На дальних рубежах - Incognito

— Это не моя кровь, — язык еле ворочался. — Я в порядке, господин. Я могу подождать еще, если надо.

Доктор скептически что-то промычал и велел следовать за собой. Джейс попытался возразить, но врач в госпитале был все равно что генерал на поле боя. Джейс поплелся следом за Мартином — еще одним человеком, которого Джейс подвел, ведь доктор был другом Коры, любил ее. Врач действовал быстро и уверенно, задавая короткие вопросы исключительно по существу. Джейс и опомниться не успел, как его осмотрели, обработали травмы, перебинтовали раны и дали ему лекарства.

— Джейс, ты мне можешь рассказать, что произошло? — севшим голосом поинтересовался Мартин, прожигая Джейса взглядом.

— Вы же знаете, что нет, — устало ссутулился Джейс. — Не мне разглашать дела хозяйки.

— Хорошо, а какие препараты она хоть принимала до… ранения?

— Не могу знать, сэр. Меня не было рядом, — Джейс виновато опустил голову и потер руки, все еще пытаясь стереть остатки засохшей крови. — Вы можете мне сказать хоть что-то о ее состоянии?

— Не могу, прости, — сочувственно произнес доктор. — Это было бы нарушением врачебной тайны. Но я могу сказать, что у нас нет технологий для проведения операции пациенту в ее состоянии. Я не знаю, как ее вообще успели заморозить. Может, адреналин, может, то, чем она себя напичкала. Мне пришлось связаться с ее отцом. Он пришлет МедЭвак, ее увезут на Сиволу. Там и ее семья, и оснащенные по последнему слову техники медцентры. Там у нее есть шанс.

— Когда за ней прилетят?

— Примерно через неделю. Расстояние огромное, но МедЭвак идет очень быстро, везде по ускоренным схемам пропустят.

Джейс поблагодарил доктора. Видимо, от усталости все мысли были написаны у него на лице, потому что док сочувственно похлопал его по плечу и предложил:

— Я могу договориться, тебя возьмут с ней. Ты ей служишь, в конце концов…

— Нет, не стоит, — он опустил глаза и глухо процедил сквозь зубы: — Это моя вина, что ее…. Думаю, моей службе конец.

— Слушай, я не могу тебя оставить больше, чем на одну ночь, но могу позвонить, перед тем как они приземлятся. Сможешь по… помочь….

Джейс прекрасно понял, на каком слове споткнулся Мартин. Попрощаться.

— Буду очень признателен, сэр.

— Я пропишу тебе еще успокоительное. Отдыхай, а утром выписывайся и возвращайся на ферму. Здесь ты ничем не поможешь. Только забери ее вещи. Там такое, что нашему персоналу лучше не видеть.

— Да, сэр.

Док ушел. Пришла медсестра, выдала ему еще таблеток, передала объемный тяжелый сверток с вещами хозяйки и проводила из смотровой в палату. Снотворное или транквилизатор уже начали действовать, но Джейс поборол его сладостно отупляющий эффект, чтобы умыться. Долго тер и просто держал под водой руки, но дурман, окутавший мозг, блокировал все чувства. Этому душевному онемению он был очень рад. Джейс прокрался в общую палату, не разбудив других пациентов, а утром его выписали вместе с остальными ополченцами.

По домам их развозили работники других ферм. Ключ от защитного контура был в вещах Коры. Предстояло еще забрать машины, которые они бросили во время эвакуации. Свободных участников налета ожидали долгие разговоры с шерифом, но Джейса эта чаша миновала. Его ждало кое-что покруче — разъяснения с братом.

В дни ожидания Джейс замкнулся. В хозяйский дом он заходил только во время общих приемов пищи, за столом занял свое давнишнее место — с самого края. С друзьями он почти не разговаривал, а показываться на глаза убитой горем Конни был выше его сил. Да и не мог он находиться в доме, где все напоминало ему о Коре и о его вине перед ней. Делать вид, что его статус не изменился и останется тем же и впредь, было глупо.

Когда через пару дней ребята притащили останки ее пикапа, Джейс воспользовался этим предлогом, чтобы окончательно спрятаться в гараже. Из своей комнатушки он шел прямиком в мастерскую и хоронил себя под обломками хозяйской машины. Он не мог спать, не мог убежать от терзавших его мыслей, не мог ничем помочь Коре, все, что оставалось — восстанавливать машину. По крайней мере, когда он выправлял вмятины в металле, ему не так хотелось лезть в петлю. На последнее права он точно не имел. За свой проступок он должен ответить перед пострадавшей по его вине хозяйкой и пытаться сбежать от заслуженного возмездия любым способом было бы малодушием и предательством.

— Джей, ты там живой? — послышался от входа голос брата, и Джейс промычал что-то невнятное в ответ, не вылезая из-под машины.

— Вылезай, пожалуйста, нам надо поговорить, — попросил Том.

Том любил разговоры, в отличие от старшего брата. Разговоры были такой же частью его повседневной жизни, как йога, пробежки по утрам вдоль побережья, дизайнерские кофейные напитки и витаминные коктейли. Ничего из перечисленного во вселенную Джейса не вписывалось, разговоры — тоже.

— Том, мне работать надо, у меня мало времени, — отмахнулся Джейс.

— У меня тоже, Джей. Мне звонил мой куратор, я должен возвращаться и продолжать учебу и стажировку. Мне надо знать, поедешь ли ты со мной.

— Спроси у моей хозяйки. А, да, она в коме, — буркнул Джейс.

И тут Том схватил своего упрямого невыносимого старшего брата за ноги и выволок из-под машины. Колеса подкатной тележки под Джейсом возмущенно загремели вывозя на свет божий злого и чумазого мастера.

— Джей, пожалуйста, не уходи от разговора! — взмолился младший. — Мы же можем связаться с ее родителями! Они считаются хозяевами второго порядка и могут продать или освободить тебя!

— Зашибись идея, Томми! — рыкнул Джейс. — Как ты себе это представляешь? Уважаемый Дон Алехандро, я тут вашу дочь угробил, но не могли бы вы меня продать моему брату?!

Том опешил от такого яростного отпора, но быстро отмер, уцепившись за главное.

— Погоди, что значит, ты ее угробил?

Джейс посмотрел на него с неприязнью, но на самом деле злился он на себя.

— Это я виноват, что ее чуть не убили, — глухо ответил он, стирая с рук масло. — Я шел за Карнзом, положил двух его телохранителей. Второму попал в грудь, думал, что он мертв. Я видел,