Это случилось осенью - Лиза Клейпас

— Чепуха какая-то, — ответила Лилиан. — Мне не велели говорить.

— Я слышала что-то про тайну.

— Просто неприятное дело, которое мне предстоит уладить. Объясню потом. Уверена, мне найдется что рассказать. Вот повеселишься!

— Дело касается лорда Уэстклифа?

— Не напрямую.

Суровая морщина на лбу Лилиан разгладилась.

— Ах, Дейзи, это просто стыд! Как мне хочется быть с ним рядом, ласкаться к нему. Боюсь, я совершу сегодня какую-нибудь глупость. Запою во весь голос, например. Ради Бога, не останавливай меня.

— Не стану, — пообещала Дейзи, улыбнувшись в ответ. — Так, значит, ты влюблена?

— Не произноси этого слова! Даже если я влюблена — а я ничего не хочу утверждать наверняка, — ни за что не скажу этого первая. Это вопрос гордости. Вдруг я признаюсь, а он ничего не скажет в ответ? Ответит вежливым «спасибо»… Тогда я его убью. Или умру сама.

— Надеюсь, граф не так упрям, как ты, — отозвалась Дейзи.

— Он не упрям, — заверила ее сестра, — но считает себя упрямым.

Вспомнив что-то, Лилиан рассмеялась и хлопнула себя по лбу.

— Ах, Дейзи! — сказала она с лукавой усмешкой. — Из меня выйдет такая ужасная графиня!

— Назовем это по-другому, —дипломатично сказала Дейзи. — Лучше скажем, не совсем обычная.

— Могу стать любой графиней, какой захочу! — воскликнула Лилиан, радуясь и удивляясь одновременно. — Если верить словам Уэстклифа, а я склонна ему верить…

Выпив чаю с тостами, Лилиан пошла на заднюю террасу дома. Задержавшись у балконной ограды, она смотрела в сад, любуясь его аккуратными дорожками и широкими полосами низких живых изгородей, увитых розами, зарослями старинного тиса, в которых наверняка было немало восхитительных укромных местечек. Она помрачнела. В этот самый момент графиня ждет ее в саду бабочек. Это она отправила одну из горничных с запиской. Графиня желала поговорить с Лилиан наедине. Непонятно, почему она выбрала столь уединенное место и далеко от дома? Старая леди с трудом передвигает ноги. Ходит, опираясь на палку, да и слуга возит ее постоянно в кресле на колесиках. Как же она доберется до тайного садика? Было бы проще и разумнее встретиться наверху, в гостиной Марсденов. Боится, что их подслушают? Значит, речь пойдет о семейных тайнах. Или графиня просто раскричится самым неприличным образом…

Зато совершенно ясно, почему графиня требовала, чтобы Лилиан никому не рассказывала об их свидании. Если Маркус узнает, он потребует объяснений. Кроме того, Лилиан не желала искать защиты у Маркуса. Она сама готова была встретиться с графиней лицом к лицу. Ее не испугать злобными тирадами. Пусть у графини острый и безжалостный язык — ее оскорбления не заденут Лилиан. Как с гуся вода! Лилиан знала: ничто не помешает их браку с Маркусом. И это придавало ей сил.

В интересах самой графини установить сердечные отношения с невесткой, иначе они испортят друг другу жизнь. Старой леди придется это понять. Лилиан мрачно улыбалась, спускаясь по длинному пролету ступенек, ведущих в сад. Она шла по дорожке, наслаждаясь чистым утренним воздухом.

— Я иду, старая ведьма, — бормотала она про себя. — Готовься к худшему.

Дверь в тайный садик была приоткрыта. Лилиан расправила плечи и натянула на лицо маску холодного безразличия.

Графиня сидела одна на круглой скамье, словно на троне. Никаких слуг поблизости не было. Свою украшенную драгоценными камнями трость графиня прислонила к скамье. Она сидела с каменным лицом. Лилиан даже смешно стало. Старуха вообразила себя воином, готовым драться до победного конца.

— Доброе утро, — любезно сказала Лилиан, подходя. — Какое чудесное место вы выбрали для нашей встречи. Надеюсь, вы не устали, добираясь сюда?

— Это мое дело, не ваше, — ответила графиня.

Ее черные глаза смотрели равнодушно, но Лилиан внезапно стало не по себе. По спине прошел неприятный холодок, не то чтобы она испугалась, просто встревожилась. Может быть, предчувствие? Во время предыдущих встреч ничего похожего Лилиан не испытывала.

— Я просто беспокоилась о вашем же удобстве, — сказала Лилиан, в притворном испуге взмахнув руками. — Я не стану сердить вас, пытаясь казаться дружелюбной, миледи. Говорите прямо: что у вас на уме?

— Надеюсь, ты выслушаешь меня. Ради тебя самой и ради моего сына, — начала она ледяным тоном и вдруг замолчала, словно недоумевая, с чего вдруг она должна объяснять этой девице столь очевидные вещи. Несомненно, графине пришлось пережить множество передряг, но с такой напастью она сталкивалась впервые.

— Если бы я могла представить себе, что графу понравится девушка низкого происхождения, я бы вмешалась раньше и положила бы этому конец. Вероятно, граф не совсем здоров. Иначе как объяснить это безумие?

Седовласая дама замолчала, чтобы отдышаться. Лилиан спокойно спросила:

— Почему вы называете это безумием? Всего пару недель назад вы допускали, что я могу заполучить в мужья британского аристократа. Почему же не самого графа? Дело в личной неприязни?

— Глупая девчонка! — воскликнула графиня. — Вот уже пятнадцать поколений Марсденов выбирают жен только в аристократических кругах. Мой сын не нарушит эту традицию. Тебе не понять, что такое чистота крови. Ты явилась из страны, где нет ни традиций, ни культуры. Благородное происхождение для вас — пустой звук. Если граф женится на тебе, это будет не только его личный позор, но и мой тоже. Ты осквернишь наше генеалогическое древо, а все когда-либо живущие Марсдены перевернутся в своих гробах!

Лилиан опять стало смешно. Как напыщенно выражалась графиня! Девушка сразу же догадалась, что для матери Уэстклифа чистота благородной крови — символ сродни религиозному. Она будет защищать его со страстью фанатички. «Может быть, попытаться все же перевести разговор на уровень личных отношений? Ведь любит же она сына, хотя и виду не показывает».

Лилиан не очень любила рассуждать о чувствах. Ей больше удавались остроумные замечания. Она умела быть циничной, но раскрывать сердце? Это казалось слишком рискованным. Но может быть, она просто обязана быть искренней с графиней? Ведь она выходит замуж за ее сына.

Лилиан заговорила, тщательно подбирая слова:

— Миледи, я знаю, что вы желаете счастья сыну. Мне бы хотелось, чтобы вы поняли: я тоже хочу, чтобы он был счастлив. Конечно, я не могу похвастаться благородным происхождением и не привыкла жить по вашим правилам…

Она замолчала, улыбнулась и добавила:

— Мне не очень понятно, что такое генеалогическое древо. Но думаю, я могу сделать Уэстклифа счастливым. По крайней мере хоть немного облегчу ему груз забот. Я не буду такой уж сумасбродкой, обещаю вам. Поверьте, я не сделаю ничего такого, что бы поставило в неловкое положение графа или оскорбило вас.

— Хватит молоть чушь! Ни слова больше! — взорвалась графиня. — Для меня оскорбительно само ваше существование. Я не взяла бы вас даже в прислуги, не то что в невестки. Мой сын не любит вас. Он выбрал безродную девку просто назло, чтобы оскорбить память отца, которого не смел ослушаться, пока тот был жив. Вы бунтарка, которая борется с призраком. Когда новизна этого вульгарного брака потускнеет, граф начнет презирать вас так же, как презираю я, но будет поздно! Наш род прервется.