Запретный ключ - Светлана Ушкова

Вот с тех пор я самая послушная пациентка.

Из размышлений о ценности собственных нервных клеток и скором походе к королевскому целителю за очередной порцией зелья меня вырвал легкий стук в дверь. Убрав лекарство обратно в ящик, я разрешила посетителю войти.

На пороге нарисовалась Грана. Девушка присела в книксене и сообщила:

— Леди Светлана, пора.

Пара дыхательных упражнений, и я уже спешу на выход.

Благодаря недавним репетициям свадьбы дорогу до церемониального зала я помнила хорошо, но сопровождение в виде двух девушек было обязательно. Они помогали мне справиться с невероятно длинным шлейфом. У высоких резных дверей мы остановились. В ожидании, когда служанки расправят полупрозрачный, расшитый шелковой нитью и мелкими блестящими камушками «хвост», меня снова посетили сомнения: «Может, зря мы так торопимся? Пожили бы вместе просто, я бы освоилась, научилась всему…»

— Все готово, леди Светлана, — сообщила одна из девушек и отошла в сторону.

Стоящие у дверей лакеи вопросительно уставились на меня. Уверенный кивок, и передо мной распахиваются створки.

Просторный зал, украшенный изображениями богов и фресками со сценами из их жизни, был заполнен людьми. Я знала, что такое событие, как свадьба герцога Ландербергского, пропустить никто не пожелает, но не думала, что герцог пригласил столько народу.

Недавно гудевшая толпа знати выжидательно замолчала и расступилась, образовывая проход. Я нервно сглотнула и вспомнила фильм «Сбежавшая невеста». Никогда не понимала героиню Джулии Робертс. Но хотя раньше она казалась мне импульсивной неврастеничкой, сейчас жутко захотелось последовать ее примеру.

Я нашла глазами родителей, мама ободряющее улыбнулась, и мне стало немного спокойнее. Перевела взгляд на стоящего невдалеке Ровала и отбросила остатки волнения. Потому что меня ждал самый красивый и потрясающий мужчина. Подвести его, опозорив перед таким количеством народу, было смерти подобно. Поэтому я шла. Шла ему навстречу и больше по сторонам не смотрела, улыбаясь только своему будущему мужу.

Когда вложила ладошку в протянутую руку, сердце от счастья сделало кульбит и забилось во сто крат чаще. Я почувствовала, как на щеках вспыхнул румянец.

Если кто не знал, я — сама скромность и глаза потупить могу под пристальным взором священнослужителя, которому предстояло провести церемонию.

Верховный жрец, прочистив горло, начал с молитвы богам. Для меня это звучало как тарабарщина. Но в конечном счете, возвестив о том, что боги слышат своих детей всегда, жрец начал толкать речь о важности момента, о трудности жизненного пути, заветах местного бога жизни и плодородия. Упоминание Рагроса вызвало у меня нервную дрожь. Я еще не забыла, как из-за артефакта, посвященного этому богу, мы подверглись нападению и нас хотели убить. Конечно, вознаграждение, которое выплатил купец Ровалу, было весьма солидным, но… все равно жутко.

Почувствовав это, Ровал ободряюще сжал мою руку и начал поглаживать большим пальцем ладонь. По коже от прикосновений разлился огонь, а в голову полезли нецеломудренные фантазии. Пришлось даже незаметно прикусить губу, чтобы вновь стать серьезной.

Тем временем церемония подошла к самой важной части.

— Перед богами и присутствующими здесь людьми спрашиваю вас: было ли решение связать свои судьбы добровольным и сознательным? Прошу ответить вас, Ровал Алерон Дериген, герцог Ландербергский.

— Да, — уверенно ответил Ровал, а жрец перевел взгляд на меня.

— Прошу ответить вас, леди Светлана, графиня Найвэл.

Я открыла рот и неожиданно поняла, что в горле пересохло, ни звука выдавить не могу! Быстро сглотнув, все же собралась с силами и сипло выдавила:

— Да.

Ответ пришлось подкрепить кивком. Ибо кроме меня, священника и Ровала его вряд ли кто слышал. Зал облегченно выдохнул. Люди будто бы до последнего момента не могли окончательно поверить, что найдется девушка, согласная выйти замуж за колдуна. Всеобщая реакция меня позабавила и позволила немного успокоиться. Так что когда мы обменивались кольцами, радости уже не скрывала и широко улыбалась. А перед подписанием свидетельства о браке обвела толпу счастливым взглядом, продемонстрировав свое настроение и окружающим.

О содержании документа меня осведомили заранее, поэтому я просто поставила в нужном углу свою скромную закорючку. Ровал подписался размашисто, как, на мой взгляд, и положено герцогу. А чуть ниже в графе «засвидетельствовано» уже стояла подпись короля и его личная печать.

Отложив перо, Ровал вновь приблизился ко мне и, вместо того чтобы взять за руку, обнял. Новая будоражащая волна прокатилась по телу. Прильнув к своему герцогу, я потянулась за поцелуем. Мучить ожиданием меня не стали. Касание губ, и мир неумолимо растворяется. И аплодисменты кажутся чем-то далеким и нереальным.

Ровал со вздохом оторвался от моих губ и, отстранившись, подал руку. Теперь через толпу гостей мы шли вместе, чему я была несказанно рада. Нас провожали вежливыми улыбками и пристальными взглядами. А едва мы оставили шумный зал, служанки проводили меня в комнату, где ждало новое платье.

Я противилась смене нарядов до последнего. Для современной девушки из простой семьи это казалось нерациональной тратой денег и времени. Но мадам Линнэра сжато и предельно понятно объяснила, что для герцогини перемена одежды — необходимость. Во-первых, у церемониального наряда имелся шлейф, который будет жутко мешать во время званого вечера и тем более танцев. Во-вторых, ни к чему провоцировать сплетников и позориться, отступая от традиций.

В общем, принимать поздравления я должна была в золотом, украшенном изумрудами платье.

Уговорившись с Ровалом, что он подождет в коридоре, я поспешила в спальню. Но, едва распахнув двери, ошарашенно замерла, забыв обо всем.

На столике у окна стояло авокадо. Мое авокадо! Которое осталось во дворце Эркилиэля!

Горшок украшал бант из ярко-алой ленты, а на одной из веточек висел небольшой белый конверт, запечатанный зеленым сургучом.

— Откуда? — указав на растение, спросила у сопровождавших меня девушек.

Те переглянулись, одна из них торопливо присела в книксене:

— Сейчас узнаю, ваша светлость, — и поспешила удалиться.

Я же недоуменно смотрела ей вслед. Непривычно было слышать в свой адрес это обращение.

— Ровала позовите, — очнувшись, потребовала я и, озираясь, вошла в комнату.

Несмотря на опасения, никаких ушастых белобрысых негодяев в ней не оказалось. Я подошла к деревцу и внимательно его осмотрела. Авокадо чувствовало себя замечательно и словно хвасталось новыми веточками и зеленой густой кроной.

Не особо понимая, что делаю, потянулась к растению и погладила его. Ведь уже не надеялась, что встретимся. Глаза неожиданно защипало, а в груди все сжалось. Но вопреки всему я была рада!