Золотые нити. Огонь, земля и клочок шерсти - Валерия Шаталова

– Леди де Фонтин готовила меня. Я должен был стать членом её семьи и продолжить дело. Адриана знала слабые места многих знатных семей. Наеры не исключение.

– Но кто из них Наер? – спросила я, – Чериза или Тэлонис? Если откат в крови у одного, то супруг же может…

– Они не супруги, Кристина, – ответила мне Ками и начала ощупывать своё лицо на предмет повреждений. – Кто кому кем приходится, я не знаю, но они оба Наеры по крови.

– Тётка и племянник, – показал свою осведомлённость Трой.

– Он же старый! – удивилась Келси.

– И что? Да, тётка младше племянника, но так бывает. Поздние дети, ранние…

– Мне на это плевать, больше волнует, что они с нами делать будут, – практично рассуждала Ками. – Если убивать нельзя ни в каком виде, то и просто бросить нас здесь подыхать они не смогут.

– Здесь не бросят, бросят во Фрио.

Мерзкий скрип ржавых петель заставил меня втянуть голову в плечи и закрыть ладонями уши насколько позволяли дотянуться оковы. Мельком заметила, как огневичка замерла в прежней позе и притвориласьбессознательной. Дверь отворилась, и в проёме показался мужской силуэт с ношей на плечах.

Не успела. Алиса не успела убежать. Единственная надежда разбилась со скрипом этой чёртовой двери.

В мужике, одетом во всё черное, я узнала нашего извозчика. Гвару – так Наеры его называли. Проходя мимо меня, он сверкнул синей запонкой на рукаве, а я потупила взгляд, чтобы не привлекать его внимания и разглядела заляпанные грязью сапоги, те самые, что видела, захлебываясь в ручье.

Он прошествовал мимо и небрежно, с видимым облегчением, сгрузил рыжую ношу на пол, рядом с Ками. Грубо запихнул Алисины руки в оковы. Девушка дернулась, распахнула глаза и тут же брыкнула ногой, попав мужику по коленной чашечке.

Гвару виртуозно ругнулся и отвесил Алисе хлёсткую оплеуху прямо по лицу. Рыжие волосы взметнулись, и их хозяйка завалилась на бок и уткнулась носом в землю.

– Повторить? – самодовольно усмехнулся Гвару и присел на корточки перед Алисой.

– Да пошел ты! – прошипела гневно рыжая и снова лягнулась.

В этот раз мужик оказался ловчее. Перехватил ногу и выкрутил её резким движением, так что по амбару разнесся истошный вопль. Даже свиньи заткнулись и прекратили свою возню.

– Нравится? Я могу ещё.

Алиса автоматически перевернулась на живот, попыталась уменьшить боль, но натуженно взвыла.

– Прекратите! – я вскочила на ноги. – Перестаньте!

Гвару повернулся ко мне и ухмыльнулся. Но сказать что-либо не успел. Ками наблюдала за всем из-под опущенных ресниц. Когда мужик оказался на достаточном расстоянии, боевая огневичка резким отточенным движением сделала выпад всем телом. крутанулась на лопатках и зажала шею Гвару между своих бёдер.

Я нервно ликовала и от всей души желала, чтобы Ками придушила этого скота. Но набиравшая обороты хватка огневички в раз ослабла, а она сама отключилась от этого мира. Я не врач, но вспоминая тот удар в карете, предположила бы сотрясение мозга. Из носа Ками снова бежала струйка крови.

Тем временем Гвару встал на ноги, оттопырил ворот чёрной рубахи, хватая ртом воздух. Алиса уже не стонала, но болезненно пыхтела. Келси рыдала, вжавшись в каменную стену и прятала лицо за своими волосами, словно они были ширмой, способной отгородить её от этого кошмара.

Мужик яростно пнул грязным сапогом боевою огневичку под рёбра и зашагал на выход, шипя едкие ругательства.

Поднятая борьбой пыль улеглась, как и затихло пыхтение Алисы. Она принялась дёргать цепь, теребить браслеты, осматриваться, снова тянуть цепь, перемежая движения со шквалом вопросов и матом.

– Детка, не стоит так нервничать, – раздался из тени мужской голос.

Рыжая замерла и принялась вглядываться во мрачный угол.

– Не узнала, крошка?

– Трой?

– Я.

– Но… О, как же я рада тебя видеть!

– Соскучилась?

– Конечно!

– Как мило. Забавно.

– Не вижу ничего забавного! Какого чёрта происходит? Почему мы здесь? Почему ты здесь? Надоело наслаждаться новым статусом студента Первой академии? Мне сказали…

– Алис! – оборвала я рыжую. – Не стоит…

– Чёт я не понял, – парень поднялся, вышел из тени и с удивлением стал разглядывать бывшую девушку.

– Оу, – рыжая хотела встать, но охнула и принялась разминать свою ногу, – ты плохо выглядишь, Трой. Тебя что, били? Этот? Кто он вообще? Что от нас надо? Тебе не больно?

– С чего такая забота?

– Элис, – всхлипнула Келси. – Не говори с ним.

– С чего это? Ты что ли на него нацелилась?

Начался дикий абсурд. Алиса гнала на Келси, что та хочет увести у неё парня, Келси – на Троя, что он перевёлся и её бросил, нарушив все договоренности. Трой удивлялся, переспрашивал, уточнял и ничего не понимал. Келси, всё ещё всхлипывая, отбивалась от наездов Алисы и огрызалась на Троя. Слава богу, о любви не говорил никто. К нервной ругани присоединились поросячьи повизгивания и бренчание цепей. В долбанном хлеву стоял жуткий гвалт.

– А ну заткнулись все! Мать! Вашу! За ногу! – заорала я что есть мочи, намереваясь следующим этапом направить двух девиц на осмотр распластанной между ними Ками.

Подействовало. В амбаре осталась только возня животных за перегородкой.

– Я думала, это никогда не прекратится, – слабым голосом произнесла очнувшаяся огневичка. – Будьте любезны, дайте немного насладиться тишиной.

Леди де Лейн сначала потерла виски, потом смазала с лица кровь рукавом своей светлой блузки.

Мы разошлись по своим местам: Трой отполз обратно в тень, Келси, Алиса и я уселись спинами к стене, и лишь Ками осталась лежать в прежнем положении. Каждый думал о своём и, уверена, каждый сошёлся на мысли, что сейчас важнее разобраться в сложившейся ситуации, а не разводить грызню непонятно за что.

Я заметила, как переливаются синим свечением оковы Ками и становятся ярче. Огневичка пыталась использовать свою магию. Безрезультатно.

– Кристин, – позвала Ками, – в оковах блок на магию. А ты пробовала?

– Да, у меня тоже не вышло их снять.

– А если хорошо подумать. Ты ведь отличаешься от нас.

Трой заржал в своём углу, а потом резко встал и подошел к кольцу между нами.

– Точно, курица зелёная! Отличаешься!

– Трой, это дискриминация по стихийному признаку, – возмутилась, воспитанная в толерантности рыжая норвежка.

Трой снова хохотнул.

– Иди сюда, Кристина, – позвал он меня, ощупывая кольцо в стене, – иди, чего расскажу. Да не ссы. У меня появилась гениальная идея.