Мир под напряжением. История электричества: опасности для здоровья, о которых мы ничего не знали - Артур Фёрстенберг

В 2004 г. Ронни и Дэнни Вулфы откликнулись на призыв жителей небольшого района, расположенного вокруг одной-единственной вышки мобильной связи на юге Нетании (Израиль). За пять лет до строительства башни лишь у двоих из 622 жителей нашли рак; в первый же год после введения ее в действие рак развился у восьмерых. Район с одним из самых низких уровней заболеваемости раком в городе превратился в зону, где риск увеличился вчетверо по сравнению со средним в Нетании.

В том же году Хорст Эгер, врач из немецкой Найлы, изучил 1000 медицинских карт пациентов из своего родного города. Он обнаружил, что люди, жившие в пределах 400 метров от вышки сотовой связи, имели риск рака втрое выше, и в среднем рак у них развивается в возрасте на восемь лет раньше, чем у людей, живущих дальше от вышек связи.

В 2011 г. Адилза Доде и команда, включавшая университетских ученых и официальных лиц крупного города на юго-востоке Бразилии, подтвердила результаты всех предыдущих исследований. Риск развития рака у жителей Белу-Оризонти равномерно и единообразно снижался с увеличением расстояния до вышки мобильной связи.

А 24 февраля 2011 г. Верховный суд Италии подтвердил вынесенный в 2005 г. приговор кардиналу Туччи за загрязнение Рима радиоволнами. Его «наказали» десятью днями тюремного заключения условно. Никто не получил никаких компенсаций за страдания. Прокуратура не выдвинула обвинений в убийстве по неосторожности. Даже антенны Радио Ватикана никто не отключил.

Мы советуем людям наблюдать и различать то, что полезно для здоровья и что – для долгой жизни; ибо некоторые вещи, пусть они и оживляют дух, укрепляют силы и предотвращают болезни, тем не менее разрушительны для жизни, и даже без болезней вызывают старческое истощение; но есть и другие вещи, которые продлевают жизнь и предотвращают разложение, но ими нельзя воспользоваться, не подвергнув опасности здоровье.

Сэр Фрэнсис Бэкон

Каждому животному выделено строго определенное количество ударов сердца на всю жизнь. Если оно живет быстро и яростно, словно землеройка или мышь, то израсходует свой запас ударов сердца намного скорее, чем животное с более умеренным метаболическим темпераментом.

Дональд Гриффин

Listening in the Dark

В 1880 г. Джордж Миллер Бирд написал классическую медицинскую книгу по неврастении, которую назвал Practical Treaties on Nervous Exhaustion («Практический трактат о нервном истощении»). В ней он сделал интригующее наблюдение: «Эти затруднения и не приводят к смерти, так что не появляются в таблицах смертности; напротив, они даже продлевают жизнь и защищают организм от фебрильных и воспалительных заболеваний, но при этом вызывают огромные страдания». В другой книге American Nervousness: Its Causes and Consequences («Американская нервозность: ее причины и последствия»), написанной год спустя для широкой публики, он снова повторил этот парадокс: «Бок о бок с этим ростом нервозности, и отчасти даже по причине его, растет продолжительность жизни». Вместе с мигренями, звоном в ушах, раздражительностью, бессонницей, усталостью, расстройствами пищеварения, обезвоживанием, болью в мышцах и суставах, нарушениями сердечного ритма, аллергиями, чесоткой, непереносимостью пищи и лекарств, – вместе с общей деградацией человеческого здоровья мир одновременно стал свидетелем увеличения продолжительности жизни. Те, кто страдали сильнее всего, выглядели моложе своего возраста и жили дольше среднего.

В конце «Американской нервозности» приводилась карта, изображавшая примерное географическое распространение неврастении. Она практически совпадала с картой распространения железных дорог и телеграфа, и наибольшая плотность наблюдалась на северо-востоке, где клубок электрических проводов был самым большим. «Телеграф – это причина нервозности, сила которой малопонятна, – писал Бирд. – Всего за тридцать лет телеграфные линии мира превзошли длиною 800 000 километров, а общая длина проводов превысила полтора миллиона километров – в сорок с лишним раз больше, чем окружность земного шара». Кроме того, Бирд отметил, что редкая болезнь под названием «диабет» больше распространена среди неврастеников, чем в среднем по населению[422].

Бирду – электротерапевту и другу Томаса Эдисона, у которого вскоре диагностировали диабет, – не удалось понять, что растущее облако электромагнитной энергии, которая пронизывает воздух, воду и почву везде, куда добираются телеграфные линии, как-то связано с растущим числом неврастеников и диабетиков, обращавшихся к нему за помощью. Впрочем, он оказался достаточно проницательным, чтобы заметить связь между долголетием и болезнью и понять, что увеличение продолжительности жизни в современную эпоху вовсе не означает лучшее здоровье или качество жизни. Таинственное продление жизни у людей, которые чувствовали себя наиболее больными, на самом деле было предупреждением, что что-то идет совсем не так.

Для омоложения тела еще с древности рекомендовали поститься и ограничивать себя в еде. Продление жизни, говорил Фрэнсис Бэкон, должно быть одной из целей медицины вместе с сохранением здоровья и излечением болезней. Иногда, добавлял он, приходится делать выбор: «Те вещи, которые полезны для здоровья, не всегда способствуют долголетию». Но он все же сформулировал одно точное правило, которое, если ему следовать, помогало приблизиться ко всем трем врачебным целям: «Бережливая, почти пифагорейская диета, похожая на ту, что соблюдают строгие монашеские ордена или отшельники, для которых лишения и нищенство – главное правило жизни, способствует долголетию».

Даже через триста лет после Бэкона эту «третью цель медицины» оставляли практически без внимания. «Что должен делать человек, или даже скорее что он не должен делать, чтобы достичь крайних пределов возраста? – спрашивал Жан Фино в 1906 г. – Каковы они, в конце концов, эти крайние пределы жизни? Два этих вопроса составляют особую науку, герокомию[423]. Она существует лишь в своем названии». Наблюдая за животным миром, Фино заметил, что продолжительность периода роста как-то связана с продолжительностью жизни. Период роста морской свинки составляет семь месяцев, кролика – год, льва – четыре года, верблюда – восемь лет, человека – двадцать лет. Человеческая инициативность – это заблуждение, утверждал Фино. То, что полезно для здоровья и силы, не обязательно продлевает жизнь. «Образование и указания, которые дают детям, – писал он, – находятся в откровенном противоречии с этим законом герокомии. Все наши усилия направлены на быстрое достижение физической и интеллектуальной зрелости». Чтобы продлить жизнь, нужно делать прямо противоположное. И один из возможных методов – ограничение питания.

В первые годы XX в. Расселл Читтендон из Йельского университета, которого часто называют отцом американской биохимии, проводил эксперименты на себе и добровольцах в Йеле. В течение двух месяцев он постепенно отказывался от завтрака и перешел к режиму питания, состоящего из значительного приема пищи в середине дня и легкого ужина. Хотя он ел меньше 40 граммов белка в день, всего треть от тогдашнего рекомендуемого объема, он не страдал ни от каких пагубных последствий; более того, у него прошел ревматизм в колене, а также приступы мигрени и желудочно-кишечные расстройства. Гребные прогулки на лодке отнимали у него гораздо меньше сил, чем раньше. Его вес снизился до 57 килограммов и остался на этой отметке. Просидев на этой диете целый год, он получил грант от Института Карнеги и Национальной академии наук и начал формальные эксперименты на добровольцах. Среди них были пять профессоров и инструкторов Йельского университета, тринадцать волонтеров из Госпитального корпуса армии и восемь студентов – «отлично натренированных атлетов, некоторые из них успешно выступали на спортивных соревнованиях». Он ограничил их питание 2000 калориями и не более чем 50 граммами белка в день. Все без исключения подопытные через полгода чувствовали себя так же хорошо или даже лучше, им удалось улучшить силу, выносливость и самочувствие.