Каратель - Беркем аль Атоми

Зал вдохнул и приготовился сражаться за то, чтоб не остаться в дураках, не остаться позади Джонсов, в модуле которых никто ничего не отключит. И это была уже совсем другая готовность, нежели полчаса назад, когда нервные капли людей слились в подвижное, хлещущее хвостом мускулистое тело, готовое рвать и крушить все, что встанет на пути. Худо ли, бедно ли, но речь Ани выполнила свою задачу — люди почему-то всегда верят начальству, как бы откровенно оно ни лгало, и туша толпы, ворочающаяся в хлипкой скорлупе столового модуля, облегченно приготовилась к обычной игре «клюй ближнего, сри на нижнего». Людей мало-помалу покинуло ощущение какого-то слома и перемены, так отчетливо цепанувшее этим утром большинство проснувшихся.

Пробираясь через холодную пустую кухню, ритмично отзывающуюся на тяжелые шаги Грина и Финнегана металлическим бряканьем, Аня с удовлетворением услышала разгорающийся в зале шум: там уже вовсю делили тепло и свет, которых больше не будет. Никогда не будет… В душе снова что-то дернулось, однако Аня вовремя успела задавить обратно это остренькое холодное шильце.

— Что ежишься? Замерзла? — Грин на ходу приобнял Аню, подтягивая застежку анорака повыше.

— Перенервничала.

— Ты молодец. Я совсем не ожидал, что ты так умно все сделаешь… Э, Майрон, что там?

Шедший первым Финнеган резко рванулся вперед и выбил на улицу небольшую пробку из молча копошившихся в коридоре темных фигур.

— Прикинь, командир, самые ушлые тут уже че-то пиздят… Ой, простите, мэм.

Размашисто ворочая в узком коридоре своей огромной тушей, Финнеган сноровистыми пинками освободил дверь и крыльцо, не замедлив хода.

С треском выбив пинком дверь, на свою беду вновь оказавшуюся на защелке, Финнеган высунулся наружу и обвел стволом хоздвор столовой. Никого. Только выпинутые из коридора, охая и скуля, копошатся в сугробах.

— Что это он? — Аня вопросительно ткнула Грина в бок, больно ударившись локтем о что-то железное и острое, видимо, одну из военных штук, покрывавших Грина с головы до пят.

— Майрон уже на боевом задании, — улыбнулся Грин. — Вставать сейчас на его пути — плохая идея.

Парням еще повезло.

От Грина несло такой грозной и спокойной надежностью, что внутри живота Аню окатило радостным теплом — Господи, до чего хорошо, когда чувствуешь себя защищенной такими широкими и страшными для остальных спинами. Особенно когда те, кто остается… Аня ущипнула себя, прерывая ненужную мысль. Опять понесло не туда. Не сейчас.

…Вот когда буду сидеть в летнем кафе, на берегу моря, в легком платье. Тогда я их пожалею, всех до последнего. Но не сегодня. Потом, когда-нибудь потом. Может, даже всплакну, а Ник будет меня утешать и уговаривать, чтобы я обо всем этом никогда-никогда больше не вспоминала. И что-нибудь мне подарит, красивое… И Майрон будет обязательно приезжать к нам в гости и играть с нашим… Ой! Райерсон! А куда это он?!.

— Ник, смотри, Райерсон.

— Точно, командир… Смотри, как бежит, точно кур воровал.

— Что? А, Папа наших стукачей. — Грин безразлично проводил глазами фигурку в черном анораке, осторожно скользящую между последними модулями сектора. — Что это ему понадобилось в лесу… Ха, может, живот прихватило.

— Подстрелить его, мисс? — хохотнул впереди Финнеган, на ходу вскидывая и опуская винтовку.

— Пусть бежит. Или ты и вправду такой зверь, что вот так, запросто, пристрелишь парня до того, как он облегчится? Не знал, не знал, — весело пробурчал Грин, помогая Ане преодолеть вал из счищенного с дороги снега. — Энн, мы сейчас обойдем fuel store со стороны леса. Ты как к трупам?

— Ну… — замялась Аня, не желая открыто признаваться в своей чувствительности.

— Тогда лучше не смотри. Сейчас повернем, сразу беги к машине Карла, он тебя посадит внутрь, а мы останемся с русскими, там есть еще пара дел напоследок.

— Вше, бошш. Я шделал швой полофина фделки.

— Обожжи, скорый какой. Ствола верни. Вот так.

Ну, давай докладывай ситуацию.

— Фше, почти фше ф… Видишь? Модуль. Большие окна.

— Столовка типа?

— Да, штолофая. — Райерсон вспомнил русское название одного из стандартных объектов любой военной базы. — Я фделал так, што фсе там. Фешь бажа.

— И все там? Пиздишь. Bullshit.

— Ешли ешть другое мешто, ошень немного. Надо быштро, бошш. Так, — Райерсон торопливо махнул в сторону маячившей сквозь строй сосен кремовой стены, — недолго. Очень. Полчаша. This шдание only тфа выход. Один пулемет маленьки выход. Фторой — директ, прямо. Дферь and окно. Окна, — поправился Райерсон.

— Так, мужики. Берем стволы, ща будем выдвигаться промеж той горки и края леса. Направление — вон та желтая хуета с трубой, — приказал Ахмет, убедившись в том, что пленный верит в то, что говорит. — Где еще кто есть?

— Где ешть? То шдание. — Райерсон показал на главный офис SUSD. — Там кантрол, э… караул.

— Сколько? — вставая, спросил Ахмет, сдергивая с плеча уродливую винтовку.

— Трии. Marines. Я уйду? — заикаясь, выдавил Райерсон, не сводя глаз со ствола.

— Со мной пока будешь. Э, Серег. Слыхал?

— Про караульных?

— Точно. Сможешь?

— Да, — умирая от страха, бодро ответил молодой Хозяин. — Не боись, ща я их.

— Ты не духарись давай. Сделаешь, сразу ко мне, — громко сказал Ахмет и тихонько добавил, подтянув Серегу вплотную за ремень: — Не переставай стрелять, пока шевелятся. И помни. Все, командуй.

— Че помни? «Рыжая, вывози»? — кивнул Сережик, отстраняясь. — Так, мужики, все готовы? А ну, пошли, бегом, бегом! Лесхоз, отстанешь, порву! Бегом!

Маленькая колонна двинулась вдоль края широкого поля модулей, окруженного заснеженным розовым лесом. На полпути к модулям от колонны отделилась маленькая фигурка в сером, направляясь к царящему над полем модулей четырехэтажному зданию. Неловко тыкаясь в сугробы, колонна на глазах сбавляла темп. Бега не вышло, побегай-ка в таком грузу — по спине колотит полный мешок патронов, на одном плече винтовка, а другое оттягивает длинная туша пулемета. Хорошо, если напарник, тоже несущий это железное бревно, не спотыкается и не тормозит — но снег по яйца, и падает то один, то другой.

За сеткой, охватившей огромные утепленные емкости у генераторной, группа наткнулась на ряд свежеисполненных в однообразной манере покойников, аккуратно сложеных в ряд у заграждения. Один труп лежал отдельно, и было видно, что он не относился к лежащим в рядке: весь увешан снарягой, словно собрался на войну, да и застрелен из чего-то другого, какой-то очень крупный калибр, в спину; вон аж всю грудянку выходными разворотило, а от морды осталась лишь половинка с синяком. …Ого, у них уже разборки пошли, — подумал Ахмет, втягивая еще висящий в воздухе соляровый выхлоп. — Кто-то мочканул их и уехал на БМП…