Каждый твой вздох - Джудит Макнот

– Значит, в переводе водителя что-то затерялось. Должно быть, доктор просил узнать, опасаешься ли ты забеременеть.

– Какая разница? – раздраженно бросила Кейт, но в душе уже знала. Помоги ей Боже. Она уже знала…

– Бутабитал очень эффективное средство и действительно блокирует самые сильные головные боли. Однако оно также значительно снижает эффективность оральных контрацептивов. Когда женщина, принимающая их, начинает пить бутабитал, ей требуются дополнительные средства контроля над рождаемостью.

Комната завертелась перед ее глазами, и Кейт резко подалась вперед, схватившись за живот и пытаясь прийти в себя.

– Ты точно знаешь, кто отец?

Кейт с трудом подняла глаза. Все три недели, прошедшие после смерти отца, она не ложилась с Эваном в одну постель: это стало одной из причин, почему он настаивал на десятидневном отдыхе на Карибских островах.

Она беременна от Митчела Уайатта.

Волна истерии накатила на нее, принеся с собой головокружение и тошноту, и Кейт вцепилась в край стола.

– О да, – с горечью выдавила она. – Я знаю, кто отец.

– Кейт, это я! – крикнула Холли, открывая двери дома Кейт своим ключом. Она часто приходила сюда в отсутствие хозяйки, чтобы ухаживать за кошками, пока Кейт была на островах.

При виде Холли Макс подбежал к ней, виляя хвостом.

– Какой же ты прекрасный сторожевой пес, – засмеялась она, рассеянно гладя его по голове и с тревогой оглядываясь.

Машина Кейт с заснеженными стеклами стояла на подъездной дорожке, а это означало одно: сама Кейт дома, хотя свет не горит, а она не отвечает на звонки. Вчера, обнаружив, что беременна, она решила сразу же обо всем рассказать Эвану, хотя Холли советовала сначала хорошенько все обдумать. Правда, Кейт согласилась последовать совету подруги и отправиться в офис Эвана, где он не сможет устроить сцену.

– Кейт! – повторила Холли.

– В гостиной! – откликнулась Кейт, поспешно включая лампу и отбрасывая подушку, которую судорожно стискивала в руках все то время, пока тупо смотрела в темноту.

– Я заснула, – солгала она. – Хочешь кофе?

– Еще бы! – обрадовалась Холли.

– Который час?

– Начало седьмого.

Кейт спустила ноги с дивана, встала и поплелась на кухню. Холли, поняв, что случилось неладное, отправилась следом.

– Мне нужно переодеться и идти на работу. Еще два часа назад мне следовало быть в ресторане.

Пока она насыпала кофе в кофеварку, Холли подошла к буфету и вынула две кружки.

– Надеюсь, с Эваном все обошлось?

Вместо ответа Кейт протянула левую руку, на которой больше не было обручального кольца.

– Собственно говоря, я и ожидала чего-то в этом роде, – произнесла она ровным голосом, наполняя кофеварку водой. – Что ни говори, а я собиралась признаться, что беременна от другого мужчины, которого Эван презирает от всей души. Но…

– Но – что? – настаивала Холли.

Опершись ладонями о раковину, Кейт внимательно наблюдала, как поднимается уровень воды в кофеварке.

– Но мне в голову не приходило, что все так ужасно кончится. Услышав, в чем дело, он побледнел, но тут же пришел в себя и даже обнял меня и сказал, что я не виновата и что Митчел сделал жертвами нас обоих, как, должно быть, и задумал с самого начала. И добавил, что мы можем все исправить и продолжать жить дальше, словно ничего не случилось.

– Но что же все-таки произошло?

– Я сказала, что вряд ли смогу вынести такое испытание, как аборт.

– И что было потом?

– Он как с цепи сорвался, – глухо пробормотала Кейт и, заметив, что кофеварка переполнилась, поспешно завернула кран и включила свет. – Ты когда-нибудь задавалась вопросом, каким образом спокойный, уравновешенный человек вроде Эвана способен запугать противную сторону в суде?

– Я задавалась вопросом, почему все считают его таким хорошим адвокатом. Повернись, чтобы я видела твое лицо, – попросила Холли, кладя руки на плечи Кейт и вынуждая ее повернуться.

– Можешь больше не гадать, – посоветовала Кейт, громко сглотнув. – Сегодня я получила некоторое представление о том, как он ведет перекрестный допрос. Он начал с быстрых, глубоких надрезов скальпелем, припомнив все те глупости, которые я успела наделать за все прошедшие годы и с которыми он был принужден мириться. Ну а потом вооружился бензопилой и уже не миндальничал. Осыпал меня всеми мыслимыми ругательствами и орал так громко, что, должно быть, его крики разносились по всему этажу. Наконец, он велел мне убираться и больше не показывать туда носа.

– Грязный лицемер! Только не воображай, что он был верен тебе все эти четыре года! О нем ходило много слухов, и все на одну тему!

Кейт отвернулась и взяла сахарницу и две чайные ложки.

– Это всего лишь слухи. А на деле это я подлая и грязная, а не он.

– Но ведь он был готов продолжать «мириться» с твоими недостатками, согласись ты сделать аборт!

– Да. Определенно, – кивнула Кейт, пытаясь выглядеть беспечной. Но вместо этого казалась бесконечно измученной. – Мне даже показалось, что аборт в его представлении – это некий род мести: убийство ребенка Митчела – плата за оскорбление Эвана и моей гордости.

– Плевать ему на твою гордость. Все дело в гордости Бартлеттов. Бьюсь об заклад, он был бы куда меньше оскорблен, если бы тебя обрюхатил кто-то, кого он считает своей ровней.

Кейт почти улыбнулась на это. Почти, но не совсем.

– Сколько раз я тебе говорила, что Эван двуличный…

– Не надо, – перебила Кейт, снова хватаясь за кофеварку. – Мне мерзко вспоминать, как он обошелся со мной, и я не вернулась бы к нему, даже если бы он на коленях молил меня об этом. Но он был совершенно раздавлен. Я глубоко ранила его на Ангилье, когда обо всем рассказала, но сегодня он был просто уничтожен.

Они молча уселись за кухонный стол, ожидая, пока будет готов кофе. Кейт подвинула Холли кружку и сахарницу, после чего подхватила свою кружку и устремилась в спальню.

– Ужасно не хочется оставлять тебя, но мне нужно одеться и ехать на работу.

– Не нужно. С самого своего приезда ты каждый день работаешь до полуночи.

– Но два дня назад мы смотрели кино, и я брала выходной.

– Ну да, в воскресенье, когда ресторан закрыт! Можно же пропустить хоть один вечер!

Кейт повернулась, посмотрела на кружку в своей руке и рассерженно пожаловалась:

– Я все время хочу спать, так что глаза сами собой закрываются и ноги подкашиваются. И еще я беременна, потому что вообразила себя влюбленной в мужчину, оказавшегося безжалостным, жестоким, развратным чудовищем. Если на свете есть Бог, у меня будет выкидыш!