Хроники Престижного района - Светлана Гершанова

— Заходи. Аня, ко мне — никого. До трёх мы управимся. Садись и слушай внимательно. Ты выходишь замуж.

— Как, уже? Я думала, после диплома!

— Ещё и после аспирантуры. Тебе двадцать лет. И жениха такого нельзя упускать.

— И кто же твой избранник?

— Как ты думаешь, кто — для единственной любимой дочки? Самый видный жених в Москве. У его отца крупная фирма. Скажем так, у нас общие интересы. Единственный сын, Кембридж окончил в этом году. Работать будет у отца.

— Ну что ж, папа, я знала, что могу быть спокойна. Когда ты мне его представишь?

— Помолвка через три дня, свадьба двадцать третьего июля. Поедете в свадебное путешествие, чтобы к началу сентября были в Москве. У тебя учёба, у него работа.

— К чему такая спешка? Он же должен ухаживать за мной, дарить цветы и подарки.

— Это он будет делать после свадьбы, если ты не станешь фокусничать. Не показывай характер. Если откажется от тебя, другого мужа будешь искать сама.

— Он откажется? Да он умрёт от счастья, и будет делать всё, что я захочу. Он видел, хотя бы, мою фотографию?

— Думаю, видел. Но в семейной жизни не это главное.

— Ты же любишь маму? Вы вместе двадцать пять лет.

— Твоя мама для меня лучшая женщина. Она не только красивая, но и умная. Без неё я бы так не поднялся. Она — моя опора, тыл. И работает не меньше меня. Тебе, если не захочешь, не придётся. Если не найдёшь для себя что-то захватывающее.

Люди так устроены, хотят, чтобы дети жили лучше, легче, счастливее. Но в семейной жизни многое, если не всё, зависит от женщины. Мужчине должно быть так хорошо с тобой, как нигде и ни с кем.

Это, может, ещё скажет тебе мама. А пока выбери платье, сделай причёску и посиди дома, подумай! У тебя месяц на подготовку к свадьбе и к путешествию. Вы полетите в Грецию, на Сорос. И мы, и его родители сделали для вас всё, что могли для начала. Поставили на ноги. Теперь — сами. И с внуками не откладывай.

— А институт?

— Ну, пропустишь годик. Главное, чтобы ты всё не испортила. Будь скромной, послушной.

— Папа! Чему ты меня учишь? Он должен быть счастлив, что получил такую женщину. А за счастье надо платить.

— Как мы упустили тебя с мамой. Ну, ты поняла. В воскресенье помолвка в ресторане. Потом составишь список гостей на свадьбу, кого ты хочешь пригласить.

— Я никого не хочу.

— Одноклассников, однокурсников?

— Они все нищеброды. Пригласи своих приличных друзей.

— Я всё понял, детка.

— Но фотография его у тебя есть?

— Знаешь, я не подумал, что это важно. Для женщины внешность имеет значение, а мужчина может быть хоть Квазимодо, лишь бы умный и воспитанный.

— Папа, ты что! Как я покажусь в свете с Квазимодо!

— Он окончил Кембридж! В двадцать пять лет будет в совете директоров крупной фирмы. Заслужил жену-красавицу, поэтому его отец попросил твою фотографию. А в свете будут смотреть только на тебя и завидовать ему. Тебе пора уходить, меня ждут.

— Пока, папочка!

— Вечером я хочу видеть тебя дома!

Она быстро прошла приёмную, спустилась к своей красной машине. Как ни странно, отец успокоил её, примирил с женихом, которого в глаза не видела. Он может быть маленьким, страшненьким, все достоинства — в уме!

Какое ей дело до его ума! Но все будут смотреть на неё, и завидовать ему. И пусть он это ценит. Дорого.

Помолвка её не пугала. Он будет потрясён раз и навсегда.

Выбрала открытое платье. Но мама убрала его и достала светлый весенний костюм — прямая юбка чуть ниже колен, кружевная блузка, пиджак.

— Его снимешь в ресторане. Минимум косметики, никаких накладных ресниц. Помада розовая. Но серьги с брильянтами, кольцо дорогое и браслет белого золота. Туфли на каблуках не надо, вдруг он маленького роста.

— Мама! Ну почему папа хотя бы не посмотрел на него? Если он мне совсем не понравится, я могу отказаться? Что вы делаете с единственной дочкой! Ты вон, какого себе выбрала!

— Ты же не хотела выбирать, у тебя все нищеброды. Я вышла за нищеброда и ни разу в жизни не пожалела. А тебе принца подавай. Ну, вот тебе принц. А они бывают и горбатые.

— Мам! Он горбатый?

— Не думаю. Но фотографию нам не показали.

— Папа должен был потребовать!

— Увидишь вечером. Отказываться поздно. Это лучшее, что сейчас есть на рынке, и ты — лучшее, они это понимают. Не забывай улыбаться, будь приветливой. За столом, как я тебя учила. Меню я знаю, ещё потренируемся. Дашенька, выдохни и смирись. Не испорть всё с самого начала. Свадьбу не отменишь, уже такие деньги вложены, и наши, и с их стороны. Помни, ласковое теля двух маток сосёт. Понравиться тестю ещё важней, чем жениху, у него сейчас больше возможностей. Неизмеримо, поняла?

— Поняла…

Семья жениха приехала раньше. В ресторан заходить не захотели, стояли у входа. Мужчины не курили, отец бросил не так давно, а Кирилл, по новой европейской моде, придерживался здорового образа жизни. Никаких излишеств и дурных привычек.

Он всё продумал. Если невеста курит — отучим. Лишь бы не пила, с этим труднее, но всё возможно. Она молода, если постараться, можно вылепить себе жену, какая нужна.

Как мама. Она не работала никогда, но была главной частью того, что называется домом, его душой. И при этом интеллигентность, в любой компании чувствует себя свободно.

И театр, и музыка, и книги. И женская мудрость.

Не обманывал себя, уже понял, что не встретит ничего подобного в своей невесте. Но со всей мужской самоуверенностью и энергией молодости считал, что сможет её воспитать. Пока не увидел.

Она была прелестна. Но глаза настораживали — холодные, оценивающие. И улыбаться считала лишним, улыбаться должны были ей. А она, принцесса, принимать поклонение.

Их представили друг другу на улице. Он оказался высоким, спортивным, красивым. Слава Богу! Можно будет носить туфли на каблуках, — подумала она.

За столом разговаривали взрослые, он только ухаживал, как полагается кавалеру.

Открыли шампанское. Папа Кирилла предложил:

— Выпейте-ка, ребята, на брудершафт, познакомьтесь поближе. Конечно, у вас вся жизнь впереди, но всё же. Вам завтра заявление подавать.

Выпили. Поцеловал её в холодные сомкнутые губки.

Музыку заказали далеко не молодёжную. Взрослые сидели за столом, он пригласил Дашу танцевать.

Небольшой зал оплатили полностью, танцевали только они. Даша успокоилась совершенно. Он, конечно, оценил, какое ему досталось сокровище. Теперь держать его на дистанции, пока не подчинится до конца, не станет послушным рабом. Она так почти и не улыбалась до конца вечера.