"Белые пятна" Русско-японской войны - Илья Деревянко

Плата лазутчикам должна отвечать качеству сведения: близорукая экономия вредит только делу.

3) Кроме разведчиков, посылаемых из штабов в расположение противника, крайне желательно иметь постоянных агентов в важнейших пунктах этого расположения (так называемых резидентов). Для передачи донесений полезно учреждение передаточных контор (род летучей почты), как это было организовано у японцев.

Кроме того, желательно иметь лазутчиков при самих войсках (например, в качестве мелких торговцев, возчиков, разносчиков и т. п.).

в) Печать. Пользование сведениями из печати было, как выяснено в своем месте, ограничено, главным образом потому, что японцы обратили самое серьезное внимание еще в мирное время на сохранение военного секрета.

Действительно, в то время, как наши газеты, не исключая и официальных, с поразительной откровенностью сообщали сведения от себя и перепечатывая официальные распоряжения, о составе и численности, усилении, группировке армий, мобилизациях в России, провозоспособности железной дороги и т. п., японская печать хранила о всем касавшемся войны глубокое молчание, военная цензура, единая для всей Японии, не пропускала даже зачастую имен начальников, не говоря уже о номерах частей и названиях пунктов. Японский Главный штаб сознавал, что недостаточно организовать разведку, но еще необходимо затруднить противнику таковую[92].

Вот причина, но которой сведения из печати были скудны и почему такие вопросы, как подход подкреплений и тыл, могли освещаться исключительно тайной разведкой, т. е. менее всего надежной.

Но если сведения частной печати могли внушить японцам сомнения, то уже вполне достоверными и несомненными оказывались официальные сообщения «Русского инвалида» и «Военного сборника», печатавшие Высочайшие приказы, приказы по военному ведомству и по главным управлениям, содержавшие много такого, что должно было бы быть сохранено в тайне до конца войны.

Японцы же еще до войны, в конце 1903 г., прекратили печатание в официальном органе военных мероприятий и крупных назначений. В начале войны в газеты еще проскальзывали официальные донесения японских генералов, которые могли служить до некоторой степени материал лом для нас, но впоследствии редакция подобных сообщений не давала возможности сделать из них какие-либо выводы.

Кто бы ни был нашим противником в будущей войне, но нашему разведывательному отделению придется, вероятно, считаться с таким же отсутствием каких бы то ни было военных известий в прессе противника, как это было в только что окончившуюся Японо-русскую войну.

Желательно и нам быть в будущем в равных условиях и не давать врагу лишнего козыря по разведке вследствие полного несоблюдения нашими газетами военной тайны.

Пример японцев, подчиняющих в военное время всю печать особым законам, весьма поучителен.

Другой причиной недостаточного использования и того скудного материала из японских газет, которым мы располагали, было незнакомство личного состава разведывательного отделения, не считая переводчиков, с японским языком.

Некоторые сведения в японской печати были так искусно прикрыты псевдонимами и условными оборотами, что требовали тонкого знания языка и самой страны.

Разбираться в них мог лишь один коллежский регистратор г-н Тихай, не считая г-на Бале, который пробыл при штабе всего около месяца.

На будущее желательно:

1) чтобы чины разведывательного отделения могли бы следить за всею печатью противника и др. — без помощи особого переводчика;

2) чтобы пользование прессой было самое широкое и внимательное;

3) чтобы наш собственный военный секрет тщательно соблюдался не только печатью, но и всеми воинскими чинами до рядовых включительно[93].

Г-н Бале из отдела «объявлений» получил данные о разрядах контингентов по физической годности.

В японских солдатских письмах не встречалось ни названий частей, ни названий деревень. Те и другие обозначались 00. Из писем было видно, что японские солдаты сами отлично сознавали всю важность военной тайны.

II. ПЕРЕВОДЧИКИ

1) В мирное время желательно наметить лиц для занятия должностей переводчиков, хотя бы в расчете на штабы армий, если нельзя на корпуса; в особенности это необходимо по отношению восточных языков (например, турецкого, персидского, афганского и пр.). Переводчики должны быть образованные и преимущественно русские подданные.

2) Необходимо принять энергичные меры к усилению изучения среди офицерства корейского, китайского, японского и других языков.

III. БОРЬБА С НЕПРИЯТЕЛЬСКИМИ ШПИОНАМИ

Вопрос этот имеет то отношение к работе разведывательного отделения, что разбирает одно из средств затруднить противнику его разведку о нас.

1) Поимка шпионов не должна быть предоставлена случаю. Даже это нуждается в прочной организации.

2) Орган, которому поручается это дело, имеет специальных агентов (в данном случае, на востоке, из туземцев) для поимки шпионов.

3) Войска получают указания на приметы, по которым можно узнать шпиона и их приемы разведывания, и должны быть заинтересованы в поимке шпионов.

4) В районе армий необходим полицейский надзор за всеми подозрительными лицами. В эту войну полевых жандармов было мало[94], и притом многие не занимались своими прямыми обязанностями.

5) Суд над шпионами должен быть скорый.

IV. СБОР, ОБРАБОТКА И СВОДКА СВЕДЕНИЙ О ПРОТИВНИКЕ

1) Материал для сводки разведывательного отделения штаба Главнокомандующего должен быть очищен по возможности от донесений прямых, т. е. направленных непосредственно в большой штаб без предварительной обработки и выводов на низших ступенях.

Неизбежным исключением будут донесения дальних тайных агентов, для которых скорость доставки сведений является одним из первых условий. Тем не менее желательно, чтобы и дальние агенты, помимо сообщений своих сведений по телеграфу, вели более подробный журнал в форме сводок с самостоятельными выводами; журнал этот по частям периодически должен быть по почте или по телеграфу сообщаем в разведывательное отделение штаба Главнокомандующего.