Новая книга ужасов - Стивен Джонс

– Он пустой?

– Думаю, да, – чтобы успокоить Дэнни, Келвин слегка поднял крышку и посмотрел внутрь. Это был долгий, тяжелый взгляд.

– Вы уверены? – нервно спросил мальчик.

– Ну, – сказал Келвин, опуская крышку, – не совсем, но не стоит этим заморачиваться.

– Что там внутри?

– Если ты действительно хочешь это знать, сынок, я тебе покажу. Я тебя подсажу, так что сможешь сам посмотреть, если считаешь, что оно тебе нужно для счастья. Но я бы этого не советовал.

– Я не хочу смотреть внутрь. Я не хочу стоять рядом с ним. Я не хочу иметь с ним никаких дел.

– Не обязательно, чтобы он тебе нравился, парень, – теперь в голосе Келвина точно звучало раздражение. – Но если ты хочешь, чтобы я проводил тебя в комнату, тебе придется прокатиться вместе с ящиком. Так что залезай.

Денни тянул, глядя на ящик. Что-то могло прятаться внутри, глядя на него сквозь щели по бокам. Но если и так, у него не было ощущения, что это нечто обязательно собирается причинить ему вред, оно могло просто… любопытствовать на его счет. Если внутри что-то и было, то его целью был не Дэнни – или он начал в это верить без какой-то особенной причины.

Поскольку он не видел другого выхода, то решил проверить свою теорию и быстро вошел в лифт, прежде чем успел еще раз задуматься о своем положении. Внезапно больше всего на свете ему захотелось в кровать.

Келвин последовал за Дэнни, закрыл внешнюю решетку, опустил внутреннюю дверь, втиснулся в щель между стеной и ящиком рядом с Дэнни и нажал кнопку. Обрубок флуоресцентной трубки на потолке моргнул и почти погас. Что-то далеко вверху пронзительно взвизгнуло от нагрузки. Металлические панели стен заскрипели, и лифт содрогнулся, потом замер, накренился и, наконец, начал медленно подниматься, слегка покачиваясь из стороны в сторону из-за неравномерно распределенного груза.

Дэнни старался держаться от ящика как можно дальше. Желтовато-зеленое свечение почти не рассеивало тьму. Мальчик сглотнул, чтобы смочить сухую глотку и рот, который, казалось, был полон воображаемой пыли.

Келвин заметил, как Дэнни глотает воздух и спросил:

– В чем проблема?

– Я очень хочу пить, – признался мальчик.

– Ну, да, неудивительно. Этого стоило ожидать. Но ты привыкнешь. Так оно работает.

– Я не понимаю, – пожаловался Дэнни.

Лифт, содрогнувшись, остановился.

– Ты поймешь, – ответил Келвин и согнулся, чтобы поднять дверь. Откидывая в сторону металлическую решетку, он сказал что-то еще, но Дэнни не расслышал его за лязгом железных прутьев. Келвин вышел в коридор и указал на дверь неподалеку, которую Дэнни немедленно узнал: она вела в его комнату.

– А теперь отправляйся в кровать, – велел Келвин, – и не пытайся больше искать бабушку этой ночью.

Войдя в комнату, Дэнни выпил не меньше пинты воды из крана в ванной. Вода была теплой и немного отдавала железом, как напиток, которым его угостили в подвале. Мальчик понял, что после того, как он выпил ту багровую жидкость, он совершенно забыл о болезни. По правде говоря, после этого он чувствовал себя отлично, чуть ли не светился изнутри здоровьем. Но он вымотался.

Дэнни упал на кровать и немедленно заснул.

Кто-то тихо ходил по его комнате. По освещению Дэнни понял, что было раннее утро, и предположил, что это зашла девушка, чтобы принести ему чай. Хорошо, потому что его горло где-то в глубине по-прежнему зудело от жажды. Но говорить с ней он по понятным причинам не хотел, поэтому спрятал лицо под одеялом. Потом человек, зашедший в комнату, сел на его кровать. Кто-то большой и тяжелый. Это Дэнни понял потому, что вся кровать просела в середине, хотя под девушкой она только слегка прогибалась.

Какой-то большой человек пришел без приглашения в его комнату и сел на кровать! В сознании мальчика возник образ медведеподобного мужчины, и его охватил страх.

«Он пришел за мной, или он пришел за ящиком, или он пришел за всем сразу», – подумал Дэнни, почти перестав дышать.

Потом кто-то прочистил горло и сказал:

– Дэнни, я знаю, что ты не спишь. Это я, не бойся.

Дэнни резко сел.

– Папа! Что ты здесь делаешь? Что случилось?

У отца было помятое и уставшее лицо, а его обычно безупречно уложенные волосы щетинились в десятке мест. Глаза выглядели воспаленными, а кожа под ними шелушилась и посерела. На отце был его лучший костюм поверх белой рубашки с грязным воротником, словно он носил ее слишком долго. Галстук развязался и висел криво.

– Дэнни, мне очень жаль, но каникулы закончились. Кое-что случилось, поэтому мы с твоей матерью понеслись сюда ночью. Машина сломалась. Это было очень непросто, но теперь мы приехали, так что…

– Что-то случилось с дедушкой? – спросил Дэнни, думая, что все понял. – Они до него добрались? Он исчез?

Мальчик выпрыгнул из кровати, подошел к раковине и выпил еще теплой воды из стаканчика для зубной пасты.

Его отец выглядел сбитым с толку.

– Нет, он в порядке. Твоя мать сейчас с ним. Боюсь, это бабушка. Тебе нужно знать… мне жаль, Дэнни, но этой ночью она нас покинула.

– Покинула?

Поняв, что Дэнни не понимает эвфемизма, отец объяснил, что бабушка умерла.

Тремя часами позже Дэнни с родителями и дедушкой сидели в гостиничном фойе, ожидая такси, которое должно было отвезти их на вокзал. Управляющий заведения, тонкая как бритва женщина с пшеничными волосами в черно-белой клетчатой рубашке и сером костюме выражала соболезнования его матери, которая все время разговора тихо плакала. Дэнни слышал часть беседы, но мало что понимал из сказанного.

– Ужасно печальное время… было сделано все возможное… первоклассный персонал, который привык к смерти… постоянно с этим сталкиваемся… мы позаботились о теле… оставьте все нам… к несчастью, другой постоялец находится на грани смерти, даже сейчас, когда я это говорю… и такая юная, совсем девочка… но разумеется, мы предпочитаем иметь дело с людьми старше… более зрелые… наша специальность – это вызревший почтенный возраст… вы понимаете?

Управляющая говорила так, словно читала с рекламного проспекта и неожиданно обнаружила, что последней страницы не хватает. И теперь она внезапно замолчала. Сочувственное выражение на ее лице не затрагивало пустых, равнодушных глаз. Они с матерью Дэнни сидели в позолоченных креслах напротив друг друга, почти соприкасаясь коленями.

– Эта поездка планировалась как отдых для них обоих, – мать Дэнни с радостью воспользовалась паузой. Она уткнулась носом в платок и вытерла глаза. – Ей оставалось жить только шесть месяцев. Так они ей сказали, и она так переживала о том, что оставит моего отца одного. У него болезнь Альцгеймера, и она надеялась найти здесь, в Тодли-Бей место, где он мог бы провести оставшееся время в комфорте. Он мог прожить еще годы. Она хотела оставить его в добрых руках.