Продажная шкура - Джим Батчер

— Так проверьте его чертову квартиру, — предложил Вязальщик.

— Не будь таким дураком, — сказала Мэдлин. — Это первое место, с которого любой начал бы поиски. Он все-таки не полный тупица.

Да. Не полный. Гхм…

— У вас же денег куры не клюют, Рейт. Вам такого не понять.

Голос у Мэдлин зазвенел как осиное жужжание.

— На что вы намекаете?

— На то, что не у каждого есть чертова уйма особняков по всему миру, или несколько машин, на половине которых даже не ездят вообще, или бабла в кармане на то, чтобы не задумываясь отвалить пару сотен за одну бутылку чертова шампанского с доставкой в чертов номер.

— И что?

— А то, что Дрезден по меркам ихнего гребаного Совета все равно что дитя малое. Живет в этой крошечной дыре. Платит за аренду офиса. Ну нету у него за плечами пары сотен лет, чтобы поднакопить деньжат, так? И что у него в качестве убежища? Дорогой особняк в другом городе? Нет, он арендует занюханную складскую ячейку и держит в ней древний походный хлам.

— Ладно, — отозвалась Мэдлин с нетерпением в голосе. — Допустим, ты прав. Допустим, он держит Моргана у себя дома. Но не оставит же он его без охраны.

— Натурально, не оставит, — согласился Вязальщик. — У него там все равно что чертово минное поле, оберег на обереге. Может, даже сторожа заговоренные.

— Мог бы ты через них прорваться?

— Дайте мне время и моих ребят в достатке, так почему бы и нет? — ответил он. — Только это дело не быстрое, не тихое, да и грязное. Есть средство попроще.

— Какое?

— Поджечь этот его чертов дом на хрен, — безмятежно отозвался Вязальщик. — Выходу него всего один. Если Морган выберется, мы его сцапаем. Если нет, соберем косточки, когда зола остынет. Опознаем по зубам или чему такому — и награда наша.

У меня неприятно похолодело в желудке. Предприимчивость Вязальщика действовала мне на нервы. Особым умом этот тип, возможно, и не отличался, но хитрости ему явно не занимать. Предложенный им план имел все шансы на успех — во всяком случае, лучшего способа напасть на мой дом, минуя выстроенную мной защиту, я бы не придумал. Более того, я не сомневался в том, что он вполне на такое способен. Конечно, это означало бы почти верную смерть моих пожилых соседей, да и остальных жильцов, но таких, как Вязальщик, подобные мелочи не остановили бы и на долю секунды.

— Нет, — произнесла Мэдлин, выдержав мучительно долгую паузу. — Мне даны совершенно четкие инструкции. Если мы не можем взять его сами, нам нужно хотя бы проследить, чтобы его нашли Стражи.

— Стражи его уже нашли, — возразил Вязальщик. — Дрезден, черт его подери, сам Страж. Раз так, ваш босс мог бы и заплатить.

Последовало долгое, полное смертельного напряжения молчание.

— Твои услуги в прошлом были не лишены пользы, — промурлыкала Мэдлин. — Только не думай, Вязальщик, что ты останешься жив, если начнешь советовать ему, что ему делать, а что нет. Как только ты из полезного превратишься в раздражающую помеху, считай себя покойником.

— Нет греха в том, чтобы хотеть денег, — упрямо буркнул Вязальщик. — Я свое дело сделал, пусть платит.

— Нет, — сказала Мэдлин. — Ты уступил бойскауту-переростку и смертной девице ростом с наперсток, ты позволил арестовать себя — и кому, полиции! — и упустил шанс заработать награду. — Послышался шорох, шум мягких шагов по ковру. Щелкнула зажигалка — Мэдлин закурила.

Вязальщик снова заговорил и, судя по голосу, он явно решил сменить тему.

— Так вы хотите сворачивать это дело?

— Именно поэтому я пригласила тебя сюда, — сказала Мэдлин и помолчала немного, затягиваясь сигаретой. — Сворачивать. Жаль, ты не пришел на пять минут раньше.

— А то что?

— Я бы, возможно, помедлила с одним звонком.

Я невольно подался вперед и затаил дыхание.

— Каким таким звонком? — удивился Вязальщик.

— Стражам, разумеется, — ответила Мэдлин. — Я сказала им, что Морган здесь, в Чикаго, и что его укрывает Дрезден. Не пройдет и часа, как они будут здесь.

У меня невольно открылся рот, а желудок словно завязался в тугой узел и принялся подпрыгивать.

Ох, блин.

— Ты шутишь, — сказала Мёрфи, увидев «ройс». В «Сакс» мы добирались порознь, и она еще не видела, на чем я езжу. Мне удалось припарковаться ближе к гостинице, поэтому теперь мы поехали вместе в «Сильвер-Рейте».

— Дали напрокат, — буркнул я. — Давай садись.

— Я девушка не слишком прагматичная, — пробормотала она, погладив сияющую хромом решетку радиатора. — Но… черт.

— Может, все-таки сосредоточимся на деле? — предложил я. — Конец света вот-вот наступит.

Мёрфи тряхнула головой и села в машину.

— Ну… Что ж, по крайней мере ты уходишь красиво.

Я тронул «ройс» с места. Даже в этот поздний час на него оглядывались, да и водители отодвигались в сторону, освобождая нам простор для маневра, словно архаичная красота «Рейта» их подавляла.

— Если честно, — сказал я, — этот «ройс» для меня типа слишком шикарен.

Мёрфи покосилась на меня.

— Это почему?

— Я ведь знаю, как умру, понимаешь? Рано или поздно, скорее рано, даже очень скоро, я вдруг пойму, что ситуация мне не по зубам. — Я судорожно сглотнул. — То есть я никак не могу удержаться от того, чтобы совать нос туда, куда этого не хотелось бы другим. И я всегда считал, что мой билет прокомпостирует кто-нибудь из Совета, кто бы и что обо мне ни думал. Потому что там собралась компания изрядных задниц, и я не могу позволить им воротить все, что им взбрендится, притворяясь, что это им по штату положено.

Мёрфи посерьезнела. Она слушала меня молча.

— Короче, Совет вот-вот прибудет сюда. И у них есть хороший повод убрать меня. Ну, или так им представляется, что в общем-то одно и то же. — Я снова сглотнул. Во рту как-то совсем пересохло. — Но… мне почему-то кажется, что, если мне кранты, вот это, — я мотнул головой на все окружающее меня великолепие «ройса», — совсем не в моем стиле. Не та машина, за рулем которой мне хотелось бы сидеть на пути к моей смерти. Понимаешь?

Уголки губ Мёрфи чуть изогнулись, хотя улыбнулись больше ее глаза. Она взяла меня за руку обеими руками и подержала немного. Ее руки были очень теплыми, а может, это мои так похолодели.

— Ты, разумеется, прав, Гарри.

— Ты так считаешь?

— Абсолютно. Эта машина совершенно не для тебя. Ты умрешь в какой-то облезлой, наскоро собранной из разных кусков железяке, которая и движется-то вопреки законам физики, требующим немедленно сдать ее в металлолом.