Мах-недоучка - Дмитрий Гришанин

— О чем ты? Что-то я не понимаю, куда ты клонишь?

Вместо ответа дед Пузырь стремительно взмыл на девять аршин вверх и завис в распахнутом окне башни. В желтых глазах призрака заплясали оранжевые искорки.

* * *

Соскочив с подоконника, Мах по щиколотку провалился в мягкий, толстый ковер. Он оказался в большой, просторной комнате, добрую треть которой занимала шикарная двуспальная кровать — другой мебели в комнате не было. На кровати, свернувшись калачиком, спал барон Силика собственной персоной, энергично посасывая во сне большой палец своей правой руки.

Секунд пять, стоя у окна, Мах умилялся трогательным зрелищем, откровенно сожалея, что сейчас придется нарушить эту идиллию. Но, как говорится, хорошего помаленьку. Тяжело вздохнув, он направился будить барона.

Стоило рыцарю сделать первый шаг к изголовью кровати, как дверь спальни широко распахнулась, и в нее то ли вбежали, то ли влетели трое крепеньких мужичков с огромными фиолетового оттенка полупрозрачными крыльями за спиной. Одеты все трое были одинаково в диковинного покроя грязно-серые одежды. На голове у каждого красовалась чудная блиноподобная шапка. В руках все трое сжимали небольшие, стильно раскрашенные в черно-белую полоску дубинки.

Быстренько рассредоточившись по углам спальни, крепыши по очереди отрекомендовались:

— Инспектор Гулис! Инспектор Багрис! Инспектор Кетис!

— Барон Мах, — в свою очередь представился рыцарь.

Вновь прибывшие, как по команде, нахмурились и с явным осуждением дружно ему попеняли:

— Гражданин, нарушаем! — Погрозили дубинками и опять же дружно пояснили: — Это частные владения! Здесь парковка запрещена!

— Какая еще парковка? Что это? — опешил Мах.

— Так, так, — еще больше насупились инспектора. — Зубы заговариваем! Нарушаем! А штраф платить не желаем!

— Господа, это какое-то недоразумение, — миролюбиво улыбнулся рыцарь. — Я к барону по важному делу…

— Нарушаем! — бесцеремонно перебила его неумолимая троица. — Ну-ка, гражданин, предъявите-ка ваши права!

И, грозно помахивая дубинками, инспектора с трех сторон двинулись на ошарашенного столь «радушным» приемом Маха.

— Права? Какие права? Что это?.. Эй, вы чего! Я ничего!.. Я по приглашению барона Силики! Я его друг! — стремясь избежать кровопролития, залепетал Мах.

Но с таким же успехом он мог бы разговаривать со стенами. Лица нападающих оставались совершенно невозмутимыми. А полосатые дубинки неумолимо приближались.

Отчаявшись добиться понимания от странных слуг барона, Мах обратился к господину:

— Силика, проснитесь немедленно и уймите своих болванов!

Несмотря на его оглушительный крик, барон, как ни в чем не бывало, продолжал мирно посапывать.

— Нарушаем! — в очередной раз гаркнули инспектора, одновременно размахиваясь полосатыми дубинками.

— Что ж, — смирился Мах. — Только потом не говорите, что я не предупреждал! — и молниеносным движением извлек из ножен меч.

Дубинки нападающих с трех сторон одновременно устремились к голове рыцаря и… с сухим треском врезались друг в дружку. А Мах, стараниями деда Пузыря, живой и невредимый находился уже за их спинами.

— Что, гад, не ожидал от меня такой прыти? — обратился он к ближайшему из нападающих и, не дожидаясь ответа, от души приложил его мечом по макушке.

Опасаясь гнева Силики, Мах не решился убивать слугу барона, он ударил плашмя. Но вместо того, чтобы вырубиться на полчасика при прикосновении клинка Маха, инспектор вдруг, подобно большому мыльному пузырю, лопнул и исчез.

«Неужели они лишь безобидные привидения? — изумился про себя Мах. — Надо же, а как реалистично смотрятся!»

Ошарашенный внезапным исчезновением инспектора Кетиса Мах на пару секунд утратил бдительность и тут же схлопотал дубинками по правому бедру и левому плечу. Несмотря на небольшие размеры дубинок, удары получились хлесткие и очень болезненные.

— Нарушаем! — довольно ухмыльнулись оставшиеся двое инспекторов. — Гражданин, не задерживайте! Предъявите права!

«Странные какие привидения! — корчась от боли, недоумевал рыцарь. — Дерутся вон, как живые!»

Стремясь побыстрее проверить свою догадку, Мах даже не стал на этот раз прибегать к помощи деда Пузыря, увернувшись от дубин, он коснулся своим клинком кисти одного и голени второго. В следующее мгновенье в комнате раздались еще два тихих хлопка — эти инспектора тоже лопнули.

— Значит все-таки привидения! — уже вслух подвел черту Мах и озадаченно добавил: — Но почему тогда после их ударов так больно-то?

— Никакие это не привидения, — возразил призрак. — Это ифриты — злобные духи-воины. Ума не приложу: как это барону Силике удалось раздобыть их и сделать своими стражами?

— Так ты их знаешь, — обрадовался Мах. — Пузырь, может тогда растолкуешь, что за чушь они несли о каких-то там правах, парковках?..

— Сам подобную белиберду впервые слышу, — растерянно пожал плечами дед. — Странные они какие-то. Кстати, будь начеку, они, кажется, возвращаются.

В подтверждение слов деда Пузыря тут же раздалось троекратное, укоризненное:

— Оказываем сопротивление! Нарушаем! Гражданин, ну-ка живо по тормозам и к обочине!

Мах торопливо оглянулся. Из углов комнаты на него вновь надвигалась все та же невозмутимая серая троица с полосатыми дубинками наперевес.

— Пузырь, что происходит? — запаниковал Мах. — Я же их…

— К нашему несчастью, ифрита невозможно убить обыкновенным способом. Очень похоже, дружище Мах, мы угодили в магическую ловушку, — «обнадежил» верный призрак. — Но не паникуй, прорвемся. Для начала попробуй разбудить барона. Хотя…

— Точно, давно надо было это сделать! Я только собрался — да слуги отвлекли. Сейчас я разбужу Силику, и он им покажет! — И окрыленный надеждой Мах переместился из-под дубинок инспекторов к изголовью кровати рыцаря-мага. За спиной раздался треск вхолостую врезавшихся друг в дружку дубин и раздраженное:

— Здесь обгон запрещен! Гражданин, опять нарушаем!

— Барон, проснитесь! — заверещал в ухо спящему Мах и энергично затормошил толстяка-барона за плечо. — Сили…

Крик Маха разочарованно оборвался на полуслове — уже после второго толчка Силика, подобно своим странным слугам-ифритам, издав тихий хлопок, бесследно исчез.

— Этого следовало ожидать — всего лишь обычное наваждение, — донесся из-за спины разочарованный голос деда Пузыря.

Но вдоволь повздыхать над своей разнесчастной судьбой-злодейкой Маху, разумеется, не позволили. Инспектора очень быстро обнаружили пропажу и вновь дружно набросились на него.

— Нарушаем! Красный свет — проезда нет! Гражданин, нарушаем! — с этими словами дубинки одновременно ударили по тому месту, где секундой раньше находился Мах. Покрывающая кровать пуховая перина лопнула, выпустив на волю ворох белых пушинок. В спальне пошел «снег».