За сладкое приходится горько платить - Артем Черкизов

У него оставалась надежда: Посредник вряд ли рискнул похвастаться жене, отцу или дочери, что убрал его, Малыша. А Малыш был вхож в семью, его хорошо знали и папашка, и жена, и дочь.

У Посредника имелось правило: сам он двери не открывал. Кто-нибудь из домашних шел на звонок, а он ждал в соседней комнате. Если гость был желанен, выходил к нему, а если нет, то жена, или дочь, или отец, продержав пару минут на пороге, вежливо отправляли его обратно.

Малыш позвонил и через несколько секунд услышал, как открываются запоры на первой двери, потом на второй, стальной. Дверь приоткрылась на ширину цепочки, и в щели показалось сморщенное личико папаши Посредника. Узнав Малыша, тот хихикнул и откинул цепочку.

— Давно тебя не было видать, — сказал, приглашая Малыша пройти. — Куда-то уезжал?

— Да, был на практике. — сказал Малыш, входя в прихожую и держа под пристальным вниманием дверь в кабинет Посредника, где тот и проводил почти все свое время. Та была плотно прикрыта.

У членов семьи Посредника Малыш считался студентом, обучение которого оплачивала фирма главы семьи и который по окончании учебы должен был определенное время отработать в ней, чтобы вернуть потраченные деньги.

— А где ваш сын? — на всякий случай Малыш переместился так, чтобы старый гэбист оказался между ним и дверью в кабинет Посредника.

— Нет его, по делам пошел, — ответил тот. — Проходи, будет с кем бутылку раздавить.

Видно, появление Малыша явилось для него некоторым развлечением: просто так он никого не поил.

— Надолго пошел?

Старик прикинулся глуховатым:

— А ты мне расскажешь, где был на практике, что там видел интересного, — он лукаво взглянул на Малыша. — Говорят, что на практике студенты занимаются — хе-хе — другой практикой, не по специальности?

Сам он получил офицерское звание с четырьмя, что ли, классами за спиной, что было предметом гордости Посредника.

Малыш, не теряя бдительности, прошел в комнату, где обычно принимали гостей.

— Так вы, значит, один скучаете?

— Один, как перст, — отозвался из кухни папаша Посредника. — Сучка-невестка поехала к своей знакомой б… на день рождения и внучку с собой потащила.

«Вот и хорошо, — подумал Малыш. — Вернее, хорошо, что он в доме один, без невестки и внучки, и что впустил меня без лишних слов, а худо, что сынок в отлучке. Неужели так и не удастся встретиться?»

Он стал осматривать комнату, гадая, не мог ли где-нибудь здесь Посредник устроить тайник. Вряд ли он успел сплавить за границу деньги, которые достались ему после его, Малыша, «смерти». Дело это марудное, а времени прошло не так уж много. Наверное, деньги пока еще тут, надо искать тайник. Он, скорее всего, в кабинете.

Вошел папаша Посредника и принес на подносе бутылку водки, рюмки.

«Знает ли он, где хранятся бабки? — прикидывал Малыш. — Вряд ли. Папаша не слишком умен, и сынку это известно».

— Ты пей! — старик подмигнул Малышу хитро и благодушно.

Но едва тот взял рюмку в руку, как увидел наведенное на него дуло пистолета.

— Вы чего? — пытался продолжить игру в простачка-студента.

— Руки за голову, лицом к стене! — командовал старик.

— Вы…

— Сейчас всажу тебе пулю в голову, б… нерусская, отучу «выкать».

Пришлось подчиниться. Малыш не видел, что делается у него за спиной. Его застали врасплох. В том, что старикашка стрелять умеет, сомневаться не приходилось: натренировался на врагах народа.

«Потому и поставил меня в невыгодную позицию, как перед расстрелом».

Малыш скосил глаза на письменный стол и тут же понял, как старик догадался, что их отношения с Посредником разладились. Прежде на столе, рядом с фотографией дочки, неизменно стояла подаренная Малышом маленькая скульптурка, дурацкая, но забавная: узкоглазый коротышка наносил невидимому противнику удар ногой. Теперь скульптурки не было. Исчезла она, скорее всего, в тот самый день, когда Малыша пустили в плаванье по озеру.

«Ясно, старый хитрец давно уже раскусил сыночка. А тут понял, с чего это он перестал вспоминать меня при домашних, и почему спрятал скульптурку. Чтобы глаза не мозолила. Теперь, когда Посредник собрался рвануть за границу, еще и шантажировать его начнет, обеспечит себе безбедную старость».

— Ну, рассказывай, — старик въедливо, как на допросе, усмехался.

Малыш видел его отражение в застекленной рамке на стене.

«Ладно, пора кончать эту волынку, у меня времени в обрез», — подумал он и резко нырнул под стол.

Папашка стрелять не спешил: их разделяли добрых пять метров, а этого было достаточно, чтобы выпустить целую обойму.

— Вылезай, б… нерусская! Не допрыгнешь! Успею спустить курок.

Старик просчитался. Малыш и не думал играть со смертью, он действовал наверняка. Протянув руку, ухватился за край ковровой дорожки и потянул ее на себя, но не очень резко, чтобы не выдернуть из-под стоящего на ней старика. Пытаясь сохранить равновесие, тот замахал руками, упал…

Малыш подоспел к нему вовремя, вырвал пистолет. Схватил побелевшего старика за руку и рывком поднял с пола.

— Тихо! — сказал на ухо, так сжимая его запястье, что кисть посинела. — Пикнешь — убью. Ступай вперед!

Старик, не сопротивляясь, поплелся туда, куда его вели. Малыш знал, самое надежное место в квартире — ванная комната. В ней не было окон, толстые стены не пропускали звуков.

— Сюда! — толкнул он бывшего гэбиста в ванную и закрыл дверь. Снаружи прижал ручку стулом. — Сиди тихо, если не хочешь утонуть невзначай.

Присмиревший папаша Посредника затих, а Малыш быстро стал осматривать комнаты. Добрался до кабинета. Сбросил на пол книги с полок — ничего. Принялся за шкафы: выбрасывал все изнутри, двигал их так и этак. Стальной сейф, который он в конце концов обнаружил, был заглублен в стену и прикрыт незатейливой картиной, должно быть, местного художника.

Малыш небрежно отшвырнул картину и принялся изучать сейф снаружи. Тот был местного производства, что, впрочем, не умаляло его достоинств. «Без ключа и знания шифра к нему не подступиться. Что ж, будем брать целиком».

Да, в числе прочих достоинств сейфа было и это: небольшой, он, видимо, предназначался именно для дома, чтобы уберечь содержимое от гостей и родственников. А значит, вполне годился и для переноски.

«Интересно, как он крепится в стене, — подумал Малыш. — Вряд ли там будет что-нибудь хитрое».

Направился в прихожую, где, как он знал, Посредник в стенном шкафу держал свои инструменты. В кабинет вернулся уже с железным чемоданчиком, в котором нашел молоток и зубило.

Кирпич поддавался зубилу неохотно, пришлось порядком попотеть, прежде чем сейф оказался у него в руках. Размеров он был примерно таких же, как телевизор с диагональю экрана в тридцать семь сантиметров.