Розеттский ключ - Уильям Дитрих

Вода журчала все громче, гулко отражаясь от стен подземного зала, в который мы опускались. Мы погружались в шахту с высеченными в форме шестиконечной звезды краями, соответствующими нашей звездной платформе, но вот она вздрогнула и остановилась, достигнув дна. Я глянул наверх. Из такого глубокого колодца будет непросто выбраться. Высоко в небе я разглядел всего пару звезд.

— И как же мы вылезем обратно? — резонно поинтересовался Нед.

— Гмм. Может, стоило оставить кого-то наверху? Ладно, все равно уже поздно. Книга сама подскажет нам, как выбраться отсюда, — заявил я, стараясь подавить сомнения и придать своему голосу как можно больше уверенности.

От резного ствола нашей шахты отходил низкий горизонтальный туннель, из которого доносилось приглушенное журчание льющейся воды. Пригнувшись, мы прошли по шероховатому полу. Длина туннеля примерно равнялась высоте упавшей колонны, после чего мы оказались в темной пещере. Ее заполнял шум ревущей воды.

— Давайте зажжем факел, — громко сказал я. — Только один… другие нам могут понадобиться позже.

Вспыхнул желтоватый свет. Я ахнул. Наш грозовой поток, исчезавший в замеченную мной наверху щель, низвергался сюда и полностью поглощался иссохшими устами пустыни. Но мое внимание привлекло нечто иное. Мы попали в рукотворную пещеру, высеченную в форме рога или сужающейся книзу воронки. По ее поверхности проходил узкий карниз, шириной не больше фута. Мы теснились при входе на верхнем краю воронки. Уровень самого карниза понижался по спирали, напомнив мне ту раковину наутилуса, что показывал Жомар на вершине Великой пирамиды, ту самую раковину, что вдохновила его на мысль о последовательности Фибоначчи. «Цветы и вера». На дне воронки поток закручивался в бурный водоворот.

— Ну и что теперь, в омут с головой? — проворчал Нед. — Как-то не похоже, что где-то тут есть выход наверх.

— Ты не понимаешь, Нед, это же еще один особый знак. Тайны Вселенной связаны с числовыми законами, и тамплиеры или строители этого города стремились увековечить их в камне. Так же, как египтяне. И по моим представлениям, именно о них должно говориться в Книге Тота.

— О подземельях, понастроенных безумцами?

— О том, что скрывается за обычной, зримой жизнью нашего мира.

Он неодобрительно покачал головой.

— Да это ж просто сточная труба, мистер.

— Нет. Потайной портал.

Хотелось бы мне в это поверить!

— На черта я только увязался за тобой!

— И правда, эфенди, мы попали в дурное место.

— Наоборот, мы попали в священное место. Вы оба можете подождать меня здесь. Я готов поспорить, что они не построили бы таких хитрых ходов, если бы не хотели спрятать что-то внизу. Согласны?

Они таращились на меня, как на сбежавшего из сумасшедшего дома психа, и были недалеки от истины. Только безумные бездельники стремятся найти кратчайший путь к благоденствию. Но я убедился, что верно разгадал головоломку, придуманную тамплиерами, что тайник находится именно здесь, а не там, где его ищет Силано, и если Астиза выполнит обещание и найдет нас, то мне наконец удастся обрести все сразу — священные знания, богатство и любимую женщину. В общем, вероятно, меня будут ждать даже две женщины, но с этим придется разобраться в должное время. Меня вновь охватило чувство вины перед Мириам, соединенное со сладкими воспоминаниями о ее прекрасном теле, щедрых ласках и безоговорочной вере в мою порядочность. Какие странные мысли порой приходят в сложных ситуациях!

Я зажег второй факел и со змеиной осторожностью пополз вниз по спиральному карнизу. Мои напарники остались наверху. Когда я достиг бурно завихряющейся и непроницаемо черной воды, факел угрожающе зашипел в насыщенном брызгами тумане. Далеко ли еще до дна этого колодца? Не слишком ли он глубок, чтобы вытащить все, что побросали туда тамплиеры? Я уже не сомневался, что они побросали в эту воронку все вывезенные из Иерусалима сокровища, веруя, что выжившие собратья однажды вернутся и достанут их, дабы возродить их орден.

Я собрал все свое мужество. Вода, как я уже упомянул, выглядела совершенно черной и, бурно кружась, убегала в отверстие воронки, а по водной поверхности, словно сгустки свернувшегося кислого молока, плавала зеленовато-бурая пена. От нее тянуло какой-то могильной затхлостью. Но нам же все равно не выбраться отсюда по той шахте, в которую мы спустились, верно? В общем, положив факел на карниз, где он тут же погас — остался лишь слабый свет, исходивший сверху от факела Неда и Мухаммеда, — я набрал в легкие побольше воздуха и, молясь всем известным мне богам, нырнул в омут.

Вода оказалась холодной, но не обжигающей. Меня несло куда-то в чернильной темноте. Я ощущал противные прикосновения волокнистых водорослей, покрытых омерзительной слизью столетий. Возможно, там плавали еще какие-то мягкотелые призрачные твари — по крайней мере, мне показалось, что они извиваются в темноте, — но я упорно продвигался дальше, с отчаянной скоростью загребая воду. Роль утопленника меня не привлекала, оставалось надеяться, что за пару минут мы найдем наши сокровища.

Напор воды усилился, словно подгоняя меня. Я перепугался, осознав, как трудно будет в случае неудачи выбраться обратно против такого сильного течения, и тогда уж мне точно не хватит запасов дыхания. Путь назад был закрыт, и меня неумолимо несло в неизвестные глубины.

Я заметил странное свечение. Оно появилось впереди, совсем слабое, но весьма радующее после томительных мгновений кромешного мрака. Мне удалось даже разглядеть дно, и оно показалось обнадеживающе светлым, как чистый донный песок. Потом я осознал, что именно там светлеет, и едва не захлебнулся. Дно было устлано не песком, а костями.

Я уже видел в Иерусалиме фриз из черепов, украшавший подземный туннель тамплиеров, но этот был в сто раз страшнее, просто жуткий каменный оссуарий, полный людских скелетов. Здесь покоились настоящие черепа, тусклые и бледные, но вполне узнаваемые в омерзительном хаосе ребер, нижних и верхних конечностей. Просто какой-то выбеленный костяной риф, оскаливший длинные, как пальцы, зубы и зияющий черными провалами пустых глазниц. Поверх них темнели звенья цепей и каменных обломков.

Что это за местечко, похожее либо на камеру смертников, либо на жертвенный колодец?

Течение перетащило меня через это кладбище, подталкивая к проблескам света. Неужели из-за нехватки кровоснабжения в мозгу у меня начались галлюцинации? Но нет, впереди действительно маячил сумеречный свет, и вскоре я заметил над головой более отчетливое свечение. Изо всех сил помогая потоку побыстрее доставить меня к желанному выходу, я упорно бился головой о потолочный свод, проверяя, не появилось ли там воздушное пространство.

Наконец, уже готовый нахлебаться воды, я вынырнул на поверхность. Опять мертвецы! Заметив сбоку высеченный в песчанике карниз, я ухватился за него и, с шумом выбравшись из воды, улегся на камнях, ловя ртом воздух, словно полудохлая рыба. Наконец, слегка восстановив дыхание, я сел и огляделся вокруг. Я оказался на дне вырубленной в песчанике шахты или какого-то колодца. Поземный поток, из которого мне удалось выбраться на скальный карниз, проносился дальше и исчезал в очередном туннеле. Я содрогнулся. Возможно, ниже по течению еще больше костей и к ним вскоре присоединятся мои бренные останки.