Викинг. Король на горе - Александр Мазин

Нет, воин не сомневался, что они управятся. Их намного больше. Но кровь за свои жизни нурманы возьмут втрое. Терять же людей десятник очень не хотел. Ольбарду это не понравится. И десятник нутром чуял: еще чуток – и мирно уже не разойтись.

– Карш меня зовут, – проворчал воин.

Он ожидал, что нурман тоже назовется, но тот молчал. Ждал, что дальше.

– С нами пойдете! – заявил Карш. – К Ольбарду. Только мечи отдайте!

– А штаны тебе… – начал второй, но первый молча выдернул из ножен клинки и протянул рукоятями вперед.

Так просто. Карш даже удивился.

А еще больше удивился, когда глянул на сами клинки. Такого оружия не было даже у Ольбарда. Карш вскинул взгляд на нурмана. Тот улыбался. Он тоже знал, что любой воин за такой меч убьет, не задумываясь. Знал, но отдал.

Совсем непонятно. С чего бы ему так верить Каршу?

Второй тоже отдал клинок. Этот был обычный. Ну как обычный… Получше, чем у самого Карша. Что ж это за нурманы такие?

– Идите за мной, – сказал он. Повернулся и пошел к лодкам первым. Если уж нурманы не побоялись отдать ему мечи, то и Карш рискнул показать им спину. Тем более что его парни тут же окружили нурманов. Окружили, но не тронули. Раз те согласились идти миром, пусть так и будет. Пока Ольбард не решит, что с ними делать дальше.

Шлемов нурманы так и не сняли. Но этого от них и не потребовали. Ольбард велит – снимут. Надо, так и с головами вместе.

Десятью минутами ранее

– Двоих вроде раньше видел, а этого, впереди, не знаю, – сказал Вихорек, глядя в узкое окошко.

– Карш это, – сообщил Ануд. – Родич мой дальний. Гридень он, из дружинников князя Улеба. Видно, решил теперь Ольбарду послужить.

– Что о нем скажешь?

– Умом не блещет, – ответил варяг. – Но честный. И боец опытный. Меня знает, так что это не обязательно, – он кивнул на лук, на рог которого Вихорек только что накинул тетиву.

– Назовемся, только если иначе договориться не получится, – Вихорек вложил снаряженный лук в налуч, сдвинул за спину. – Нас выдали, но не узнали. Думают, что мы – нурманы. Пусть и дальше так думают. Мы пришли тайно, да и непонятно, что думают твои родичи о нашем хирде. Вдруг сразу убивать начнут?

– Меня-я? – искренне удивился Ануд.

– Тебя, может, и нет. Но если убивать будут меня, ты ж просто так стоять и глазеть не станешь.

– Не стану, – согласился Ануд.

– Значит, лиц им показывать не будем. Шлем не снимать.

– А если нас станут убивать как нурманов? – спросил Ануд. – Тогда тоже молчать, кто мы?

– Без нужды не будут. К Ольбарду отведут. Сам же сказал: Карш этот у него недавно. Так что сам решать не рискнет. Если мы в драку не полезем, он – тоже. Да и пленные почетней, чем мертвые. Разве что – ограбить?

– Нет, – мотнул головой Ануд. – Мы ж не разбойники-нурманы. Мы – варяги.

– Это ты – варяг, – ухмыльнулся Вихорек, – а я как раз и есть разбойник-нурман! – Он оскалился: – Очень злой! Бойся! Не съем, так покусаю!

Ануд тоже улыбнулся. Очень хорошо. Вихорек видел: его товарищу не по сердцу так встретиться со своими. Перенервничает – может и сорваться. Вихорек снял со стены щит, набросил ремень на левое плечо так, чтобы скинуть на руку одним движением. «Хочешь мира – готовься к войне», – как-то сказал отец. Очень мудрые слова.

– Уже выходим! – крикнул он на языке викингов и откинул дверную завесу…

– Гляди, батько, кого мы взяли! – похвастался Карш. – Два лазутчика-нурмана!

– Ну, не то чтобы взяли и не то, чтобы лазутчиков… – Вихорек стянул с головы шлем и кивнул товарищу: можно. Конец маскировке.

– Ануд! – изумился кто-то из отроков, узнав родича.

– Как это? Почему? – пробормотал Карш.

– Меч мой отдай! – Ануд протянул руку к одному из «охранников». – Здорово, дядька Ольбард!

– И тебе здравия, племяш! Трувор тебя прислал?

Ануд покачал головой:

– Я теперь человек ярла Ульфа. Ульфа Свити.

– Ага… понятно, почему с тобой он, – Ольбард кивнул в сторону Вихорька.

– Это не я с ним, а он со мной, Ольбард-хёвдинг, – поправил Вихорек. – Мой отец, ярл Ульф, послал меня предложить тебе союз. И еще кое-что интересное… купить.

– И что же это?

– Драккар. Очень хороший двадцатирумовый драккар свейской работы, – на языке викингов произнес Вихорек. – Отец сказал: ты – человек моря. Без корабля тебе скорбно.

– Что ж, это действительно интересно, – на том же языке отозвался Ольбард Синеус. И на словенском: – Верните им оружие, это друзья.

– Но, старший, они же лазутчики! – запротестовал гридень. – Мы их…

– Карш! – рявкнул Ольбард. – Ты со мной споришь?

– Нет, батько! – Гридень сообразил, что к чему. – Я…

– Довольно! – И снова на языке воинов Севера: – Приветствую тебя, Виги Ульфсон! Добро пожаловать в мой дом!

«Отец знал, что так будет, – подумал Вихорек. – Ольбарду-кормчему очень нужен корабль».

– А ты подрос, малый, – по-словенски проговорил Ольбард, когда они остались вдвоем. – Кто бы мог подумать, что мальчишка-пастушок вырастет в гридня.

– Я хускарл.

– Ваш хускарл – по-нашему и есть гридень. Где, ты сказал, нынче твой батька?

– Я не говорил.

Вихорек не поддавался на доверительный тон. У него здесь нет друзей. И Ольбард – тоже не друг. Возможный союзник, не более. Даже не будь того «теплого» приема, который недавно устроили им варяги, Вихорек все равно не чувствовал бы себя здесь своим. Пусть они и говорят на языке его матери, но они ему все равно не родня. Не обманут – уже хорошо. Вот и надо постараться, чтобы не обманули.

– Ты на Карша не сердись, – почти угадал его мысли Ольбард. – Это он из-за Зари. Они думают: твой отец ее насильно увел, а это всему роду бесчестье.

– Неправда! – Вихорек вскочил.

– Сядь! – властно бросил Ольбард. – И не кричи. Из уважения к твоему отцу я один раз стерплю. Но больше не забывайся.

Вихорек опустился на лавку. Вдохнул-выдохнул медленно. Семь раз, как отец учил. Потом сказал:

– Заря сама пришла к отцу. Она ему как жена. Жена ярла. Что тут бесчестного?

– Жена? А свадьба была уже? – деловито уточнил Ольбард.

– Не до свадеб, – буркнул Вихорек. – Отец меча в ножны, почитай, не прячет.

– И с кем бьетесь?

Вихорек глянул на варяжского вождя и понял, что все-таки сболтнул лишнее.