Основной рубеж - Алекс Орлов

Тони едва успевал сделать очередной поворот, когда пули уже начинали щелкать по стенам коридора. Он добежал до трапа, ведущего на технический этаж, и скатился по нему, не чувствуя под собой ног.

Спустя секунду к трапу подбежали боевики. Возглавлявший погоню Берк поскользнулся на крутой лестнице и случайно выстрелил из гранатомета. Граната сорвала со стены огнетушитель, и все ближайшее пространство заполнилось противопожар-ной пеной.

— Зачем ты это сделал, Берк?., — спросил Мартинес у пытающегося подняться Берка. — И так скользко, а теперь еще эта пена…

— Ты, Мартинес, радуйся, что граната не в тебя попала, а в огнетушитель… Я что, специально, что ли, стрелял?.. Куда он побежал?..

— Вон в тот узкий переход, — показал пальцем Клод.

Перейдя вброд пузырящуюся пену, штурмовики вышли в длинный коридор технического этажа.

— Вон он! — крикнул Клод и, пробуксовав ногами, побежал по коридору. Он уже понял, что это другой человек, но чувство досады заставляло его преследовать любую добычу.

Человек добежал до тупика и в мгновение ока исчез за металлической дверью.

Солли захлопнул дверь, и мгновенно задраил ее на два запора.

— Ты чего? — повернулся на шум Гилпин. В руках он держал кусок пластиковой трубы. — Принес прокладки?..

— Какие прокладки, Гилпин! На «Хокай» напали пираты!

— Чего ты мелешь? — скривился Гилпин.

В этот момент в дверь застучало так, будто в железо вбивали гвозди. Солли в ужасе отскочил от двери и уставился на торчащие из металла наконечники крупнокалиберных пуль.

— Весело… — проговорил Гилпин. А Солли протянул руку и схватился за одну из них.

— А!.. — закричал он, зажимая обожженный палец.

Расположенная под потолком крышка вентиляции открылась, и оттуда выпал Тони Гарднер. Рядом с ним грохнулась на пол тяжелая винтовка.

— Привет — сказал Гилпин.

— Чего он орет, ранили? — кивнул Тони на воющего Солли

— Нет, палец обжег.

— Ничего себе! Там людей убивают, а он всего лишь палец обжег…

— Что случилось-то? Солли сказал, пираты?

— А вы не в курсе?

— Нет, — покачал головой Гилпин.

— Была объявлена тревога. Да и стрельба кругом, взрывы… Вы что, ничего не слышали?

— Здесь ничего не слышно, — ответил Гилпин. — Солли, — обратился Гилпин к напарнику, — так ты принес прокладки или нет?..

Дуя на палец и страдальчески морщась, Солли кивнул.

— Давай их сюда, а то я без дела действительно нервничать начинаю…

— Надо как-то выбираться отсюда, — подал голос Тони. Он подобрал с пола винтовку и вставил последнюю обойму.

— А чего нам выбираться? Мы здесь тоже делом заняты. А если корабль взорвут, так мы с Солли прямо здесь и смерть примем… — Гилпин ловким щелчком вставил трубу на место, — Занимаясь милым сердцу ремеслом…

— Да ты философ, — покачал головой Тони.

Тони прислушался. Никакого постороннего шума на корабле не было. Либо штурмовики притаились и ждали, когда Тони откроет дверь, либо они вернулись на верхние ярусы.

— Давай приоткроем дверь, — предложил Гарднер.

— Да ты чего, новенький? — подал голос Солли. — Они нам враз сюда гранату кинут…

— Точно, — кивнул Гилпин. — Если тебе не терпится выбраться отсюда, возвращайся тем же путем, что и пришел… Солли, помоги ему залезть в вентиляцию…

Солли подошел к стене и изобразил из себя стремянку. Под подошвами ботинок Тони он несколько раз ойкнул, однако выстоял, и Гарднер снова оказался в грязном вентиляционном коробе. Следом Солли подал винтовку.

Толкая перед собой «бертран» и стараясь не слишком шуметь, Тони пополз обратно.

«Бренда… Я совсем забыл про Бренду! — пронеслось в голове Гарднера. — Что с ней? Быть может, ее застрелили?»

Воздуховод начал подниматься вверх, и ползти стало труднее, но Тони продолжал двигаться вперед. Иногда он останавливался, чтобы передохнуть и послушать, что творится на корабле. Но выстрелов не было, и Тони ничего не оставалось, как ползти дальше.

Наконец он преодолел подъем и оказался на уровне первого этажа. Добравшись до ближайшей решетки, Гарднер осторожно посмотрел вниз. Он сразу увидел трех штурмовиков, которые сидели прямо на полу в коридоре. Солдаты были без шлемов и без оружия. Тони удивился, но на всякий случай подтащил «бертран» поближе.

Послышались шаги, и знакомый голос сказал:

— Угощайтесь, ребята.

Тони присмотрелся и обомлел — боцман Либерман угощал штурмовиков сигаретами. Солдаты поблагодарили и прикурили от протянутой Либерманом зажигалки.

«Наверное, мы победили…» — решил Тони и ударил по решетке прикладом.

…Трое штурмовиков и боцман Либерман повер нулись на грохот упавшей решетки и увидели вы бирающегося из вентиляции человека, увешанного лохмотьями собранной пыли.

— Гарднер, эта ты, что ли? — спросил боцман.

— А почему невоюем? — задал Тони встречный вопрос.

— Мы заключили мирное соглашение, — кивнул боцман на курящих солдат. — Так что можешь идти мыться…

— Док жив?..

— Жив-здоров. Иди к нему — он о тебе уже спрашивал…

— Возьмите, сэр, это ваше, — вернул Тони винтовку боцману и, покосившись на молчаливых штурмовиков, пошел искать Шоколадного Дока…

— Ну наконец-то, сынок! — радостно всплеснул руками Шоколадный Док, увидев Тони возле двери в душевую. — А я кого ни спрашивал — никто тебя не видел.

— Что произошло, Док? Мы их победили?

— Мы их перехитрили, сынок, — улыбнулся Док. — Как только ты увел их за собой, я нашел Сэма-сварщика, и мы наглухо заварили пробоину. Потом капитан сообщил об этом по радио на весь корабль. Ну эти парни поняли, что они выживут только вместе с нами. Так и замирились. А на обратном пути мы их высадим.

— А снаружи больше никто нас не атаковал?

— Здесь некому, парень, мы уже по другую сторону Основного Рубежа…

— Правда?

— Совершенная правда. Я сам слышал, как ругался наш штурман. Автопилот отказал, и теперь корабль ведут вручную…

В коридоре показались двое штурмовиков. Они шли из столовой и, узнав Тони, заулыбались.

Гарднер напряженно смотрел на них, ожидая, что будет дальше. Солдаты приблизились, и один из них сказал:

— Привет, диверсант…

— Привет, — настороженно отозвался Тони.

— Меня зовут Берк, а его Клод, — указал Берк на своего спутника. — Это ему ты разбил наплечник…