лишь следствие наших внутренних желаний.

— Значит на самом деле ты безвольный человечек, который хочет таким образом самоутвердиться? Мол меня никто не уважает, не любит, притесняет, ну раз вы так со мной, то и я в ответ? Тогда ты ничем не отличаешься от этого охранника!

— Твои выводы устарели лет этак на семьдесят, милая, — он улыбнулся. — Ты пытаешься считать мёртвых монстрами, ведь мы ни во что не ставим человеческую жизнь, да и зачем нам это делать? Люди не бессмертны, а после смерти они либо отправятся дальше, либо станут такими же, как и мы. Так какой смысл ценить мимолётную жизнь? Мы не чувствуем то, что чувствуете вы. Мы изгои вашего мира и всё, что у нас есть — это попытки вновь почувствовать себя живыми. Или же ощутить власть над жизнью. Я с лёгкостью оборвал его жизнь. Но при этом удовольствие было таким мимолётным. Несущественным.

— Хочешь, чтобы я тебя пожалела?

— Я хочу, чтобы ты заткнулась. Я знал, что ты будешь много говорить и страдать. Это всё, на что ты способна. Страдать и совершать глупости. Маленькая-маленькая девочка. Ты даже Харона довела, раз он не примчался вытаскивать тебя из очередного болота. Знаешь, мы даже не думали, что он влезет в афтершок и разрушит его, вытащив при этом Марго.

— Ты так и не понял, да? — победно улыбнувшись, сказала я.

— Ты о чём?

— Да так, — закусив губу, отвела взгляд.

Негромко хмыкнув, Клаус мельком глянул на мёртвого охранника, а затем вышел из здания. Он не из тех, кто любит просить, а значит Чёрный человек не узнает, что афтершок разрушила я.

***

Моё тело стало мне чужим. Возвращаясь в него, в эту непомерную тяжесть, чувственность, боль, как гадко, как противно. Я заполняю каждую его клеточку, чувствую каждую частичку и всё это похоже на кандалы, заполняющие весь мой дух. Я и представить себе не могла какая разница между душой и телом. Возвращение оказалось не таким радостным, как думала. Это больше похоже на заключение в темницу.

Клаус сдержал обещание, вернул контроль над телом, когда сон подбирался к сознанию. Я чувствовала его на заднем плане, настороженного, готового в любой момент выпихнуть наружу, обвиняя в нарушении сделки. О да, была бы рада разорвать эти взаимоотношения, но что я могла? Малейшее желание встать или хотя бы подвинуться отдавало привкусом тины. Ледяной сон цепкими лапками захватывал меня, и я уже видела, как сгущается тьма по сторонам, она ждёт меня. Она злится, что мы так долго не были вместе.

Соскальзываю во тьму, с привычной лёгкостью погружаюсь в иллюзорные воды. Мне нужно продержаться. Нужно помнить, кто я такая, ведь если забуду, если отдамся этой тьме, то назад дороги не будет. И не уверена, что это будет означать, что умерла. Иногда кажется, что тьма Изнанки таким путём пытается вырваться наружу.