Молитва за отца Прохора - Мича Милованович

– Поищи здесь, он был на дне бака.

И действительно, на дне бака я нашел отцовский череп!!! Словно солнце меня озарило! Словно от него исходил какой-то чудесный свет. Быстро положил его в торбу и вышел на улицу. На вокзале сел в первый же поезд и отправился домой. В душе я испытывал огромное облегчение, словно тяжелый груз упал с сердца.

На следующий день мы с Йоксимом сделали гроб, а на кладбище выкопали могилу. В гроб мы положили отцовский череп и рядом его одежду: новые штаны, крестьянскую куртку из грубого сукна с тесьмой, плетеные опанки[18] и шайкачу[19]. В присутствии только близких родственников мы с отцом Михаилом провели отпевание. Моя мать была особенно довольна тем, что исполнение ее желания узнать о могиле мужа намного превзошло ожидаемое: теперь часть его останков была похоронена на нашем кладбище. Позднее мы, должен вам об этом упомянуть, поставили на могиле красивый памятник, который для нас изготовили лучшие мастера из села Рти. На памятнике мы сделали надпись: «Никодие Варагич, 1865-1916 гг. От жены Даринки и сыновей Йована и Йоксима».

После этого душа отца моего успокоилась, больше он во сне меня не посещал. Великая святая явилась мне во сне еще раз и сказала, что теперь работы на строительстве могут идти дальше. И работы пошли вперед быстрым темпом, а подношения дарителей в виде денег и строительных материалов поступали регулярно. Я поехал в Беле Воде возле Крушеваца и там заказал красивое украшение – розетку из белого мрамора, которую мы прикрепили на портал над самым входом.

Ко дню святого Димитрия глубокой осенью все строительные работы были завершены. Осталось покрыть крышу медью и поставить крест на купол, все это мы закончили до дня святого архангела Михаила. Из-за наступления зимы мы прекратили дальнейшие работы.

С наступлением весны мы приступили к продолжению работ по внутренней отделке храма. Иконы я заказал у иконописцев из семинарии. Все это тянулось до конца июля, дольше, чем я планировал.

Наконец, 30 июля 1947 года, в день святой великомученицы Марии Огненной, покровительницы этой церкви, она была освящена. Это действо в присутствии большого собрания людей нашего края провел старейшина храма Святой Троицы иеромонах Пахомий, вместе с ним в службе участвовали монахи и священники из окрестных монастырей.

Как видите, доктор, повторилось все, что уже происходило двадцать четыре года назад при первом восстановлении храма, то же величественное и возвышенное действо проводилось в тот же самый день праздника многострадальной церкви.

Но я все еще носил на своей душе грех, который гнетет меня и в день сегодняшний: по моей вине человек, работавший на восстановлении храма, потерял жизнь. Это был Коста Кованович. Но, видимо, на то была воля Господа, да пошлет Он его душе вечный покой!

Сейчас, доктор, мы прервем нашу работу: я – сказание, а вы – запись. Надо сохранить немногие оставшиеся у меня силы на предстоящие дни. Сделаете мне ультразвук печени? Ну хорошо, вам лучше знать, что еще надо проделать со стариком, чтобы не отдал Богу душу раньше, чем закончит излагать эпопею своей жизни. Завтра утром? Хорошо, я готов.

* * *

Как вам мой ультразвук? Что скажете, доктор? Не самый лучший? А что бы вы хотели от человека на девяносто пятом году жизни? Настоящее чудо, что этот старый механизм все еще работает. Главное, что я в сознании и могу продолжить свой рассказ.

А сейчас я хочу вас кое о чем попросить, вы должны исполнить одно мое желание перед тем, как навсегда простимся. Уже почти два месяца, как я лежу на этой кровати и, исполняя ваше желание, рассказываю о себе. Теперь вы должны мне отплатить.

Какое желание? Погодите, мой дорогой доктор! Сейчас вы узнаете, о чем речь. Как известно, своего потомства я не имею. Поэтому самую большую драгоценность, которая у меня есть, мне некому оставить. Только одного человека я считаю достойным такого подарка.

Никогда и ни перед кем я не открывал свою душу так, как перед вами. И никто не проявил желания и готовности слушать меня так, как вы. Все это время вы прикладываете все усилия, чтобы продлить мое земное существование, это можно считать вашей огромной заслугой, так как в больницу я поступил в плачевном состоянии. Ну, не буду затягивать. Не хочу умереть раньше, чем закончу.

Доктор, я хочу подарить вам свой крестик, божественный символ, который сопровождал меня на моем долгом жизненном пути.

Недостойны? Не смейте так говорить, прошу вас! Если кто и достоин такого подарка, так это вы. Я уверен, что вы будете хранить его всю свою жизнь, которая еще перед вами, вы ведь совсем молодой человек и, даст Бог, долго еще проживете на радость всем несчастным, которым вы помогаете, а потом передадите его своим детям. Пусть он напоминает вам о старце, которого вы встретили в тяжелую для него минуту жизни. Я, грешник Прохор, полюбил вас как своего самого родного человека.

Хватит об этом, прошу вас! Вы обязаны принять мой дар. Сейчас, дорогой доктор, протяните мне свою благородную руку, которая больных делает здоровыми, а несчастных – счастливыми, я вложу в нее символ спасения рода человеческого.

Прошу вас, не надо меня благодарить, не вы мой, а я ваш должник. Благодаря вашим записям после своей смерти я останусь жить в памяти людской. Крест с сегодняшнего дня в вашем владении! Пусть он следует за вами по жизни и оберегает вас от всех бед, как меня когда-то. Пусть он станет свидетелем ваших чаще счастливых, а реже – печальных минут, из которых и состоит вся наша жизнь.

Поцеловать эту сморщенную старческую руку? Ну что ж, извольте, сочту за честь. И благодарю за все, что вы для меня делаете.

Теперь я могу спокойно ожидать смерть. Я сделал то, что было самым важным для меня. Оставшиеся мне дни могу спокойно посвятить окончанию рассказа о своей жизни.

Сегодня я расскажу вам о несчастье, постигшем мою сестру Томанию. Ее сын Благое погиб в 1943 году где-то в восточной Боснии. Было ему тогда двадцать лет. Материнское сердце не могло успокоиться до тех пор, пока могилу сына не увидит. После войны летом 1947 года она отправилась на ее поиски. С ней пошли я и один из соседей, так как ее муж был болен. Томания заказала гроб, прихватила с собой и инвентарь.

В путь мы отправились на следующий день после Преображения Господня через Ужице, Добрун, Вишеград и Горажде. Кони у нее были хорошие, так что этот участок пути мы преодолели за четыре дня. Далее мы расспросили людей и узнали, что должны добраться до места под названием Войновичи по дороге на Тьентиште. А там местные жители нам сказали, что могилы погибших бойцов разбросаны всюду по склонам гор. На одном плато мы обнаружили множество отдельных могил. На некоторых были кресты с именами, но большинство без каких-либо обозначений. Много было и общих могил, это было понятно по их величине. Три дня мы перекапывали эти могилы, а когда ничего не нашли, двинулись дальше. По совету некоторых людей мы дошли до склона Зеленгоры, где весной и летом 1943 года велись ожесточенные бои против немцев. Здесь мы нашли еще больше могил, были и непохороненные останки. Каждую разрытую нами могилу мы возвращали в первоначальное состояние.