Заступник и палач - Денис Юрин

– Чего приуныли, бойцы? Помирать не хочется, так все равно рано или поздно придется. Вопрос стоит не когда, а как и за что! Нам вот с вами повезло: весело гибнем и за правое дело! – на своеобразный лад подбодрил остатки своего отряда Ликарас и, видя, что его речь возымела эффект, подпер под дверь последний брус.

Когда-то этот сарай был столярной мастерской, потом конюшней и торговым складом, и вот теперь превратился в последнее пристанище для пятерых выживших в схватке с вампирами рыцарей и их лошадей. Каждый хозяин оставлял на память своему последователю какую-то часть старого барахла, которое пришлось осажденным весьма кстати. Верстаки, доски, сгнившая упряжь и пыльные тюки подпирали ветхую, едва держащуюся на ржавых петлях дверь; рваной рыбацкой сетью защитники обтянули небольшое смотровое окно, находившееся под самой крышей. Ликарас даже жалел, что под рукой нашлось слишком мало хлама, тогда бы они продержались дольше, примерно полчаса, вместо отведенных им судьбой пятнадцати минут. Преследовавшим их кровососам понадобилось бы около пяти минут, чтобы, взломав дверь и раскидав баррикаду, прорваться внутрь; еще десять – на остальную потеху, потом все, он остался бы один, и сколько бы ударов ни выдержал его стальной череп, а когда-нибудь всему наступает конец. Электронный мозг боевой машины уже автоматически перевел механизм самоликвидации в дежурный режим. Сошедшие с Небес как в буквальном, так и в переносном смысле не могли позволить, чтобы кто-нибудь посторонний заметил, из чего сделаны их потроха.

Его солдаты вели себя как настоящие воины и не отдали бы свои жизни легко. Механическое сердце командира пылало за них гордостью и одновременно сожалело, что хорошо вышколенным бойцам придется отдать жизни буквально ни за что. Если бы он только знал, что вампиров в городе так много, то не отпустил бы ту девицу, вмиг растрепавшую своим кровососущим собратьям о появлении в городе стального убийцы. Это он навлек беду на свой отряд. Ликарас понимал это, но угрызениями совести не страдал, в его голову вообще не было заложено такое понятие, а может, и было, но очень глубоко спрятано и хорошо заархивировано. Зато робот знал, что такое честь, достоинство и доблесть; им, как, впрочем, и другими посланными на РЦК 678 машинами руководил принцип: Стоять до конца, бороться, пока в механических жилах хватает энергии, а там отключение и маленький взрыв, очень легкая смерть, по сравнению с тем, через что предстояло пройти подчиняющимся его приказам людям.

Но тем не менее биологические, боевые единицы не падали духом. Заметно повзрослевший за последнюю неделю юнец Кербал не трясся и не скулил, его глазенки трусливо не бегали. Чудом не получивший ни одной царапины в кровопролитном бою новичок перевязывал раны своему менее удачливому товарищу. Двое других, имен которых Ликарас не помнил, затачивали затупившиеся мечи и перетягивали ремни арбалетов, невозмутимо готовясь к последнему в их жизни бою. Ликарасу не нужно было закрывать глаза, как это обычно делают люди, чтобы отвлечься от окружающей суеты и на миг сосредоточиться. Он мог одновременно совмещать сложные аналитические процессы с выполнением незначительных тактических задач, например с наблюдением за местностью из смотровою окна, больше походившего на примитивную вентиляционную отдушину. «Само по себе убийство мной одного из вампиров не могло послужить причиной для открытого нападения да еще на целую группу, – пытался понять Ликарас мотивацию поступков врагов. – Насоздавав множество неживых существ, Озеты фактически объявили кровососам войну. Оборотни с вутерами заняли их природную нишу и привлекли внимание населения планеты, в то время как мерзким пиявкам веками удавалось обделывать свои делишки втайне. Да, девица видела, кто я, но видеть и понять – разные вещи. К тому же она знала, что я охочусь за Вебалсом, одним из Озетов, и, следовательно, должна была только радоваться такому повороту событий. Остается только одно: мы вторглись на их территорию, в святая святых. Возможно, под землей они прячут что-то важное, что-то, что не должно попасться на глаза чужакам, тем более рыцарям Небесного Ордена. Они защищались, они напали со страху быть обнаруженными, значит, теперь они не уйдут, перебьют всех свидетелей своего пребывания в Дукабесе и только после этого успокоятся. Интересно, а Самвил с городскими властями в курсе, что у них под носом проживает многочисленная вампирская община? Наверное, нет. Пара-другая кровососов обитает в любом городе, но такого количества ночных тварей разом мне еще никогда не приходилось видеть. Сильно же они напугались, что отважились напасть днем. На карту, видать, немало поставлено!» – размышлял Ликарас, внимательно наблюдая из окна за быстрыми перемещениями между соседними строениями маленьких фигурок, которые не были людьми, но которых ни он, ни Мерун никогда не назвал бы нежитью.

Существенный численный перевес, Ликарас бросил подсчет на третьем десятке, давал врагам возможность не хитрить, а пойти на обычный, незатейливый штурм. Проще всего было бы, конечно, поджечь старый сарай, который, несмотря на царившую вокруг сырость, вспыхнул бы, как пучок соломы, но этот вариант был неприемлем для вампиров. Солнце иссушало их бледную кожу, твари были неимоверно вялыми, и, кстати, только это помогло маленькому отряду вырваться из ловушки возле торговых рядов. Огонь перекинулся бы на примыкавшие вплотную к мастерской здания; пожарище не только привлекло бы внимание жителей, но и подняло бы температуру воздуха как минимум на десяток градусов. С трудом переносившие солнечные лучи не хотели еще и терпеть жару; определенно, некоторые из них погибли бы без содействия осажденных рыцарей.

В соседнем здании возникло оживление, Ликарас прищурился, пытаясь разглядеть, что же задумали хитрые кровососы. К сожалению, через узкий дверной проем находившейся напротив мастерской он мог разглядеть лишь расплывчатые контуры и тень от какого-то большого предмета. Планы врагов стали явными слишком поздно, когда вампиры, испустив громкий боевой клич, уже пошли на штурм. Дощатая стена соседнего барака содрогнулась, треснула и рассыпалась на множество мелких обломков, когда в нее ударил самодельный таран, собранный из столярного верстака, пары кузнечных наковален и старенькой скрипучей повозки. Неуклюжая конструкция вылетела наружу и, не сбавляя ход, быстро помчалась к наспех укрепленной двери мастерской. Две дюжины вампиров в кожаных куртках-безрукавках на голое тело толкали таран и не давали ему застрять в доходившей по колено грязи.

– К бою! – выкрикнул Ликарас, мгновенно спрыгнув от смотрового окна вниз, и, за считанные доли секунды обнажив оба меча, занял место в поредевших рядах своего отряда.

Чудо вражеской техники разнесло дверь, но тут же застряло колесами посреди баррикады из наспех накиданного барахла. Не тратя времени на пустые слова, противники кинулись навстречу друг другу. Рыцари оказались проворнее, наверное, потому что вампиры все еще находились под действием обессиливающих их солнечных лучей. Маленькому, но сплоченному отряду служителей Небес удалось занять позицию на вершине разрушенной баррикады, гармоничным дополнением которой стал подогнанный вампирами таран.

– Ни шагу назад, слышите, ни шагу назад! – прокричал Ликарас, ловкими круговыми движениями мечей отражая атаки сразу шести набросившихся на него вампиров. – Не давайте им зайти в тень, под солнцем они слабее!