Вдребезги - Кэтлин Глазго

их. А мой друг свалился на танцовщицу на углях, с ума сойти!

Она дернула фильтр, и он внезапно вылетел и разбрызгал осадок от эспрессо по всей ее измятой голубой рубашке, той, которая мне тайно нравилась из-за крошечных колокольчиков на кайме. Темпл выругалась. Я наклонилась с тряпкой, чтобы вытереть темный кофейный осадок с ее рубашки.

Линус появилась из-за гриля, вытирая руки полотенцем.

– День поминовения, Чарли. Dia de los Muertos? Проклятая живая цепочка в двадцать тысяч человек движется по центру города, взывая к усопшим. И все это дерьмо в воздухе, вы думаете, это что-нибудь поменяет, правда? Всеобщая энергия и всякое такое. Но мир все равно невыносим, не так ли, Темпл?[11]

– Не придирайся, – ответила Темпл. – Мои родители все время брали меня с собой на вечеринки с танцами. Позитивная энергия – очень мощная сила.

– У тебя есть что-нибудь подобное дома, Чарли? – спросила Линус, вглядываясь в опустевшее кафе. Линус всегда ссылалась на Миннесоту как на «дом», когда говорила со мной. «Вы едите тортильи дома? Ты, должно быть, скучаешь по снегу, который дома. Ты в ближайшее время собираешься домой, Чарли?»

Я подняла голову и бросила взгляд на них.

– Мы не интересуемся смертью. Однажды ты исчезаешь, и все. Нам не нравится все, что мешает подледному лову рыбы.

Я произнесла это быстро, потому что не хотела сейчас думать о моем отце.

Они пристально посмотрели на меня.

– Шутка, – пробормотала я.

Темпл выпустила пар из пароварки.

– Это настоящий опыт, Чарли. Может быть, тебе понравится. Это гигантская театрализованная вечеринка, воспевающая человеческую душу.

Я смахнула остатки осадка с блузки Темпл, задев один из маленьких колокольчиков, который дзинькнул. Человеческая душа. Мой отец. Где его душа? Он меня видит? А Эллис, та ее часть, что исчезла? Осталось ли что-то от нее где-нибудь? Мысли об этом пугали меня.

Я считала, что Темпл ошибается. Я думала, что вовсе не полюблю этот вид театрализованных вечеринок.

Блю появилась в «Тру Грит» перед закрытием, переодетая в шорты, кроссовки и толстовку с капюшоном. Ее глаза затуманены. Мне интересно, сколько она выпила водки. Я яростно мыла пол в основном зале, спрашивая себя, о чем она может разговаривать с Линус и Темпл. Руки у Блю закрыты, но видят ли они шрамы на ее лодыжках? Мой лоб покрылся потом. Один раз в тренажерном зале какая-то девушка ворвалась в туалетную кабинку, застав меня там в одном бюстгальтере с рубашкой в руках. Я переодевалась в кабинке, подальше от других девушек, и всегда носила рубашки с длинным рукавом под красно-белой спортивной майкой. Она засмеялась, а потом закрыла рот руками. После этого все сторонились меня, когда я приходила в раздевалку и стягивала с себя спортивную одежду. Пока я собирала свои вещи, чтобы пойти в туалетную кабинку, они издавали резкое шипение. Темпл мило болтала с Блю. Какой была Темпл в старших классах? Выскочкой или тихоней? А Линус, макала ли она голову какой-нибудь девчонки в туалет или макали ее, а она старалась удержать голову под углом в 90 градусов? У людей так много секретов. Они никогда в точности не представляют собой тех, кем кажутся.

По дороге домой Блю произнесла одурманенным голосом:

– Леонард рассказал мне, как сюда добраться, поэтому я решила встретить тебя. Надеюсь, ты не сердишься. Я не хочу вторгаться на твою территорию или вроде того, понимаешь?

Она повернула голову в сторону пальм.

– Это место совершенно необычное. Знаешь, вся эта растительность напоминает иллюстрации Доктора Сьюза, не правда ли? – Мы шли молча некоторое время, пока она наконец не спросила: – Может, в бар?

Она с надеждой посмотрела в сторону Четвертой авеню.

Я подняла вверх руки.

– Восемнадцать. Если хочешь пойти в бар, то без меня.

Блю передумала:

– Пойдем проверим, дома ли рок-звезда. – И широко улыбнулась мне.

Я подумала, что не могу больше оттягивать этот момент, поэтому согласилась. Интересно, вернулся ли он домой после прошлой ночи? Я надеялась, что вернулся.

За квартал до его дома мы услышали, как Райли бренчит, и понижает, и повышает голос, проигрывая пассаж. Я удивилась: он не играл уже несколько недель. У Блю появилось мечтательное выражение на лице.

– Это он? Боже, это потрясающе!

Когда мы приблизились, он сидел на крыльце, и дым поднимался невесомыми кольцами над пепельницей у его ног.

– Чарли. – Он был необычайно бодрым. – И у Чарли есть… подруга.

– Блю.

Она протянула руку и затянулась его сигаретой. Этот жест тотчас же поднял во мне безобразную волну. Блю чувствовала себя комфортно, и она в миллион раз ближе Райли, чем когда-либо была я. Я не понимала, как у нее это получается. Что со мной такое, что я не могу? И она что – флиртует?

– Блю. Что же, красивое имя, Блю. Я Райли Уэст.

Он прислонил гитару к перилам крыльца.

Он флиртует в ответ? Я не могла понять его сигналы.

– Спасибо, – отозвалась Блю. – На самом деле это не настоящее имя, но мне оно больше нравится.

Я смотрела на нее с удивлением, отвлекаясь от своей злости.

– Что? Правда? Тогда как же тебя зовут?

Блю еще раз затянулась сигаретой и медленно выпустила дым.

– Пэтси. Патриция. Я хоть отдаленно напоминаю Патрицию?

– Нет, – ответила я, качая головой и улыбаясь. – Ты даже отдаленно не выглядишь как Патриция.

Райли засмеялся от души. Он, должно быть, уже опрокинул пару бутылок, потому что выглядел счастливым. Жаль, что Блю здесь. Если Райли счастлив, я не хочу ни с кем его делить. В последнее время ему нужно четыре или пять бутылок, чтобы просто улыбнуться. Он поклонился Блю.

– Что-нибудь освежающее, дамы? – Он пошел в дом.

Блю захихикала.

– Он классный, – прошептала она.

И посмотрела на соседей Райли, сидящих на крыльце. Они попивали вино и раскачивались на плетеных креслах, обмахивая себя газетами.

– Ему, видимо, нравится, что у него есть своя публика. Кроме тебя, я хочу сказать.

Блю легонько перебирала струны его гитары. Я ударила ее по пальцам, в раздражении от того, что она вольно обращается с его вещами. Она кольнула меня взглядом.

Райли снова появился с бутылками, покрытыми тонким льдом. Он быстро ткнулся носом мне в щеку и потом протянул пиво. Я неохотно стукнулась с ним бутылкой.

Блю опрокинула половину своей двумя большими глотками и вытерла рот, переводя взгляд с Райли на меня и обратно. И хихикнула.

– Вы, ребят, смешные.

– Почему? – Я отпила маленький глоток пива.

– Не знаю. Просто вы такие. – Ее лицо сияло. – Вы, ребят, можете поцеловаться или еще что. Не обращайте на меня внимания.

Я почувствовала, как мои щеки начали гореть.

Райли