Война Калибана - Джеймс Кори

— Ничего вы не должны. Они знают. А доказать вы, как и я, ничего не сумеете. Услышав такое сейчас, они объявят об этом на весь мир, а мы выпустим опровержение, и так далее и тому подобное. Хуже другое. Вы летите со мной на Ганимед. Меня отсылают.

Она рассказала все. Про подложный рапорт Сорена, про вытекающее из него предательство Эрринрайта, про командировку на Ганимед и каюту на яхте «Мао-Квиковски».

— Вам нельзя лететь, — сказала Бобби.

— До чертиков нежелательно, — согласилась Авасарала. — Они будут отслеживать мои переговоры; впрочем, возможно, и здесь отслеживают. И раз меня посылают на Ганимед, можно не сомневаться: там уже ни черта не произойдет. Меня запрут в ящик и выпустят, когда уже ничего нельзя будет изменить. Во всяком случае они на это рассчитывают. Хрен им! Я еще не выхожу из игры.

— Вам нельзя на ту яхту, — сказала Бобби, — это ловушка.

— Конечно ловушка, — махнула рукой Авасарала, — но в эту ловушку придется влезть. Не отказывать же генеральному секретарю? Об отказе станет известно, и все решат, что мне пора в отставку. Никто не станет поддерживать игрока, который через год потеряет власть. Игру рассчитывают на долгий срок, а значит, надо выглядеть не только сильной, но и стойкой. Эрринрайт это понимает, он и сам ведет такую игру.

За окном взлетел еще один челнок. Авасарале уже сейчас слышался рев двигателя, перегрузки заранее давили в спину. Да, перелет будет не из приятных.

— Если вы отправитесь с ними — вас убьют, — напирая на каждое слово, произнесла Бобби.

— Нет, это было бы не по правилам, — возразила Авасарала, — зато они…

Дверь снова открылась. Сорен держал поднос с чугунным чайничком и одной эмалевой чашкой без ручки. Он открыл рот, хотел что-то сказать и тут увидел Бобби. Авасарала могла забыть, насколько марсианка крупнее маленького землянина, но сразу вспомнила, увидев, как съежился Сорен.

— А вот и мой чай! Отлично. Хотите чаю, Бобби?

— Нет.

— Ну и ладно. Поставьте, Сорен, дайте мне спокойно попить чайку. Вот так, налейте мне.

Авасарала наблюдала, как Сорен поворачивается спиной к десантнице. Руки у него не дрожали — хоть на это парня хватило. Авасарала неподвижно ждала, пока ей подадут чай: так учат щенка отдавать хозяину поноску. Получив чашку, она вдохнула горячий пар. Подчеркнуто не оборачиваясь, не глядя на Бобби.

— Что-то еще, мэм?

Авасарала улыбнулась. Сколько людей погибли из-за того, что этот мальчик ей лгал? Она никогда не узнает наверняка, и он тоже не узнает. Единственное, что в ее силах, — прекратить это.

— Сорен, — сказала она, — они узнают, что это вы.

Такого он уже не выдержал. Оглянулся через плечо и снова уставился на нее, позеленев от страха.

И все-таки попытался выкрутиться:

— О ком вы говорите?

— О них. Если вы рассчитывали, что вам помогут сделать карьеру, то напрасно. Люди, на которых вы работаете, забудут о вас, едва вы поскользнетесь. Они не выносят неудачников.

— Я…

— И я тоже. Заберите личные вещи.

Она видела в его глазах, как рассыпается будущее, которое он нарисовал себе и ради которого так старался. На месте этого будущего возникала жизнь на базовое пособие. Этого мало, этого и близко недостаточно, но более сурового приговора ей пока не добиться.

Когда за Сореном закрылась дверь, Бобби прокашлялась.

— Что с ним будет?

Авасарала сделал глоток чая. Хороший, свежий зеленый чай, идеально заваренный: насыщенный, ароматный, ничуть не горчит.

— Кому он на фиг нужен? — спросила она. — Яхта отправляется через четыре дня. Времени не так много, и все это время мы будем на глазах у плохих парней. Я дам вам список, с кем потребуется выпить, позавтракать или посидеть за чашечкой кофе до отлета. Ваше дело — устроить мне эти встречи.

— Я теперь ваш секретарь по связям? — ощетинилась Бобби.

— Вы и, кроме вас, мой муж — единственные люди, про кого я знаю, что они не станут мне мешать, — ответила Авасарала. — Вот как низко я пала. Ничего не могу сделать и ни на кого не могу положиться. Так что — да, вы мой секретарь по связям. А также телохранитель. А также штатный психолог. И все это — вы.

Бобби набычилась, подышала, раздувая ноздри. Губы у нее поджались, и она коротко мотнула головой: вправо, влево — и в упор уставилась на Авасаралу.

— Вам кранты, — сказала она.

Авасарала сделала еще глоточек. Ей бы чувствовать себя разбитой, оплакивать крушение. Ее отрезали от рычагов власти, обманули. Вот здесь, чуть не на этом самом месте, сидел и посмеивался над ней в рукав Жюль-Пьер Мао. Эрринрайт, Нгайен, кто там еще участвует в их маленьком заговоре — они обвели ее вокруг пальца. Она тут нажимала на педали, раздавала услуги и воображала, что занимается делом. Сколько месяцев, если не лет, она не замечала, что ее вывели из игры?

Ее одурачили, но Авасарала не чувствовала себя униженной. Нет, она была живой, как никогда. Она знала, что это ее игра, и если она вступает в нее посреди тайма, тем лучше. Они не примут ее в расчет, а если враг тебя недооценивает — он много теряет.

— У вас есть пистолет?

Бобби чуть не прыснула.

— Марсианские военные не разгуливают по зданию ООН с оружием. Мне и за столом тупую вилку выдают война, как-никак.

— Хорошо, ясно. На яхте вы будете отвечать за мою безопасность. Вам понадобится оружие, я об этом позабочусь.

— А вы сможете? В таком случае, честно говоря, я бы предпочла свой скафандр.

— Скафандр? Какой скафандр?

— Когда я сюда прилетела, со мной был стандартный боевой скафандр. Это с его камеры скопировали видеозапись монстра. Его собирались передать вашим в доказательство, что оригинал не подделан.

Авасарала пила чай и разглядывала Бобби. Майкл Джон должен знать, куда его дели. Надо позвонить ему с утра и распорядиться, чтобы скафандр доставили на борт яхты в коробке с невинной пометкой: «Гардероб».

Бобби зачем-то продолжала ее уговаривать:

— Серьезно, с оружием я — солдат. В скафандре я — супермен!

— Если он еще у нас, я его добуду.

— Вот и хорошо, — сказала Бобби и улыбнулась. Впервые за все время их знакомства Авасарала испугалась марсианки.

Помоги Боже тому, кто вынудит ее надеть этот скафандр!

Как только Алекс включил тягу, невесомость исчезла и ласковые 0,5 g опустили Холдена на пол отсека. Теперь, когда монстр остался за бортом, можно было не торопиться. Они должны чуть отвести корабль и зацепить тварь жарким, как звезда, выхлопом дюз, распылив ее на элементарные частицы. Никакая протомолекула не восстановится после разложения на ионы.