Новый порядок - Артур Крижановский

– Веселитесь? Ну-ну, – пробормотал Платонов и ткнул рукой дверь. Дверь открылась на удивление легко, и Платонов оказался внутри.

В сравнительно небольшом помещении забегаловки царили полумрак и пьяное веселье. И все же здесь было достаточно чисто и уютно, особенно по сравнению с тем, что творилось на улицах. Примерно две трети столиков были заняты.

– Пир во время чумы, – пробормотал Платонов.

На него никто не обращал внимания, но у ближайшего к стойке бара столика сидели четверо боевиков. На колени к ним взгромоздились разукрашенные девицы. Две из них уже были полураздеты.

В полумраке кафе форма, в которую был одет Платонов, почти ничем не отличалась от формы боевиков. Он отодвинул ногой стул и уселся за свободный столик. От зоркого взгляда бармена, перетиравшего за стойкой фужеры, не ускользнуло появление нового посетителя. Он бросил полотенце на стойку и вальяжным шагом направился к Платонову. По мере приближения его глаза становились все шире. Когда он подошел к столику, они уже вылезли из орбит.

– Ты что, солдат, умом повредился? – свистящим шепотом спросил бармен, который, скорее всего, и был хозяином заведения. – Какого…

Черный зрачок пистолета, смотревший прямо в переносицу, заставил его проглотить окончание фразы.

– Слушай меня внимательно, урод, – тихо произнес Платонов. – Для начала перестань так трястись. Во-вторых, я очень голоден, и если через пять минут у меня на столе не появится что-нибудь съестное, я разнесу твой хлев по кирпичикам. А теперь тащи свою жирную задницу на кухню и отдай там нужные распоряжения.

Бармен проглотил ком, застрявший в горле, и угодливо кивнул. Он подозвал жестом официантку, появившуюся из кухни, что-то прошептал ей на ухо и показал на Платонова.

А в это время за столом, где разместились боевики, веселье достигло критической отметки. Две девицы уже лишились верхней части одежды и, повизгивая, притворно отбивались от тянувшихся к их прелестям лап. Их подруга решила обратить на себя внимание всей компании, вскочила на стол и устроила стриптиз. Через минуту она уже плясала между рюмок и тарелок в чем мать родила, и ее большие белые ягодицы и пышный бюст подрагивали в такт музыке.

Платонов занялся содержимым тарелок, которые принесла ему немолодая официантка с усталым злым лицом. Он уже приступил к тушеной говядине, когда в заведение вошли еще шесть или семь новых посетителей. Это были боевики, и от них пахло дымом и кровью. Толпа встретила их появление шумными выкриками, носившими по большей части нецензурный характер. Громилы уже было продефилировали мимо Платонова, когда один из них изумленно произнес:

– Эй, братва, все сюда! Посмотрите, какие у нас гости.

Вскоре Платонов находился в плотном окружении пьяных боевиков. Один из них приставил к виску полковника пистолет. Сам Платонов, казалось, не замечал ничего вокруг и продолжал спокойно и методично пережевывать пищу. Он ел вкусно и с аппетитом.

Наконец бандит, державший Платонова на прицеле, возмутился:

– Господа! Вы посмотрите только на этого оловянного солдатика. Совсем страху лишился, мужик? Ты знаешь, сколько мы сегодня твоих дружков положили?

Платонов оставил эти слова без ответа и продолжал спокойно поглощать пищу. Один из боевиков, мускулистый верзила почти двухметрового роста с короткой прической и лихорадочно блестящими глазами, поднял руку, требуя слова. Все замолчали.

– Парни! Бедный солдатик совсем отощал на казенных харчах. Пусть хоть напоследок набьет свое брюхо.

Верзила выдержал эффектную паузу и лишь после этого предложил:

– А потом мы его поджарим на вертеле.

Он оглушительно рассмеялся, и к нему не замедлили присоединиться остальные.

– Ну-ка, ну-ка… – подал голос боевик, державший пистолет у виска Платонова. – Эй, народ! А солдатик-то не простой. Форма спецназовская и эмблема какая-то странная на рукаве. Кру-утой! Всякие штучки знает… Ну-ка, боец, покажи нам что-нибудь! Или кишка тонка?

Боевик ехидно засмеялся, но секундой спустя его смех перешел в звериный вой. Одним молниеносным движением Платонов обхватил своей большой ладонью пальцы, стискивавшие пистолет, и резко вывернул руку бандита. Никто не успел еще ничего понять, когда бандит, с раздавленными пальцами и сломанной ключицей, истошно вопя, уже летел в сторону верзилы и его друзей. Туда же последовал и тяжелый дубовый стол.

Схватка была скоротечной и жестокой. Полковник перехватил чью-то руку со сверкнувшим в ней острым лезвием и сломал ее о колено. Сзади его ударили бутылкой по голове, но он удержался на ногах и ударом тяжелого кованого ботинка размозжил коленную чашечку противника. Затем Платонов выхватил пистолет и всадил пулю в лоб верзиле, палец которого уже лежал на спусковом крючке. Спустя мгновение Платонов в прыжке вывалился из окна, увлекая за собой сломанную раму и битое стекло. Он несколько раз наугад выстрелил в бегущие к нему темные фигуры, рывком преодолел неширокую улицу и вскочил в темную подворотню. Судя по вспышкам выстрелов и крикам боевиков, его обложили со всех сторон. Платонов вогнал в пистолет новую обойму и зло выругался.

– Хотите меня взять? Много таких было. Эх, давненько я так не веселился. Ну, кто первый в списке?

И, словно в насмешку, как раз в этот момент он почувствовал непонятную слабость во всем теле. Он попытался опереться о стену, но стены в нужном месте не оказалось. Под ногами разверзлась пропасть, в голове что-то щелкнуло, и полковник Платонов потерял сознание.

Сергей Платонов чувствовал себя, как человек, свалившийся с большой высоты вниз головой прямо на каменную мостовую. Каждая клетка его тела скулила от боли. Это напоминало ему ощущения, испытанные им после контузии, полученной на Северном Кавказе. Но боль быстро уходила, и Платонов решил, что неплохо бы попытаться открыть глаза и определить, куда его занесло.

На Платонова смотрели голубые глаза, на дне которых плавали холодные льдинки. Эти глаза принадлежали сидящему за столом высокому, респектабельного вида мужчине, примерно одного возраста с Платоновым. Губы мужчины были плотно сжаты, но Платонову показалось, что он услышал чей-то голос: «Сейчас вам станет лучше». И… как ни странно, он действительно почувствовал себя значительно лучше.

– Рад приветствовать вас, полковник Платонов, – бесстрастным тоном наконец произнес мужчина. – Я искренне сожалею, что нам пришлось увидеться при столь необычных обстоятельствах.

«Интересно, как меня взяли? – подумал Платонов. – Кажется, я вырубился сам. Ну что, влип Платонов? Откуда они знают мое имя?»

– Дайте мне пистолет, – сказал он вслух, – или хотя бы развяжите руки, и ваша радость быстро угаснет.

– Ваши руки свободны, а пистолет находится там, где ему положено быть – в кобуре.

Полковник недоверчиво качнул головой, затем предпринял небольшой осмотр. Он сидел на стуле, и его руки и ноги действительно были совершенно свободны. Он вытащил пистолет и с удивлением отметил, что тот действительно заряжен. Платонов хмыкнул и засунул его обратно в кобуру.