Три дороги во Тьму. Изменение - Иар Эльтеррус

– Что это значит? – настойчиво переспросил он.

– Это значит, что в дело вмешалась еще одна сила, и пророчество вышло из-под контроля. Теперь уже ни в чем нельзя быть уверенным.

– Выходит, этот человек опасен?! Опасен для нас?

– Да. Этот человек опасен. И для нас, и для пророчества. Все зависит от того, на чью сторону он встанет. Знаешь, тинх, я как-то читал, что в древности силу Равновесия называли иначе, но ее название было настолько страшно, что его изменили.

– Да? – тинх недоверчиво посмотрел на фанна.

– Да. Название изменили, но суть от этого не поменялась. – Фанн замолчал. Потом мрачно продолжил: – В древности эту силу называли Справедливостью.

Тинх недоверчиво моргнул.

– Да, тинх, Справедливостью. Магов Равновесия всегда двое. Всегда! При любых раскладах и любых условиях. Один со стороны Тьмы, другой со стороны Света. Они сначала познают эти силы, а потом выносят свое решение. И их решения окончательны. Никакая сила – ни Свет, ни Тьма – не в состоянии изменить приговор, вынесенный двумя магами Равновесия. Впрочем, этих существ и магами-то назвать трудно, они нечто большее.

– Мы можем убить этого… – с ужасом прохрипел тинх.

Фанн печально посмотрел на него.

– Не можем. Вернее убить-то можем, но… Ты слышал, что я говорил? Магов двое. Всегда. Если один здесь, то второй сейчас тоже где-то бродит по нашему миру. Эти маги всегда приходят со стороны. Они независимые арбитры. Значит, второй – такой же пришелец, как и этот. И тот, второй, – маг Равновесия со стороны Света. Этот человек, Роман, судя по всему, маг со стороны Тьмы. Если мы его убьем, то пойдем против той силы, которой служили всю жизнь. И в этом случае наш народ обречен. Обречен без всяких «если» и «или».

– И что мы можем сделать? – хрипло спросил тинх.

– Только научить этого человека всему, чему он захочет научиться. И дать ему знание мира. Справедливость на нашей стороне. Мы пострадали от предательства.

Тинх промолчал. В отличие от фанна, он не был ослеплен верой в пророчество и понимал, что возвращение Ушедшего в современный мир может быть вовсе не справедливым, а значит, все не так однозначно. Просто раньше он, размышляя о спасении своего народа, предпочитал не думать о том, чем это может обернуться для остальных. Правитель тяжело вздохнул. Мир зашатался под ногами у народа дзенн-анн-в'иннал как раз в тот момент, когда они уверились, что вскоре грядет спасение. Похоже, свое право на существование придется отстаивать в жестокой борьбе. Борьбе, где копья, мечи и даже магия не будут иметь никакого значения. В этой борьбе цену будет иметь только вера – вера в справедливость и свою правоту.

* * *

Одинокая девушка, бредущая по раскаленной пустыне, привела бы в изумление любого человека, встретившегося ей на пути. Только никто и никогда не ходил по этим местам – безводной пустыне Смерти между Корградом, Оринградом и границей Ландзада. Елена сама не сознавала, куда идет и зачем, ни мыслей, ни желаний у нее не осталось. Раскаленный песок и палящее солнце, казалось, не причиняли девушке никакого неудобства. А затем пришла темнота…

Следующее воспоминание – льющаяся на голову холодная вода и озадаченное лицо какого-то мужчины над ней. И снова темнота.

Новое пробуждение. Елена долго пыталась понять, где находится. Как будто пещера. Интересно, как она сюда попала?

– Очнулась? – В пещеру заглянул тот самый человек, которого она видела в предыдущее пробуждение. – Ну и напугала ты меня, девочка. Как ты вообще там оказалась? Если бы я случайно не заметил тебя…

Елена не ответила и отвернулась. Незнакомец задумчиво хмыкнул.

– Не хочешь говорить – не надо. На вот, поешь. Два дня лежала без сознания.

– Зачем вы меня спасли? – глухо спросила она.

– Гм-м-м… А что? Надо было бросить умирать в пустыне?

– Это лучше, чем…

Незнакомец подошел к ее лежанке из веток и опустился на корточки.

– Ты так думаешь? А я вот не могу так… наверно, потому и оказался здесь в одиночестве.

Елена обернулась и посмотрела на него более внимательно.

– Почему?

– Ну… Как-то нехорошо получается. Ты меня выспрашиваешь, а сама ничего не говоришь. Давай так: я рассказываю о себе, а ты о себе. Только честно и без утайки. Договорились?

Девушка понимала, что незнакомцу не столько интересна ее история, хотя и это тоже, сколько он хочет ее разговорить. Заставить выйти из смертельной апатии. Как врач, Елена и сама знала, что долго так не протянет, если что-то не сделает. Только вот делать это что-то не было ни сил, ни желания. Мужчина тем временем едва ли не силой усадил девушку и сунул ей в руку кусок еще горячего мяса.

– Вот. Пока я рассказываю, поешь.

Елена машинально попробовала. И так же машинально стала жевать. Незнакомец на миг задумался.

– С чего бы начать… Мое имя Аскольд. Когда-то я был счастливым человеком, искренне верующим в благие дела Святой Матери-Церкви, и с раннего детства мечтал бороться за победу веры. – Елена вздрогнула, но увлеченный воспоминаниями Аскольд этого не заметил. – Усиленные тренировки и уроки у бывшего меченосца, который жил в нашей деревне. Ему в бою отрубили руку. Воин выжил, но… сама понимаешь. Списали, выделив от щедрот корпуса паладинов содержание… достаточное, чтобы не умереть с голоду. Он и давал мне первые уроки. Меч, копье, вольтижировка… Потом уже учеба в казарме. Действительность оказалась немного другой, чем я ожидал. Я учился воевать с врагами веры, а не с беззащитными крестьянами. Я воин, а не палач! И я был слишком молод и наивен, чтобы иметь глупость заявить такое своему командиру. После чего и начались неприятности. С трудом ушел от ищеек Инквизиции. Но в Фалноре трудно скрыться тому, кто объявлен еретиком. Так я и оказался здесь… – Аскольд вдруг закашлялся. – А ты?

Елена промолчала. Некоторое время разглядывала свод пещеры. Потом пристально изучила собеседника. Тот явно чувствовал себя неловко под этим взглядом, хоть и не понимал почему.

– Вы умираете, – вдруг заявила она.

Апатия по-прежнему владела девушкой, но Елена, прежде всего, была врачом. И сейчас ей оказалось достаточно одного взгляда, чтобы определить и болезнь, и степень ее запущенности. – Вам нужен хороший лекарь.

Аскольд нервно рассмеялся.

– С чего ты так решила, девица? И если даже и так, где тут возьмешь лекаря?

– Где мои сумки?

Он на миг замер, о чем-то размышляя. Но заметив, что девушка явно оживилась, принес из угла рюкзак. Елена отложила недоеденный кусок мяса и с трудом поднялась. Ее пошатывало. Нет, так не годится. Она закрыла глаза и мысленно потянулась к Солнцу, которое ощущалось где-то там, за сводами пещеры. К Солнцу, к свежему воздуху. Потянулась, начав впитывать энергию. Этого, конечно, недостаточно для полного восстановления, но шатать перестало.