Сиротки - Мария Вой

– Выходи, лисеныш. Не трать мое время…

Словно показывая свои мирные намерения, Свортек махнул демонам рукой, и те припали к земле, открывая своего хозяина в полный рост. Отлично! Латерфольт тем временем накладывал на тетиву сразу две стрелы. На этот раз он не промажет.

– Убирайтесь, – снова прошипел он.

– Нет, Латерф…

– Латерфольт!

Как и в прошлый раз, он поднялся так резко, что каждая мышца в теле отозвалась болью. Тетива тонко взвизгнула, стрелы сорвались во вскинувшийся мрак – но на сей раз он оказался быстрее. Свортек оглушительно закричал; егери, подобно предводителю, спустили стрелы в бурлящее темное марево один за другим. Нухаг торжествующе вскрикнул и бросился вперед, к мечущемуся по поляне рваному облаку. Латерфольт кинулся следом, протягивая руку, чтобы схватить товарища-хинна за плащ.

Вопль застрял в его горле, когда ткань выскользнула из кончиков пальцев. Но торжествующий крик Нухага успел вырваться из глотки – и сразу сорвался в вой. Из облака, скрывавшего Свортека, выскользнула в змеином броске голова. Костистый клюв поддел грудь Нухага, словно на крюк, и поднял высоко над землей. Тень трясла тело, разбрызгивая кровь по поляне. Из разорванного живота хлынули внутренности, как толстые веревки…

Латерфольт не успевал думать: все происходило слишком быстро. Темное пятно скрыло рычащего Свортека. Он посылал стрелы в демонов наугад, но те не достигали цели, как и стрелы остальных егерей. Странно, но демоны просто стояли, защищая хозяина, и не торопились растерзать остальных егерей. Нухаг уже почти не кричал; только лился с неба красный дождь, пока голова на длинной шее мотала тело, как бешеный пес куклу…

– Я предупреждал тебя, что случится, если ты выкинешь подобную дурость!

Голос Свортека затмил собой все: хрипы умирающего, крики живых, рычание демонов и треск луков. Латерфольт вдруг ощутил, как сам поднимается в воздух. Что-то крепко сдавило его запястье, заставив выронить лук. Стало трудно дышать: он опустил голову, ожидая увидеть в своей груди черный клюв, потрошащий его заживо, но увидел лишь огромную лапу, которая сжимала его, как новорожденного щенка, поднимая над поляной. Потрясенные лица его людей, которых он привел на смерть, будут последним, что он увидит перед вратами небесного Хинн-Гессера…

– Я расправлюсь так со всеми твоими недоносками, если ты не уймешься!

Удушье медленно лишало его сил, но за пеленой, заволакивавшей глаза, Латерфольту удалось рассмотреть Свортека. Хоть какая-то радость перед тем, как все закончится: его стрелы торчали из груди и бока кьенгара. Но какого черта он все еще жив?

Теперь уже не важно… Латерфольт закрыл глаза.

Его сбросили на землю, как мешок, заставив закашляться и на несколько мгновений забыть обо всем.

Рядом шлепнулось мертвое тело Нухага. Латерфольт ощутил на лице горячие брызги и вонь разорванной утробы. Сквозь биение крови в ушах он слышал, как егери отступают обратно в заросли, но их тетивы время от времени все еще свистят, спуская стрелы. Земли по-прежнему не было видно под лапами демонов. Лишь сапоги из кожи какой-то невиданной рептилии остановились прямо перед глазами молодого хинна…

– Давай поговорим, как мы и собирались. – Судя по голосу, Свортек тоже пытался успокоить сбитое дыхание. – Отошли своих людей.

– Я уже говорил с шавками короля, мне хватило! – прокричал Латерфольт лоснящимся сапогам. – Сегодня, в этом лесу, ты умрешь! Я обещаю!

– Я – нет, а вот твои друзья…

Крики товарищей стали последней каплей: видимо, Свортек все же послал демонов в атаку. Латерфольт поднял голову: его тело больше не сковывала тяжесть гигантской лапы, но теперь мрачное воинство выстроилось перед егерями. Из лесного братства пока никто больше не погиб, битва замерла, но в любую минуту могла возобновиться.

Хватит им отвечать за его безрассудство. Он махнул рукой и кивнул на лес. Егери пытались было спорить, но Латерфольт хрипло крикнул:

– Вы слышали! Уходите! Это приказ!

Егери, чуть помедлив, отступили обратно в лес. Когда их шаги затихли в отдалении, демоны Свортека, как по команде, растворились в воздухе. Кьенгар и хинн остались в компании разорванного бедняги Нухага. Латерфольту казалось, что остекленевшие глаза продолжают с недоумением следить за ним, словно ожидая нового приказа.

Свортек проковылял к ближайшему дереву, оперся о ствол спиной и принялся осматривать раны. Демонический «щит» действительно успел спасти его в последние секунды: первая стрела Латерфольта рассекла кьенгару скулу и даже отхватила часть уха, вторая и третья на пару пальцев не достали до сердца. Латерфольт поднялся. Лук он выронил, когда Свортек поднял его в воздух. Оставалось лишь прикинуть, успеет ли он выхватить из-за пояса кинжал…

– Ну неужели, блядь, – как ни в чем не бывало произнес Свортек. Он снова внимательно наблюдал за егерем, не отнимая от раны на щеке ладони, странно светящейся синим, – ты говорил не с теми шавками. И не о том.

– Знай, колдун, – громко ответил Латерфольт, как бы случайно заводя руку за поясницу к ножнам, – что если ты вздумаешь…

– Убери клешню от кинжала! Когда я вздумаю, ты уже ничего не сделаешь. Если бы я хотел «вздумать», то не уговаривал бы тебя, как девчонку.

Латерфольт убрал руку. Момент был упущен; на сей раз он точно разделит судьбу Нухага.

– Между прочим, мой король назначил за твою голову все блага и сокровища Бракадии, – устало, словно уговаривая ребенка, говорил Свортек. – Больше стоит только башка Хроуста, можешь гордиться собой! Даже мятежные паны стоят меньше: их убрать легче, они по лесам не прячутся. А я, как видишь, сижу и беседую с тобой. Вежливо. Утыканный твоими стрелами.

– Почему бы тебе не ублажить своего короля?

– Потому что ты – просто туповатый хинн, а не Хроуст, и твоя смерть ничего не изменит…

Он запнулся от приступа боли и, отняв руку от лица, схватился за стрелу. Латерфольт при виде его страданий мстительно усмехнулся. Но улыбка быстро угасла, когда егерь заметил, что на щеке Свортека от раны остался лишь гладкий шрам.

– Что сказал бы твой король, если бы узнал, что ты сейчас делаешь?

– Ну, Рейнару он сказал пару ласковых, но кто Рейнар и кто я? План, который вы с ним придумали, – это самая дурацкая затея из всего, что я слышал в жизни.

– Потому что Рейнар – трус и предатель! Никто его за язык не тянул – он сам вызвался, сам этого хотел. Чтобы в последний момент взять и…

– Он – единственная причина, почему ты остался жив.

– Это стоило жизни моим товарищам!

– Вот поэтому я и притащился к тебе. Чтобы твои и мои товарищи больше не расплачивались своими жизнями из-за чужих разборок.

Брови Латерфольта высоко подпрыгнули, и он издал смешок, похожий на испуганный лай. Потом присел напротив Свортека, чтобы их глаза оказались на одном уровне. Изумление успокоило его, но все же потребовалось немало времени, прежде чем он сумел выговорить: