Пленных не брать - Сергей Соболев

— Мой дорогой друг, мы рады, что нам удалось добиться полного взаимопонимания, — с широкой, истинно американской улыбкой на смуглом лице сказал Ройтман. — Можете не сомневаться, наши общие друзья сумеют по достоинству оценить вашу позицию… Надеюсь, это досадное недоразумение уже устранено? Я говорю о слежке, которую установила контрразведка за нашими людьми.

Вместо ответа последовал молчаливый кивок.

— Прекрасно, — не скрывая удовлетворения, произнес Ройтман. — Это облегчит нашу задачу.

— У нас к вам имеется одна небольшая просьба, — вступил в разговор Хейс. — На днях один наш сотрудник встречался с Мелентьевым, это подчиненный генерала Урванцева. Нужно было утрясти некоторые детали предстоящей… Впрочем, это неважно. Так вот, он проинформировал меня, что в их разговоре возникли некоторые э-э… шероховатости. Если судить по последним событиям, русские… извините, генерал Урванцев и его люди не всегда придерживаются своих обязательств.

— У него тяжелый характер, — после длительной паузы заметил русский гость. — Последнее время он проявляет излишнюю активность, действуя при этом вполне самостоятельно и зачастую не принимая во внимание высказанные ему замечания. Конечно, мы и сейчас способны подчинить его своей воле, но амбиции этого человека заметно выросли. Я опасаюсь, что в будущем он может стать неуправляемым.

Улыбка медленно покинула лицо Ройтмана, оно приняло весьма озабоченное выражение.

— Вы сумели очень своевременно распознать исходящую с его стороны опасность. При первом удобном случае Урванцева следует сместить с занимаемого им поста, а его ведомство подвергнуть основательной чистке. Он оказался гораздо умнее, чем мы о нем думали.

— Это будет не так просто, Дэвид. Но вы правы, раз возник гнойник, придется прибегнуть к помощи скальпеля. Без хирургического вмешательства здесь не обойтись. Мы не можем позволить спецслужбам вмешиваться в большую политику и финансы.

Визитер не стал высказывать вслух претензии по этому поводу к Дэвиду Ройтману, хотя именно с его «легкой руки» Урванцев заполучил свой нынешний пост. В семидесятых годах Урванцев служил в Управлении кадрами КГБ, а с начала восьмидесятых он возглавил отдел внутренних расследований при Втором главке (контрразведка). Основной своей задачей — по крайней мере, в тот период времени — он считал искоренение инакомыслия. Нет, он не боролся с диссидентами или евреями-отказниками, для этого существовали другие подразделения и службы. Зато собственным коллегам он сумел крепко досадить. Его отдел имел широкий спектр задач: от выявления предателей в среде сотрудников госбезопасности до пресечения разного рода злоупотреблений. Урванцев предпочитал действовать очень жестко, при этом не чурался применять самые грязные приемы. В восьмидесятых годах он исправно пополнял контингент спецзон, от его произвола порой страдали невинные люди. В центральном аппарате КГБ и в целом ряде служб и управлений многие его побаивались. За свою жесткость и непредсказуемость он удостоился прозвища Бич Господень, хотя обычно его называли просто… Впрочем, это выражение не из тех, которые принято употреблять в приличном обществе.

В начале девяностых, в ходе реорганизации и кадровых перестановок, его едва не вычистили из органов. Карьера этого человека пошла по наклонной вниз, но каким-то чудом ему удалось остаться на плаву. Некоторое время он вынужден был довольствоваться скромной должностью начальника отдела внутренних расследований московского управления ФСК.

В его дальнейшей судьбе, как уже говорилось выше, деятельное участие принял Дэвид Ройтман. А с мнением владельца компании «Рэнд Корпорейшн» на Капитолийском холме всегда считались. Еще бы. Он принадлежал к числу наиболее влиятельных людей в США, хотя в свободной западной прессе ни о самом Ройтмане, ни о его любимом детище почти ничего не написано. А зря. На деле его корпорация представляет из себя развитую сеть научных центров и исследовательских организаций, финансирование которых осуществляется из закрытых статей государственного бюджета и сбора «пожертвований» с крупного финансово-промышленного капитала. Именно «Рэнд Корпорейшн» занимается разработкой проектов геополитического масштаба. Ройтманом и его сотрудниками в свое время было написано немало страниц в сценарии развала советской империи. Позже он сотрудничал с Пентагоном в ходе подготовки молниеносной войны в Ираке, а еще позднее принял деятельное участие в «разрешении» балканского кризиса.

В 94-м году, а может, и чуть ранее, российский политический истеблишмент раскололся на два лагеря. Поначалу противоречия носили микроскопический характер, но впоследствии борьба за власть в России обострилась и достигла своего апогея в мае — июне 96-го года. В тот период времени силовые министры оказывали на президента значительное влияние, гораздо большее, чем правительство и деловые круги. Именно Дэвид Ройтман первым предложил начать борьбу за контроль над российскими секретными службами, в первую очередь сюда относились ФСК (позже ФСБ) и ФАПСИ. Он же дал поручение своим сотрудникам поднять кадровые списки Комитета госбезопасности и найти ему несколько подходящих кандидатур. Свой выбор он остановил на двух опытных чекистах — генералах Урванцеве и Скопине. Остальное, как говорится, было делом техники.

Новое подразделение назвали Службой внутренних расследований ФСБ. Задачи перед его сотрудниками ставились самые благородные: борьба с коррупцией и прочими злоупотреблениями в среде правоохранительных органов (кампания «Чистые руки»). Заодно этот могущественный главк наравне с МВД был наделен правом контроля за деятельностью частных охранных структур. На деле же ведомство Урванцева было создано совсем для других целей. Оно служило орудием для прозападно настроенных политиков и бизнесменов в их борьбе за реальный контроль над российской политикой и экономикой. В конечном итоге им удалось вначале существенно ограничить возможности таких влиятельных господ, как Сосковец, Коржаков и Барсуков, а затем добиться их смещения.

Осенью 95-го года из Москвы стали поступать тревожные сигналы. Один за другим лопнули несколько перспективных проектов, американским корпорациям пришлось умерить свои аппетиты в отношении лучших российских предприятий. Все более явственно ощущалось скрытое сопротивление. Соответствующим учреждениям поручили выяснить причину неудач. Прошло еще несколько месяцев, прежде чем аналитическое управление ЦРУ и московская резидентура общими усилиями наконец выявили источник угрозы американским интересам в России. Сам по себе факт существования в России мощной, весьма влиятельной и хорошо законспирированной организации уже являлся достаточно неприятной новостью, а тут еще аналитики постарались и подбросили «материал для размышлений». Выяснилось, что генерал Урванцев все это время располагал достаточно подробными сведениями об организации Щербакова и даже успел ввязаться с ним в тайную войну. Самое неприятное заключалось в том, что он не счел нужным проинформировать об этом своих кремлевских покровителей и действовал на свой страх и риск.

В этой достаточно сложной ситуации американцам пришлось в очередной раз прибегнуть к помощи «Рэнд Корпорейшн». Но генерал Щербаков оказался крепким орешком. Дэвид Ройтман вынужден был вылететь в Москву, чтобы уже прямо на месте разобраться, почему тщательно разработанный план находится под угрозой срыва.