Нечестивец - Шеннон Дрейк

— Да-да… конечно. Помню вас. — Однако, глядя на его лицо, можно было думать, что на самом деле он не узнал Сайзмора, просто был вежлив.

— Куда же запропастился сэр Джон? — волновалась Эвелин. — Лорд Уимбли, вы заехали к нему домой просить его присутствовать на обеде?

— Конечно, я заехал к нему, Эвелин. Однако сэра Джона там не застал; по крайней мере, никто не открыл на звонок, — сказал лорд Уимбли. — Но я подсунул записку под дверь.

— Возможно, он так и не получил приглашение, — размышляла Эвелин вслух. — Что-то не похоже на него! Он всегда работает — не в музее, так дома.

— Мы можем повременить с обедом, — предложил Брайан.

— Он такой одаренный — просто талантливейший человек! — Лорд Уимбли нахваливал сэра Джона.

— Незаурядный лектор, — согласился Хантер.

— Извините, пожалуйста, — негромко сказала Камилла. Она оглядела зал — ни Тристана с Ральфом, ни Алекса Миттлмэна пока не было видно. И эти напыщенные восхваления по адресу отсутствующего сэра Джона показались ей несколько обидными, что бы они там ни говорили. — Пойду поищу Тристана.

— Камилла! — Брайан нахмурился.

Но она не обратила на это внимания и побежала вверх по ступенькам.

Алекса в комнате не было. Тристана и Ральфа она тоже не нашла. Камилла спустилась вниз — гости уже перешли в бальный зал, и ей пришлось присоединиться к ним.

Бальный зал совершенно преобразился. Длинный стол был сервирован даже изысканнее, чем на благотворительном балу: нарядная вышитая скатерть, тонкий фарфор, столовое серебро с чернью. На вечер дополнительно наняли прислугу, а все домашние были усажены за общий стол, включая Шелби, Корвина, Ральфа и Эвелин Прайор.

Сам Брайан сидел в торце длинного стола, ее усадили с противоположного края. Прибыли сюда и попечители музея — она видела их впервые — с женами и дочерьми. Два столовых набора убрали со стола. Один, как она поняла, сэра Джона.

Камилла обвела взглядом сидящих за столом и обнаружила, что Шелби тоже исчез.

За столом беседовали все о том же. Спорили о смерти Хатшепсут — не ускорил ли ее кончину пасынок, Тутмос Третий, который считал, что она узурпировала власть, в то время как он имел право стать фараоном. И что можно сказать о временах его царствования в Египте? Он был великим завоевателем и расширил границы своей империи.

Разговор затем коснулся четы Стерлинг — ведь их находки относились как раз к периоду правления Тутмоса Третьего, и тот влиятельный жрец направлял длань фараона на поле битвы. И, как повествовало предание, он наделил его не только колдовскими чарами.

— Никто до сих пор не идентифицировал мумию Хатшепсут, — сказал Генри Лакруа. — Вот это было бы открытие!

— В 1880-х в захоронении Дейр-эль-Бахари, под Фивами, многие мумии были идентифицированы, — сообщил лорд Уимбли, просвещая Камиллу, поскольку большинство собеседников — по крайней мере, те, кто знал предмет разговора, — бывали в Египте. — Жрецы упрятали туда столько фараонов времен Нового царства — еще две тысячи лет тому назад! Но мумия пленяет своей нетленностью. Да и любая гробница, обнаруженная в неприкосновенности… великолепное, пышное зрелище! Ах, милая! Вы и представить себе не можете: жара, отчаяние, ужасные условия — и вдруг открытие! Возможно, когда вы выйдете замуж, ваш муж организует новую экспедицию, во славу памяти своих родителей!

Камилла пристально посмотрела на лорда Уимбли: он явно не находил ничего особенного в сногсшибательном заявлении Брайана Стерлинга на предыдущем вечере.

Брайан наблюдал за ней с противоположного края стола. Она видела, как его пальцы крепко сжали бокал, — казалось, стекло сейчас хрупнет.

— Камилла сама примет решение насчет такой экспедиции, лорд Уимбли, — произнес он.

За столом принялись возбужденно обсуждать возможность новой экспедиции. Хантер отчего-то смущался. Алекс сидел пепельно-бледный. Обри сосредоточился на своей тарелке, а сэр Джон до сих пор так и не появился.

Камилле хотелось закричать. Этот вечер, видно, никогда не кончится. Брайан был весьма любезным хозяином и занимал французского гостя светской беседой об археологических находках, о приобретении раритетов, о дипломатических отношениях Франции и Англии и об интересах обеих держав в Египте. Наконец джентльменам предложили пройти в гостиную — там их ждали сигары и бренди, а леди прошли наверх, в уютный зимний сад, наслаждаться кофе и чаем.

Мысли Камиллы витали неизвестно где, пока она улыбалась, вставала с места и, как радушная хозяйка, вместе с Эвелин любезно сопровождала гостей наверх. Все это был спектакль, поставленный человеком в маске.

Наконец гости стали разъезжаться. Камилла вместе со всеми прошла в вестибюль, но Эвелин Прайор потрудилась взять на себя ее правомочные обязанности: она разыскивала и подавала накидки, плащи и пальто и прощалась с гостями. Камилла смущенно стояла у дверей и думала, что тоже могла бы теперь заняться своим делом.

Она прошла через просторный бальный зал — здесь убирали со столов — и через боковую арку проскользнула в помещение часовенки. Дверца к винтовой лестнице склепа была закрыта. Она бесшумно открыла ее и начала спускаться, но приостановилась. Кто-то уже был там, внизу. Нет, даже двое. Они взволнованно перешептывались.

— Она слишком много знает! Надо Что-то делать.

— Бог ты мой, неужели вы имеете в виду…

— Да!

— Не смешите! И так уже много мертвецов!

— Но ведь можно сослаться на проклятие, так? Несчастный случай — только и всего.

Как эти двое проникли туда? Спустились по этой лестнице? Или был другой ход?

Сердце бешено колотилось в груди. Возможно, они спустились туда тем же путем, что и она, тогда остается только ждать у дверей часовни, там слуги убирают столы, ее крик привлечет их внимание, и убийца… убийцы будут изобличены.

Со двора внезапно послышались громкие восклицания. Каменные стены древнего замка приглушали звуки, но в ночной тиши они не долетали сюда. Шепот внизу прекратился. В любую минуту они могут подняться наверх — и застигнут ее здесь, на середине лестницы.

Камилла повернулась, обезумев, и метнулась вверх. Ее топот и бухающее сердце заглушали звук шагов тех, кто шел за ней следом. Она вбежала в часовню и птицей пролетела к арке, ведущей в бальный зал.

Тут на нее и напали. Она ослепла. Что-то накрыло ее с головой. Простыня. Саван — подумала она, — верно, стащили откуда-то снизу.

Она пронзительно закричала и упала на пол. Попыталась стянуть с себя длинный душный холст и встать на ноги. Налетела на Что-то. На алтарь?

Она слышала глухой топот, Кто-то бежал. Она в панике пыталась скинуть ткань с головы, крутясь на месте, стараясь избежать очередного удара, который мог обрушиться на нее. Чьи-то руки обхватили ее и приподняли. Она извивалась, пытаясь вырваться, пока ее несли по лестнице. И затем она полетела вниз.